человека. Вот имена, явки, фамилии. Насчет членов семей, конечно, не знаю. Надо ещё послушать.
— Вторая новость, — сказал Хайгон, дожёвывая свой бутерброд, который Тен выхватил и выбросил. — Э-э-э, ладно. Так вот, если брать наш Данайган штурмом, то я смогу обойти часть системы безопасности, и вы просто зайдете туда как к себе домой. Ещё, что я могу сделать… могу обрушить их дронов, так что стрелять в вас не будут, устроите там мирную революцию. Без боевичка. Подойдет?
— Без боевичка не бывает.
— Как скажете. Да, и ещё одно: я прочесал их бухгалтерию, планы и прочее, и знаете что? Это не их стройки.
— Что за стройки? — встрял Тенемхет.
— По всему Дахраригу идут стройки, что-то вроде ковчегов с криокапсулами для людей.
— Это не Данайган, — повторил Хайгон.
Тен упёр руки в стол и выдохнул:
— Мать вашу, — а потом сделал всем знак молчать. В конце концов помещение «Растоптанной медузы» вовсе не было защищено от Аритайны, и ни один звукоподавляющий щит, которые мы ставили буквально всегда, не мог дать гарантий. — Всё выходит из-под контроля быстрее, чем я рассчитывал.
Он долго думал, приказав всем молчать. Император закрыл глаза, его лицо разгладилось, он ушёл в себя. Мы все переглядывались, но не слишком долго.
— Я знаю, где Аннарин.
— ?
— Я знаю, где можно спрятать человека, нашпигованного чипами так, чтобы ИИ нирилигов не мог их засечь. Хайгон, проверь космодром Нирилдарион, сколько кораблей стоит с включенными со вчерашнего вечера NS-двигателями и не взлетает?
Пальцы Хайгона летали по голограммам.
— Один!
— Принадлежность?
— Личный боевой корабль Менхита Рахта, — злорадно выдал Хайгон.
— Она там. Поле взаимодействия веществ с отрицательной и положительной массой скрывают абсолютно все сигналы, идущие изнутри.
— Так чего же мы ждём? — я уже успел воодушевиться, но Тен отрицательно помотал головой. — Не понял?
— Он взлетит в любую секунду.
— И что? Не догоним?
Тен кивнул и тяжело вздохнул.
— Нам нужен хороший, хитровыдуманный план.
Хайгон сделал визор погромче:
«Бытовой взрыв энергоблока разрушил несколько административных зданий в районе Нирах-Аори. Эпицентр находился в районе коммуникаций под всем известной „Школой боевых искусств мадам Тиргаоки“. На момент взрыва учеников и занятий в школе не проводилось. Однако не известна судьба самой хозяйки школы, проживавшей на втором этаже».
В это же время на мой коммуникатор пришло сообщение от Крэйннара: «Тик-так». Я показал его всем.
— Вот сука. Он разрушил на мою школу, — Дженри посмотрела на Тенемхета.
— Да, успокойся, отстрою я тебе твою школу лучше прежнего, — отмахнулся номарх.
— Я не зануда, — вместо «спасибо» ответила Джен.
Тенемхет показал на неё пальцем и спросил у меня:
— Она что телепат? Ладно, не важно. Гайл, сообщи Крэйннару, что завтра к обеду готов сдать меня им.
Для этого мне пришлось отправиться домой, где я оставил чип, и разыграть звонок Тенемхета так, чтобы Крэй мог его подслушать.
Когда я вернулся, в гостиной уже ждал Фарраг, удобно устроившись у меня на диване. В руках у него был чип. Надо же, нашёл, пронырливый старпёр. Фарраг был высок и худощав, лицо было аристократично и бледно. Видимо, карие раскосые глаза достались Дженри от матери, у Фаррага они были яркие, светло-голубые, но в то же время, не водянистые, и в высшей степени цепкие и внимательные. А вот нижняя часть лица была почти идентична, в особенности, фирменная ухмылка тонких губ. Он двигался неспешно и вальяжно, именно так, как это делают обычно люди, обладающие огромным количеством денег. Так, словно они только что сытно пообедали и теперь немного сдерживают движения, дабы не мешать процессу пищеварения. Он положил чип Крэйннара в стальной бокс. А затем — в ещё один побольше.
— Теперь можно говорить, ллеир Дан-Эйра, присаживайтесь, — я удивленно приподнял бровь, натянул на лицо однобокую улыбку, сел и приготовился его слушать. — Полагаю, именно ваши симбионты извлекли чип, не разрушив его? Удобно. Надо будет изучить их. Может, даже внедрить.
— Как нашли чип? — я уже осмотрел всю квартиру. Бесстрашный Фарраг был один.
— Пришёл лишь поговорить с вами, но не обнаружив, позвонил Крэйннару. Он уверил, что вы дома. Не переживайте, я не выдал ему ваш секрет. Теперь уже наш секрет. Для него вы по-прежнему смотрите телевизор.
— Как нашли чип?
— Всего лишь подумал, куда бы спрятал чип я. Мы с вами думаем почти одинаково.
— Отчего же вы не сдали меня Крэйннару?
— Мне очень понравился тот спектакль, который вы устроили для Ханнари, для всех нас. И я люблю неоднозначных людей. Это придаёт общению некоторую пикантность. Я хочу пригласить вас поговорить в свои апартаменты.
— Зачем?
— Зачем, что здесь, как и во всей остальной столице, нас безустанно и неусыпно слушает нейрокопия многолюбимой мною когда-то матушки Тенемхета, космос ей пухом. А мне бы очень хотелось поговорить без её любопытных женских ушек.
Он пригласил меня в свой роскошный аэрокар. Пожалуй, у Аритайны он был немного попроще. На таком можно продержаться несколько часов даже на орбите. Отлично, у меня были свои планы на этот разговор. Перед отлетом, под благовидным предлогом, я успел вернуться домой, вытащить чип и инсценировать разговор с Тенемхетом. Затем оставил короткое сообщение Крэю.
— Я не люблю городскую суету, весь этот шум, рёв двигателей, запах масла, автомобилей, пережжённого воздуха. Иногда мне кажется, что Нижний мир смердит своими испражнениями даже до двухсотого этажа.
— Потому что ваш Нижний мир гниёт.
— Интересное сравнение. Вы когда-нибудь видели виноградинки, ллеир Дан-Эйра?
— Я не помню.
— Знаете, когда виноградари делают вино, они отжимают сок, и то, что остаётся: косточки, кожура и прочие отходы, разбрасывают в качестве удобрения прямо под виноградные лозы. Солнце ещё жарит вовсю, — Фарраг восхищённо улыбался, будто рассказывал историю старому другу, — и эта мезга начинает перегнивать и привлекать к себе множество насекомых: фруктовых мух, ос, бабочек, — всех тех, кто любит гниль. А если копнуть немного, то можно обнаружить миллионы личинок этих мух. Всё это жизнь, и она копошится, копошится там, создавая новую жизнь, удобряя лозы. Такой круговорот. И всё это — с ужасным запахом брожения и гнили. Но именно эта гниль, она даёт всю эту жизнь. Даёт ценный виноград, даёт вино по несколько тысяч кредитов за бутылку. Даёт будущее, в конце концов.
Фарраг не к месту засмеялся, умиляясь нарисованной им картине.
— Вы сравниваете себя с этими червяками? Которые питаются гниющим миром?
— Я сравниваю себя с виноградарем, — лицо Фаррага напряглись от сравнения с насекомыми.
— Вы всех их так презираете. Но ведь именно они приносят вам деньги.
— Верно, но мне не хочется находиться слишком близко к своей ферме. Поэтому я предпочитаю жить здесь.
Мы вылетели за черту города в направлении, противоположном тому, которое я выбрал для своих прогулок. Здесь тоже были невысокие скалы, на склоне