Читать интересную книгу Стихия боли - Иван Стрельцов

Поддерживая одной рукой лямки мешка, а в другой сжимая раскрытый нож, Наталья резво припустила прямиком в лесную гущу…

Светлану Болотину она отыскала через два часа, та сидела под высокой пальмой и плакала навзрыд. Опытную летчицу Серпень и на этот раз не подвели глазомер и умение ориентироваться.

Увидев горько плачущую девушку, порядком подуставшая Наталья бросилась к ней и, упав рядом на колени, обняла, громко, по-бабьи заголосив:

— Светочка, девочка, что случилось? Что с тобой? Неужели что-то сломала?

Подняв на подругу красные от слез глаза, Болотина с детской обидой в голосе пролепетала:

— Да, сломала.

— Что сломала?! — внутри майора все похолодело — оказаться в диких джунглях с покалеченной напарницей было равносильно смерти, медленной и мучительной.

— Сломала, вот, — Светлана, хлюпая носом, продемонстрировала левую руку с растопыренными пальцами. — Пока я с этой чертовой березы слазила, — блондинка указала подбородком на растущую рядом пальму, — два гелевых ногтя сломала. А я их, между прочим, только перед приемом нарастила.

— Дуреха ты, Светка. — Наталья села рядом и залилась горючими слезами…

* * *

Под сводами древнего полуразрушенного храма густым облаком висел серый дым сгоревшего опиума.

Опиум был самопальный, выпаренный в кустарных условиях, отчего вышел отвратительного качества. Наркотик, насыщенный канцерогенными веществами, терзал мозг кошмарными галлюцинациями.

Кун по прозвищу Змей едва смог раскрыть глаза и мутным взглядом окинуть помещение. Лепнина со стен храма давно была отбита, и теперь наружу щерились прямоугольники кирпичной кладки, местами с отметинами пулевых попаданий.

Змей протер кулаками узкие глаза, которые склеились от сочившегося уже не один год из слезных желез гноя. Впрочем, к этим маленьким неприятностям он уже давно привык, они его доставали только в первые моменты пробуждения. Совсем другое дело кошмары, терзавшие его во время тяжелого сна. Раньше с ними можно было бороться при помощи опиума, но теперь вытяжка из мака только усиливала страдания.

После таких пробуждений Змей некоторое время находился в прострации, тогда на память приходили беззаботные годы детства из того довоенного времени.

Оно закончилось во второй половине апреля семьдесят пятого года, когда отряды красных кхмеров под командованием главнокомандующего Пол Пота вошли в столицу Камбоджи Пномпень. Через несколько дней главнокомандующий объявил, что их страна теперь называется Кампучия и у нее свой, индивидуальный путь развития. Сразу после этого была объявлена эвакуация из городов страны, вне закона оказались деньги, промышленность, медицина, образование. Соответственно, под запрет попали литература, радио, телевизор, телефон. Все это было названо извращениями феодализма и буржуазии, а потому подлежало уничтожению.

Кун тогда был десятилетним мальчишкой, его отец преподавал математику в миссионерской школе, а мать была воспитательницей в младших классах. Их всех забрали в один день. Пришла многоголосая разношерстная толпа, обвешанная оружием, родителей отправили в лагерь врагов революции, где содержались чиновники, офицеры королевской армии, учителя, банкиры и священники. Куна определили в лагерь для перевоспитуемых.

Территория за колючей проволокой представляла собой огромный четырехугольник с десятком навесов, под которыми вповалку спали несколько сотен воспитанников, и большого плаца, на котором каждый день собранным там подросткам объясняли политику нового руководства страны и будущие перспективы для подрастающего поколения.

Смышленого мальчика Куна вскоре заметили и через пару месяцев перевели в другой лагерь.

Здесь кормили лучше, вместо обычной баланды давали отварной рис с кусочками мяса, да и общее содержание было куда выше.

На следующий день Куну выдали «Калашников» и начали учить обращению с ним, при этом не забывая каждый день пояснять, что именно они — будущее новой Кампучии. В конце концов Кун поверил, что он суперчеловек, от которого зависит судьба его страны. Подросткам мозги промывали настоящие профессионалы, которых, правда, в их учебном лагере называли комиссарами. Все они, как и сам главнокомандующий Пол Пот, получили образование в Западной Европе, оттуда же и привезли свои идеи об индивидуальном пути страны кхмеров.

Изнурительная муштра в сочетании с многочасовыми лекциями сделали свое дело — через полгода Кун превратился в вымуштрованного солдата, исполнительного и абсолютно бездумного. Такие люди с восторгом и ликованием в душе готовы были отдать свои жизни за папочку Пота. Теперь оставалось их научить так же уверенно и без угрызений совести убивать.

Первое испытание кровью новоиспеченные солдаты армии красных кхмеров должны были пройти без автоматов. Им выдали обычные мотыги, которыми в трудовых лагерях рыхлили землю, потом провели за высокий частокол из толстых стволов бамбука. На огражденной площадке оказалась небольшая группа изможденных и оборванных людей. Среди пленников Кун узнал своих родителей, но никаких чувств при этом не испытал. Он знал, что их сейчас ждет — врагов Пол Пота казнили каждый день. Сегодня настала их очередь, родителям был брошен жребий стать жертвами, а сыну их палачом.

— Перед вами враги Кампучии, — указывая на узников, произнес инструктор, который все это время находился возле новобранцев. — Их всех приговорили к смертной казни, ваш долг перед страной — привести его в исполнение. Вперед, мои мальчики.

Услышав свой приговор, узники никак не отреагировали, продолжали стоять неподвижно, тесно прижавшись друг к другу, и смотрели перед собой неживыми стеклянными глазами.

Получив команду к действию, подростки, как один, подняли вверх свои мотыги и, сотрясая воздух звериными криками, бросились на приговоренных. С глухими звуками лопались расколотые черепа, трещали ломающиеся кости, отовсюду раздавалось утробное чваканье, когда железные жала мотыг проникали в человеческую плоть… Через минуту все было кончено. Забрызганные кровью и сгустками мозга новобранцы окружили трупы.

— Теперь вы стали настоящими красными кхмерами, — торжественно объявил инструктор. И это они почувствовали уже на следующий день, когда всем выдали к автоматам боеприпасы, поставив на посты охранять трудовые лагеря, где заключенные выращивали рис, разводили скот для того, чтобы кормить армию папаши Пота.

Тех из заключенных, кто не справлялся или был заподозрен в подготовке к побегу, казнили, забивали мотыгами или закапывали в джунглях, оставляя над поверхностью земли лишь головы на съедение хищникам или насекомым.

В этом правом деле Кун весьма преуспел, еще через год ему несказанно повезло — из охраны перевели в личную гвардию главнокомандующего. Тогда он впервые увидел Пол Пота. Камбоджийскому мальчику казалось, что тот, кого называют вождем кхмерской революции, должен быть кем-то наподобие ожившего божества. На деле вождь и главнокомандующий оказался обычным человеком, среднего роста, как и все кхмеры, с раскосыми глазами и смуглой кожей. В общем, ничем не отличался от тех, кто ему прислуживал, и тех, кого он не колеблясь отправлял на смерть. Из этого следовало, что когда-то Куну правду говорил его отец: «Не боги собирают рис», а также выходило, что и он сможет встать если не во главе революции, то по крайней мере рядом с ее лидерами. По сути, мозг ребенка, но уже закаленный множеством казней и безжалостной муштрой, мгновенно составил картину собственного величия. Теперь он знал, к чему стремиться…

Детские мечты редко осуществляются — через четыре года в Пномпень вошли механизированные дивизии армии социалистического Вьетнама, прекратив резню граждан Кампучии. Еще совсем недавно всемогущий и ужасный Пол Пот бежал в Китай, красные кхмеры, ожесточенно огрызаясь огнем, ушли в джунгли, снова превратившись в партизан.

Отряд, в котором находился Кун, за коварство и изощренный ум прозванный Змеем, в лесной чаще обнаружил древний храм, видимо, появившийся еще до появления в этих местах буддизма. На стенах были изображены странные фигуры, то ли полулюди, то ли полуживотные, многие из которых были вовсе незнакомыми — мифическими. Впрочем, эти чудища нисколько не пугали красных кхмеров, они были выдрессированы в духе атеизма.

Решив, что полуразрушенный храм в глухой лесной чаще самое надежное место для базы, боевики, недолго думая, взорвали статуи и расстреляли лепные фрески.

Потянулись долгие годы кровопролитной партизанской войны с диверсионными отрядами вьетнамского спецназа. На этой войне и взрослел Кун Змей, а когда он по-настоящему возмужал, то возглавил отряд. К этому времени все остальные претенденты были мертвы, некоторые не без помощи самого Змея.