Читать интересную книгу Двуликое зеркало - Михаил Март

Дальше можно говорить только о предположениях. Через пять километров наш микроавтобус свернул на проселочную дорогу и тут же был обстрелян из автоматического оружия. В корпусе машины обнаружено восемьдесят четыре пулевых отверстия. От такого шквала огня не мог уцелеть никто. Но наши люди ничего не стоили бы, если бы позволили так просто себя расстрелять. Они смогли дать отпор налетчикам. Трое погибли на месте при перестрелке, одному удалось сбежать. Об этом говорят следы от машины, которая скрывалась за высоким кустарником.

– Как же они смогли дать отпор, если на них обрушился такой шквальный огонь? – задал вопрос один из репортеров с фотоаппаратом на груди.

Вихров тут же узнал в нем майора. Посланец масонов прибыл за отчетом.

– Объясняю. Передняя дверца машины не имеет пробоин. Впереди сидел сообщник бандитов, который встречал нашу группу на шоссе. Они боялись его задеть и тем самым позволили шоферу выскочить из машины и дать отпор.

Майор задал следующий вопрос.

– Мне удалось побывать на месте происшествия, уважаемый господин Вихров, и сейчас, слушая вас, ваши слова вызывают у меня сомнения. Лес и кустарник находятся с левой стороны от дороги. Справа раскинулось поле. Если машина шла из Москвы и свернула влево, то со стороны кустарника оказалась дверца водителя.

А это значит, что его могли убить первым выстрелом, не опасаясь за жизнь сообщника, и уж тем более никто не дал бы ему возможности выскочить из машины и отстреливаться. Скорее всего, ваши люди ехали в обратном направлении и были обстреляны при выезде на шоссе. Об этом говорят и пробоины на правой стороне корпуса микроавтобуса.

Вихров усмехнулся.

– Я так думаю, что из журналистов получаются хорошие сыщики только в книгах. Каждый должен заниматься своим делом. Как только раздался первый выстрел, наш водитель резко развернулся. На дороге остались четкие следы. Вот почему основной удар получил правый борт машины, а водителю удалось выпрыгнуть и дать отпор.

– И все же я с вами не соглашусь, – настаивал майор, игравший роль въедливого репортера. – Никаких следов вы обнаружить не могли. Всю ночь шел проливной дождь. Будь то первый или третий выстрел, но по-вашему получается, что налетчики не умели стрелять, если не попали в машину. Левый борт не имеет ни единой царапины.

На шее Вихрова вздулись жилы. Весь зал, заполненный представителями прессы, внимательно следил за перепалкой, переводя взгляды с одного на другого.

– Вы танцуете от собственного воображения, уважаемый. Я придерживаюсь фактов. Бандиты умеют стрелять, и никто из них не промахнулся. Их цель – остановить машину, и первые выстрелы были направлены по колесам. Пробиты все четыре колеса. Это первый ответ. Второй заключается в том, что отпор был дан.

Три трупа без документов с автоматами, на которых спилены номера, обнаружены на месте происшествия. Значит, шоферу удалось выпрыгнуть из машины и открыть ответный огонь. Это – факт, и от него никуда не денешься. Мне непонятны ваши выпады. Если вы такой умный и грамотный, ведите свое собственное расследование и делайте дилетантские выводы. А что вам здесь в таком случае делать?

В зале раздался смех, и следующий вопрос майора остался неуслышанным.

Под занавес Вихров попросил всех встать и почтить память погибших молчанием.

Майор, как и в прошлый раз, задержался в зале.

– Вы подготовили отчет, подполковник? – резко спросил он, когда они остались одни.

– Я связывался с господином Сарафановым. Он помнит о всех договоренностях с высоким руководством, но не желает на данный момент прерывать свой отпуск. В конце концов, он не мальчик на побегушках и не собирается плясать под вашу дудку. Я подчиняюсь только Сарафанову. Он платит мне деньги, и моя обязанность охранять его от домогательств и угроз. Никакого отчета я писать не собираюсь, а местонахождение банкира мне неизвестно. Я выполняю его поручения, полученные по радиосвязи. Двое моих людей находятся рядом с банкиром, но у меня нет с ними контактов. До поры до времени, конечно.

– Вы нарываетесь на крупные неприятности, Вихров. Забываетесь!

– Бесполезно меня пугать. Если со мной произойдут неприятности, то Сарафанов не выйдет из тени. Вы лишитесь его доверия. А банкир, как вы понимаете, и так не очень-то верит вашим боссам. Можете искать его сами, если получится. Но этим вы только насторожите казначея, у которого в руках железнодорожный состав, набитый валютой.

– Найти его нетрудно, Вихров. Вчерашняя бойня произошла под Климовском на перекрестке. Эта дорога ведет в Марьину пущу, где живет и работает профессор Зарецкий.

Вихров похлопал в ладоши, вспомнив, как это делал майор на предыдущей пресс-конференции. – Какие успехи. Тут нет никаких секретов. Сарафанову назначена операция на первое декабря, и об этом знают все кому не лень. Вчера по поручению банкира я лично ездил к профессору за подтверждением. Зарецкий меня уверил, что никаких изменений в графике не предусмотрено. До первого декабря осталось полтора месяца, так что придется вам потерпеть. А на данный момент банкиру там делать нечего. У Сарафанова есть более комфортабельные условия для отдыха.

Майор встал и направился к выходу. Когда он дошел до двери, Вихров его окликнул:

– И вот что, майор. Вам бы не ехидничать надо, а поберечь моих людей и тех, кто покушается на жизнь Сарафанова. Облаву на меня устроили чекисты.

Занимается этим делом майор Трошин. Что там у них на уме, я не знаю, но Сарафанов их интересует не меньше вашего. Мне чудом удалось спастись. А если меня убьют? Кто для вас сохранит казначея живым и здоровым? Советую вам беречь меня как зеницу ока, а не показывать мне свои третьеразрядные страшилки. Вы отвлекаете меня от дел.

Майор прищурился.

– Передай Сарафанову, Вихров, что мы взяли под опеку его жену. И она будет находиться у нас до тех пор, пока он лично не объявится.

Майор вышел, хлопнув дверью.

***

На следующей странице альбома хранилась фотография красивой женщины с озорными глазами и широкой открытой улыбкой.

– А это твоя мать, – скорбно сказала Наташа и посмотрела на осунувшегося больного. – Ты ее помнишь?

Андрей отрицательно покачал головой.

– Мне кажется, я видел ее во сне.

– Теперь тебе вся прошлая жизнь будет казаться сном. Ты родился заново, понимаешь. Твой отец волшебник. Он вылечил тебя от страшной болезни, которая съедала твой мозг заживо. Но теперь самое страшное позади. Ты должен наверстывать потерянное, а это нелегкий труд. Знаешь сказку про спящую красавицу? Правда, я привела не очень хороший пример, но суть в том, что человек может уснуть, очень надолго и проснуться совсем в другой жизни. Ему придется смириться с этим и приспосабливаться к новым условиям. А что делать? Жить-то надо.

– Но я недолго спал. Жизнь осталась прежней, но почему она мне не знакома?

– Это пройдет. Временная потеря памяти. Главное, что инстинктивная память сохранилась.

– Что это значит?

– То, что ты знаешь, какая вещь для чего предназначена. Ты не станешь расческой чистить зубы и есть мыло. Когда надо, ты направляешься в туалет, а не в кухню. Ты будешь есть хлеб, а не землю. Постепенно у тебя начнет возникать интерес к окружающему миру. Сначала ты увидишь себя в зеркале, потом засмотришься на птичек, подумаешь о природе и почувствуешь, как в тебе просыпаются забытые желания.

Наташа взглянула на дверь, осторожно взяла руку Андрея и положила ее себе на колено.

– Сейчас ты пребываешь в полудреме. Заторможенность скоро пройдет.

Она прижала его руку к своей ноге и потянула ее выше. Юбка задралась, и пальцы молодого человека уперлись в узкую полосу ажурных трусиков.

– Чувствуешь что-нибудь?

– Не знаю.

Андрей отдернул руку.

– Чувствуешь. Я тебя смутила. А это тоже чувство. Только маленькие дети тащат в рот мыло и ходят нагишом, ни о чем не думая. А ты вернулся в этот мир взрослым. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю?

– Я тебя слушаю, и мне нравится твой голос. Я не все понимаю, но мне интересно тебя слушать.

Наташа перевернула страничку семейного альбома и показала ему фотографию, где стоял молодой человек в черном смокинге и девушка в белом платье.

– Узнаешь?

– Кто это?

– Это ты и твоя невеста Юля. Теперь она твоя жена. Она сидит с тобой по ночам, а утром ее подменяю я.

Наташа встала, сняла со стены зеркало и поднесла к постели.

– Вот, сравни. Сейчас тебя остригли, но волосы скоро вырастут, а пока можешь носить парик. Я купила тебе целых два, они лежат на верхней полке твоего шкафа. Можешь стать блондином или темноволосым с сединой.

Андрей долго смотрел на свое отражение, разглядывал лицо, глаза, уши.

Потом взглянул на фотографию.

– Я не помню нашей свадьбы.

– Скоро память восстановится. Не расстраивайся. Ты уже здорово продвинулся. Завтра мы поставим тебя на ноги, проверим координацию движений, потом поиграем в мяч, разовьем реакцию, ну а когда к тебе вернется твой характер, тогда можно будет считать тебя абсолютно здоровым.