Дом, милый дом.
Я внутренне сжалась. С этим местом у меня было связано очень мало приятных воспоминаний.
Этот дом заставил меня понять сокрушительную истину того, что я прожила большую часть своей жизни, как тень, притворяясь тем человеком, которым хотел видеть меня мой отец. Потому что все, чего я когда-либо отчаянно желала, чтобы меня просто любили и принимали такой, какой я была на самом деле.
Я взглянула на выражение лица Грейсона, когда мы выбрались из грузовика, припаркованного на улице перед огромным домом. Я отметила про себя, что он развернулся всем телом, когда находился на верней ступени лестницы, ведущей к входу дома, чтобы насладиться бесспорно ошеломительным видом на мост «Золотые ворота», который представлялся его взору, Алькатрас, остров Эйнджел, прослеживая взглядом горизонт вплоть до полуострова Марин Хедлендс. Я могла слышать, как кто-то играл в теннис позади дома на теннисном корте.
Грейсон посмотрел на меня, сохраняя молчание, когда я нажала кнопку звонка. Я отказала себе в привилегии входить в этот дом так, словно я была его частью. Пару секунд спустя, до моего слуха донеслись шаги, которые раздавались по мраморным плиткам пола, и дверь открылась, представляя нашему взору молодую девушку испанку в униформе горничной, которую я еще не видела прежде. Я улыбнулась.
— Привет, я Кира Дэллэйер. Уверена, что мой отец ждет меня. — Я написала ему, когда мы были на пути сюда, но он даже не потрудился ответить, поэтому, если честно, я даже не была уверена, ждет ли он меня или нет. Молодая девушка улыбнулась в ответ, распахнула перед нами дверь, и мы вошли в дом.
— Я пойду и предупрежу его, — проговорила девушка с сильным испанским акцентом. — Не желаете ли вы подождать…
— Мы подождем здесь. — Я не планировала задерживаться здесь надолго. Потому что уже хотела покинуть это место.
Девушка кивнула и отвернулась.
— Просто дай мне минутку обсудить все с моим отцом, — сказала я Грейсону. — И затем я представлю тебя. — Его глаза пробежались по моему лицу, и затем он поднял подбородок, едва кивая, в молчаливом согласии, на мои слова.
Спустя пару минут ожидания в шикарном, мраморном холле, я вновь услышала приближающиеся шаги и подняла взгляд вверх, чтобы разглядеть высокую, статную фигуру моего отца, которая появилась на верхней ступени лестницы. Я взглянула на Грейсона, которой стоял, вальяжно прислонившись к одной из мраморных колонн, на небольшом расстоянии от меня.
— Кира, — произнес мой отец, стремительно спускаясь вниз по лестнице, он сверлил меня своим требовательным взглядом, его губы были сжаты в тонкую линию, которая выражала крайнюю степень неодобрения, с которой я была хорошо знакома. — Рад, что ты, наконец, соизволила появиться дома, — проговорил он с какими угодно эмоциями, что наполняли его слова, но только не со счастьем. Он даже не удосужился взглянуть на Грейсона.
— Проходи в мой кабинет, где мы сможем все обсудить, — проговорил он отрывисто, все еще направляясь в сторону своего кабинета. Я в ответ на его слова вскинула свой подбородок только выше.
— Меня устроит и здесь, — произнесла я свои слова отчетливо и громко. У меня не было никакого желания следовать за моим отцом в его рабочий кабинет, где он бы восседал за своим столом словно судья, который намеревался вынести свой неумолимый приговор. Мой отец неспешно повернулся, желваки предупреждающе дернулись на его челюсти, когда он направился к тому месту, где продолжала стоять я. Именно тогда он увидел Грейсона.
— А ты кто такой? — проговорил он. Я сделала шаг вперед.
Началось.
— Это, папа, мой муж, Грейсон Хоторн.
На протяжении целых трех долгих секунд, мой отец не произносил ни единого слова. Ярко красная полоса образовалась на его шее, когда он сделал стремительный шаг вперед.
— Ты не можешь говорить этого всерьез.
— Но я говорю серьезно. Мы поженились пару недель назад. Сожалею, что не пригласила тебя, но мне известно насколько у тебя занятая светская жизнь.
Удар обрушился на меня внезапно, пронзительный звук пощечины раздался эхом по просторному вестибюлю. Я задохнулась, обжигающая боль в одно мгновение распространилась по моей челюсти, поднимаясь вверх до глазниц. Я подняла голову как раз в тот самый момент, когда увидела, что он занес руку и готовился нанести еще один удар, но этому не суждено было случиться. Я распахнула глаза, когда увидела, как Грейсон крепко удерживал запястье отца в своей руке. Взгляд, что стоял у него в глазах, был наполнен такой отчаянной яростью, на какую был только способен Дракон.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что, бл*дь, происходит? — проскрежетал он. Он должен был двигаться с молниеносной скоростью, чтобы успеть сделать это вовремя с того места, где он стоял, чтобы предотвратить действия отца. Я рвано выдохнула.
Лицо моего отца была наполнено испепеляющей яростью, когда он вырвал свое запястье из крепкой хватки Грейсона и перевел свой взгляд вновь на меня, я сделала шаг назад от него. Мне потребовалось мгновение, чтобы прийти в себя, принуждая себя стоять так прямо, как только могла и удерживать зрительный контакт, даже, невзирая на то, насколько сильно болела от удара моя левая часть лица.
— Благодарю, — со всем достоинством проговорила я, еще выше вскидывая свой подбородок, не позволяя ему увидеть ни намека на то, насколько сильно он ранил меня. — Приму это, как мой свадебный подарок.
— Все для тебя, Кира. — Мой отец покачал головой и издал звук отвращения, что вырвался из его горла. — Ты, на самом деле, идиотка, не так ли? — он кивком головы указал в сторону Грейсона, но я не посмотрела на него. — Связалась с чертовым охотником за приданым, конечно, я так полагаю, ты настолько тупа, что тебе просто не по силам понять этого. — Он перевел взгляд на Грейсона. — Она не получит от меня ни цента, мальчишка, так что вам вдвоем не повезло, Грейсон Хоторн. — Он проговорил его имя с таким отвращением, словно то было синонимом слова Сатана. Но мое сердце зашлось в тот момент, когда мой отец сузил глаза, словно имя Грейсона было ему знакомо. Он смерил его еще одним взглядом, затем неспешно покачал головой и перевел свой взгляд, пропитанный яростью и презрением, вновь на меня.
— Мы и не хотим ни единого цента от тебя, — холодно произнес Грейсон. — Пойдем, Кира. — Я начала поворачиваться, когда мой слух настигли приближающиеся звуки шагов, которые раздавались с задней стороны дома. Я повернула голову и увидела Купера.
Господи, они планировали заманить меня в ловушку.
Мой желудок ухнул вниз, словно я только что совершила прыжок с высокой скалы. Купер поспешил ко мне, его золотистые волосы резко выделялись на фоне белой тенниски.
— Кира. — Проговорил он, его нетерпеливый взгляд скользнул по мне. Я поежилась и вновь отвернулась от него, он ласковым движением руки провел по моим волосам.
Как когда-то я могла наивно полагать, что могу провести всю свою жизнь с этим мужчиной?
Я едва могла находиться с ним в одном помещении прямо сейчас. Я почувствовала, как Грейсон сделал шаг ближе ко мне и внезапно ощутила прикосновение его руки к своей. Купер растерянно посмотрел на Грейсона, затем вновь на меня, в его взгляде читался немой вопрос.
— Кира? — он нежно прикоснулся кончиками пальцев к моей щеке.
— Вы, что, ударили ее? — неверяще проговорил Купер, бросая резкий взгляд на моего отца, как будто он сам никогда не причинял мне боли, поднимая на меня руку. Гнев и презрение забурлили в моей крови.
Мой отец сжал губы.
— Она вышла замуж, Купер, — отчеканил он, его голос был насквозь пропитан насмешкой и наполнен снисходительностью. — Поздравь ее. — Глаза Купера распахнулись, он в то же мгновение развернулся к Грейсону. Я бы сказала, что эта новость ранила его, если бы не знала его лучше. Взгляд Купера метался между мной и Грейсоном.
— Кто он? Чем он занимается? — наконец, спросил он, его взгляд сосредоточился на Грейсоне, хотя на самом деле он разговаривал со мной.