Рунк правильно сделал, что напомнил мне про это инженерное чудо. Без занятия моста захват всего Дуина невозможен. Летать мои солдаты не умеют. А жаль.
— Думаю, полсотни на первые ворота вполне достаточно, — внес я коррективы в предыдущий план. — Вторая половина пусть берет под контроль мост.
— Что делать передовому отряду, если ворота города закрыты? — спросил Рунк.
— Стоять на месте и ждать неприятностей. Потому что весь план этой кампании летит прямиком к Падшему. — Сил и средств для осады неслабо укрепленного Дуина у меня просто нет.
Хоть сперва я и планировал снабдить каждый легион небольшим парком осадных машин, перевозимых в разобранном виде, Глок отговорил меня, убедив, что лишенный большого обоза легион будет гораздо мобильней. Практика показала правдивость его слов. Несмотря на отвратительную дорогу, шестидневный пеший переход был проделан моей армией за четыре дня. С обозом мы могли бы не уложиться и в семь. Впрочем, при таком бездорожье обоз до Дуина точно не добрался бы, намертво застряв где-нибудь по дороге.
Рунк, коротко кивнув, жестом подозвал к себе одного из офицеров связи и повторил ему мой приказ, дополненный собственными указаниями. Гонец метнулся куда-то в хвост растянувшейся колонны легиона. Спустя пару минут по краю дороги вдоль маршевых колонн заструился слабый ручеек всадников в легких кожаных доспехах.
После долгих споров Глоку удалось также уговорить меня включить в состав новых легионов только легкую конницу для разведки, связи и поддержки. Тяжелую планировалось выделить в отдельные «крылья» — полутысячные отряды.
Всадники собрались в голове колонны в единый отряд и бодрой рысью, постепенно переходящей в галоп, ринулись в сторону города.
— Барабаны! Бой! — махнул рукой Рунк.
Позади небольшого отряда знаменосцев и моей личной охраны, на специальной повозке, которую флегматично тащила за собой пара могучих жеребцов-тяжеловозов, ждал своего часа огромный оркский барабан.
Орки говорят: «Битва не проиграна, покуда слышен бой барабанов». Справедливое утверждение — ведь самые большие барабаны размещались в ставке Руки их воинской орды.
Создание барабана у орков сродни религиозному ритуалу. Барабан состоит из десяти секций — каждая из своей породы дерева, — скрепленных между собой с помощью хитрой системы из пеньковых веревок. Сверху на круглый каркас натягивается невыделанная оленья кожа. Насколько я помню историю, в прежние времена орки разводили специальных белых жертвенных оленей, кожа которых и шла на барабаны. В орочьей орде барабанам всегда отводилась почетная роль — ведь недаром второй после Руки вождь назывался Хранителем барабанов.
Услышав приказ, очнулись от блаженного безделья два дюжих орка-барабанщика, ехавшие в повозке один впереди барабана, а другой позади. Подхватив по паре похожих больше на палицы деревянных дубинок, они принялись по очереди наносить по барабану ритмичные удары. Воздух загудел от густого звука небесного грома, рожденного на земле.
Идти стало сразу как-то если не веселее, то уж точно бодрее.
Спустя полчаса прискакал гонец с докладом от передового отряда. Несмотря на мои опасения, ворота Нимиса оказались открытыми, и пока все шло строго по плану.
Уже на подходе к крепостным стенам прибыли сразу два гонца. Один — от полусотни, выделенной на захват моста, сообщивший, что мост захвачен. Второй — от сотни, посланной к герцогскому замку, — его вести были уже не столь радужны: замок оказался пуст. От оставшихся слуг удалось узнать, что гвардия герцога и его маги ушли из города еще вчера. Это было бы не столь уж страшно — гвардия герцога насчитывала едва ли две сотни воинов, — если бы они не увезли с собой всю казну. А это уже говорило о том, что уходили они отнюдь не в спешке, кто-то ими явно руководил. Новость хуже не придумаешь. Так что за вступлением своих войск в Дуин я следил без всякой радости.
— Да, любой враг просто разбежится от одного вида моего воинства, — проговорил я самому себе, глядя, как уставшие, грязные, с украшениями из темных точек свежей ржавчины на доспехах отряды входят в город. Всадники выглядели немногим лучше, ноги и брюхо лошадей были покрыты грязной коркой, словно второй кожей.
— Королевские солдаты должны внушать страх, — усмехнулся рядом Рунк, проследив за моим взглядом.
— Сейчас мои солдаты внушают скорее жалость, — поморщился я. — Ладно, поехали, посмотрим на замок герцога.
Дуин словно вымер. Улицы были пусты. Закрытые ставни на окнах, запертые лавки. Королевскую армию явно ждали, и, пожалуй, стоит поблагодарить Творца, что ее встретили всего лишь пустыми улицами, а не стрелами и смолою с крепостных стен.
Наконец показалась большая площадь, в центре которой бил высокий фонтан. Справа площадь упиралась в мост через Нимискар и закованную в гранит набережную. Слева теснились богатые дома. А прямо впереди вольготно расположился замок герцогов Нимиса. Надо сказать, устроились герцоги Нимиса весьма неплохо! Внешние стены, в подражание эльфам, блестели «снежным мрамором» — ненавижу этот цвет, слишком он мне напоминает про Иллириен.
Решетка ворот была поднята, во внутреннем дворе жалась друг к другу небольшая кучка испуганных слуг в окружении моих солдат. Из тех, кто не успел или не захотел покинуть замок. При виде меня они дружно рухнули на колени. Единственным, кто остался стоять на ногах, был старый маг-человек в одеждах целителя.
— Рады приветствовать вас, ваше величество! — вежливо поклонился он.
Маг меня заинтересовал. В его поклоне не было страха или подобострастия — простая дань вежливости и этикету, не более.
— Не вижу радости на их лицах, — скупо усмехнулся я, окинув взглядом слуг.
— Они боятся, — пожал плечами маг, смело подойдя к морде Ветра и дружески погладив коня по шее. Похоже, быстрый марш утомил не только меня — Ветер не обратил на мага ни малейшего внимания.
— А вы не боитесь? — спросил я.
— Я уже слишком стар, чтобы бояться, сир, — открыто улыбнулся маг, отходя к слугам. — К тому же я знаю, что к смерти Рокнара вы не имеете никакого отношения. Но этот разговор не для чужих ушей. Может быть, мы позже продолжим его. Вам нужен отдых.
— К Падшему! — упрямо дернул я головой. — Рассказывайте все, что вам известно, мессир.
— Хорошо, ваше величество, — покорно кивнул маг, пробормотав себе под нос что-то про молодость и упертость. Слуги, которым слова мага были слышны лучше, чем мне, едва не рухнули в обморок.
— Любовь простого народа к скромной персоне вашего величества принимает порой такие причудливые формы, — позлорадствовал за моей спиной Эстельнаэр. Не слишком разговорчивый во время наших путешествий, по прибытии на место он порой становился невыносим.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});