— Я люблю детей, — заявил он, с вызовом глядя на Лло.
— Я тоже. Метель, кажется, прошла — худшее уже позади.
— Да, небо ясное. Мороз теперь станет еще крепче.
— Что ты будешь делать с ними со всеми? Чем будешь их кормить? Не понимаю, как Нуада умудрился втравить тебя в это дело.
— Мои амбары полны, — пожал плечами Решето. — А за пропитание они мне отработают. Лес будут валить, дрова таскать. Бабенки помоложе могут жить с моими ребятами — женщин у нас недостает. Недавно троих парней убили в драке из-за бабы.
— Ладно, тогда последний вопрос. На кой это тебе?
— Отвечать я не намерен, Лло Гифс — ни тебе, ни кому бы то ни было. Я делаю то, что считаю нужным. Вот захочу, и перебью их всех завтра. А ты-то зачем пошел с нами?
— Поразмяться захотелось. Засиделся, как пес на цепи. Как твоя спина?
— На мне все быстро заживает.
— Смотри, чтобы зараза какая не пристала. Царапины от звериных когтей — скверная штука.
— Только не здесь. Здешний воздух хорошо заживляет раны. Сколько живу в лесу, ни разу гангрены не видел. — Решето помолчал, припоминая боль и страх от когтей чудовища. — Здоровый был зверюга. Правда?
— Чуть топор мне не сломал. Ох и дураки мы были, когда уселись на голом месте!
— Тут ты прав, — признался Решето. — Мои охотники нашли в снегу еще шестерых таких — все дохлые. Откуда они взялись, неведомо. Никто о них сроду не слыхивал. Я даже послал людей к Дагде. За советом.
— Ты знаешь, где он живет?
— Нет, но мои ребята будут заходить во все деревни и расспрашивать о нем. Дагда услышит об этом, где бы он ни был.
— Самое главное — это узнать, кто послал зверей в лес и зачем.
— Послал? — повторил Решето. — Это не охотничья свора, и поводков на них я не видал. Да и натаскать их никому из людей не под силу.
— А помнишь, мальчик говорил, что зверь появился из воздуха со вспышкой молнии? И все следы, которые находили наши охотники, обрываются на холмах. Кто-то хочет наслать смерть на этот лес, и мы должны знать кто.
— Может, оно и так, но я не уверен. В лесу есть места, где еще не ступала нога человека — горные долины, ущелья. Звери могли спуститься вниз в поисках пищи или, скажем, из любопытства.
— Все может быть, но ты ведь видел этого волка. Он не весь покрыт шерстью: на груди и брюхе у него голая темная кожа. Вряд ли такой зверь способен жить высоко в горах, где всегда холодно. А тот, которого нашли мертвым в сугробе? Его убил холод. Слыхано ли, чтобы лесные звери не могли выдержать зимние морозы?
— Да, это резонно, но к чему ты ведешь? Что какой-то колдун взял и выпустил в лес кучу зверья? Допустим, но где этого колдуна искать и как узнать его, когда найдем?
— Мы с тобой его, ясное дело, не найдем, а вот другой колдун может.
— Ну давай выкладывай, что у тебя на уме. Можно подумать, у нас тут колдуны кишмя кишат.
— В моей деревне есть парень, и он уверяет, что был подмастерьем у чародея по имени Руад Ро-фесса. Когда снег растает, я пойду его искать.
— Не побоишься покинуть лес? Опасное это дело. С твоей рыжей бородой и светлыми волосами тебя всякий узнает. И что будет с нами, бедными лесными жителями, если нашего героя отнимут у нас, пока он еще не собрал свое войско?
— Ты сам соберешь его, барон Решето, победитель чудовищ и спаситель младенцев.
Лло встал, и Решето улыбнулся ему, но только губами, не глазами.
— А ты мне нравишься, Лло, честное слово, нравишься.
— Это хорошо, и очень утешительно.
— Не обольщайся. Мне уже приходилось убивать людей, которые мне нравились.
— Добро, я запомню.
Пять вечеров подряд Руад открывал черные врата и час держал их открытыми. Однажды в них сунулся гигантский зубастый ящер с той стороны, но чародей отбросил его назад разрядом белого пламени. На шестой вечер Руад слишком ослабел для магического действа и устало побрел обратно в деревню.
Гвидион ничего не сказал, когда его друг вошел в хижину, отданную в их полное распоряжение, он только положил руку на плечо Руада. Но тот стряхнул ее прочь.
— Я потерял его, — рухнув на стул, сказал Оружейник. Гвидион сел рядом, глядя ему в лицо и видя свое отражение в бронзовой глазной нашлепке. — Я послал его на смерть, как и всех прочих, — выругавшись, добавил Руад.
— Он мужчина и сам решал, как ему поступить. И клянусь богами, Руад, дело того стоило. Если бы рыцари Габалы снова собрались вместе, мы подняли бы восстание и очистили эту землю от зла.
— Они мертвы, Гвидион. Дай мне отдохнуть. — И Руад растянулся на соломенном тюфяке у стены.
— Усни. — Гвидион коснулся пальцем лба чародея. Руад закрыл глаза, и его дыхание стало ровным. Гвидион без усилий вошел в Цвета, восторгаясь мощью Зеленого и черпая силу от мириадов деревьев, птиц и животных. Когда он вернулся в хижину, свеча почти догорела, и он зажег от огарка новую.
Легкий стук в дверь нарушил его думы. Гвидион открыл и увидел юношу со светлыми, блестящими при луне волосами. За ним стоял мужчина повыше, темноволосый и темноглазый.
— Заболел кто-нибудь? — спросил Гвидион.
— Нет, сударь, — ответил юноша. — Я ищу Руада Ро-фессу. Я Лемфада. Его ученик.
Гвидион тронул юношу за плечо и не нашел в нем зла.
— Входите, — сказал целитель, — но говорите тихо, ибо Руад нуждается в отдыхе и теперь спит.
Гвидион раздул огонь и поставил на угли котелок.
— Хотите травяного чаю? Он сладок и навевает приятные сны.
— Я вижу, вы меня не узнали? — сказал мужчина и протянул вперед обрубок правой руки в кожаной оплетке.
— Элодан! Я слышал, будто ты умер, и рад, что известие оказалось ложным. Ты уж прости меня — с годами я стал забывчив. В последний раз я видел тебя в серебристых доспехах и шлеме с темным плюмажем.
— Это было давно, Гвидион. В прошлой жизни. Мир с тех пор изменился, и не в лучшую сторону.
Гвидион налил кипятка в медный горшок. Добавил сушеных листьев и размешал все деревянной ложкой. Дав чаю немного настояться, он разлил его в три кружки.
— Что привело тебя сюда? — спросил он Элодана.
— Я надеюсь, что чародей отрастит мне новую руку. Лемфада говорит, он всемогущ.
— Как вы нашли нас?
— Я немного знаком с Цветами, — усмехнулся Лемфада. — Главные мне пока не даются, но в Желтом я двигаюсь свободно. Я чувствовал, что Руад в лесу, но не знал, где — знал только, что это к востоку от того места, где жил я. Потом мы услышали о целителе, чародее и трех золотых собаках. Я видел, как Руад трудился над ними, и понял, что это он. Вы думаете, он рассердится за то, что я его отыскал?
— Нет, не думаю, но он перенес тяжкую утрату. И ты, возможно, найдешь, что он… изменился. Будь терпелив, Лемфада, а ты, Элодан, не жди слишком многого. Руад — чародей великой силы, но есть вещи, недоступные человеку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});