Марка ближе.
Время замерло, мир перестал существовать, и все опасения отошли на второй план. Марк любит меня. А я люблю его. Разве что-то иное имеет значение сейчас?
Позволила ему ослабить пояс халата, позволила стянуть махровую ткань с плеч, охотно прильнула ближе, когда, рывком стянув свою футболку, дернул меня на себя.
Мой мужчина.
И так будет всегда…
После того, как все закончилось, Марк на руках отнес меня в постель и, уложив рядом с собой, притянул ближе, и я, все еще тая от невесомого удовольствия, уснула, убаюканная его дыханием.
Жарко. Попыталась скинуть с себя обжигающие руки, но силы куда-то делись. Толкнула ногой одеяло, и кожу тут же лизнул прохладный воздух. Все тело вдруг сотрясла дрожь. Холодно. Открыла глаза, но свет резанул, и те заслезились. Да что такое?
Застонала, и в ухо тут же проник знакомый шепот.
– В чем дело, малышка?
Попыталась сглотнуть, но горло сдавило колючей проволокой, и я не смогла.
Марк коснулся губами моей щеки, потом резко лба и подытожил.
– Ты горишь.
Отлично, значит, я все-таки простудилась.
Парень встал с постели и начал озираться в поисках джинсов, в которых вчера пришел ко мне.
– В гостиной…
Голос как у пропитого алкаша. Ужас.
Прикрыла глаза на секунду и тут же ощутила, как меня легонько трясут за плечо.
– Виктория, просыпайся, едем в больницу.
Попыталась разлепить веки, но удалось не сразу. Марк, уже одетый, стоял у кровати и вглядывался в мое лицо.
Вот и последствия прогулки под дождиком…
Оделась и, кутаясь в безразмерный пуловер Марка, вышла из квартиры вслед за Аполлоном.
Шла за соседом и не заметила, что он привел меня на парковку.
– У тебя есть машина? – сверкающий спортивный седан мигнул габаритами при нашем приближении, и Марк открыл пассажирскую дверь, помогая мне сесть.
– Удивлена?
Хотела ответить, но слабость была такая, что решила промолчать.
В больницу приехали быстро, Марк помог мне преодолеть ступени, просто подняв меня на руки.
Прикрыла глаза, позволяя соседу самому решать проблемы, и не заметила, как из-за слабости провалилась в темноту…
37
– Малышка, как ты? – открыла глаза и заметила рядом обеспокоенное лицо Аполлона. Моя кисть покоилась в его ладони, и было так приятно, что я невольно улыбнулась стоящему напротив мужчине.
– Лучше.
Я и правда чувствовала себя лучше – судя по всему, температура спала, и боль в горле поутихла.
Мельком оглядевшись, поняла, что меня разместили в одноместную палату в местной клинике. Светлое помещение выглядело уютным несмотря на то, что в воздухе витал едва заметный запах лекарств.
Высокая кровать, небольшой столик и стул у окна. Рядом с кроватью тумба, на которой сейчас стоял букет белоснежных роз.
– Я надеюсь, ты не будешь сердиться, – перевела взгляд на Марка, и тот чуть виновато опустив голову, продолжил. – Твои родители звонили, и я проговорился, что ты в больнице.
Что?
– Знаю, не надо было им говорить, но…
– Где моя дочь?
Мама и папа ворвались в палату, неся с собой хаос и запах свежей выпечки. Как в детстве.
– Вики, детка, как ты себя чувствуешь? – мама тут же опустила руку на мой лоб, но, убедившись, что жара нет, облегченно вздохнула. – Слава богу, все хорошо, мы волновались, что что-то случится с малышом.
Каким еще малышом?
– Мам…
– Не надо, Виктория. Ты все равно получишь нагоняй за то, что прогуливалась под дождем! Это ребячество! В твоем положении нельзя вести себя так безалаберно!
Метнула сердитый взгляд на Аполлона, и тот, извиняясь, пожал плечами.
Ты у меня еще попляшешь!
– Добрый день! – в палату вошел доктор, неся с собой папку с моей карточкой. – У вас тут семейный совет…
– Здравствуйте, – мы втроем хором машинально поздоровались, а Марк промолчал – скорее всего, уже успел перекинуться парой фраз с врачом.
Мужчина остановился у изножья моей кровати, и я впервые подумала, что нужно было сесть. Как-то неловко лежать в присутствии постороннего.
Попыталась привстать, но врач мотнул головой, пресекая мою попытку.
– Не беспокойтесь. Вам положен постельный режим. Не вставайте, – листы зашелестели в его руках, и мужчина вновь заговорил. – Анализы у вас хорошие. Кровь в норме. Слабость была вызвана повышением температуры на фоне простуды. Я передал вашему супругу рецепт, и вы сможете продолжить курс лечения дома.
Эта мысль безмерно обрадовала, и я ощутила прилив благодарности этому мужчине в белом халате за то, что не заставляет меня оставаться в клинике.
– Некоторые лекарства нужно принимать с осторожностью, но супруг подскажет вам, какие.
Кивнула, забив, что доктор постоянно называет Марка моим супругом. Пусть так, лишь бы поскорее отсюда убраться.
– Ну и конечно постарайтесь впредь себя беречь. Сейчас ваше состояния удалось легко взять под контроль, но будь ситуация тяжелее… Вы могли навредить ребенку.
– Вот. Я ей то же самое говорила, доктор…
Пульс эхом ударил в мозг, и я уже не слышала, о чем мама разговаривает с врачом. Одна-единственная мысль заняла сознание, и я невольно дернулась в сторону Аполлона.
Ребенку?
Он был удивлен не меньше, а может, даже больше. Зеленые глаза замерли на моем лице, и рука, сжимавшая мою кисть, слегка дрогнула.
Ребенку…
Ощутила, как кожу заливает румянец, и опустила взгляд, пытаясь свыкнуться с этой мыслью, но легкое пожатие на моей ладони заставило снова посмотреть в глаза соседу.
Лукавый блеск, который я привыкла в них видеть, сейчас сменился иным выражением. Улыбка, отражающаяся в уголках глаз, постепенно озарила красивое лицо, и я невольно улыбнулась в ответ.
У нас будет ребенок!
Мама продолжала о чем-то болтать с доктором, папа внимательно слушал, и я позволила Марку сдернуть меня с постели и сжать