— Хорошо, сэр, — подтвердил официант.
Лорен постелила на колени салфетку.
— Я звоню тебе два дня. Где ты был?
— Адмирал бросил меня на срочную спасательную операцию.
— Она была красивая? — начала Лорен старинную игру.
— Ну, с точки зрения коронера, возможно. Но мне никогда не нравились утопленники.
— Прости, — сказала она, посерьезнела и до прихода официанта почти ничего не говорила. Они помешали лед в стаканах и отпили розоватое содержимое.
— Один из моих помощников наткнулся на то, что может тебе помочь, — наконец сказала она.
— Что именно?
Она достала из „дипломата“ несколько скрепленных листов бумаги и протянула Питту. И начала негромко объяснять:
— Не очень много, боюсь, но есть интересное сообщение о призрачном флоте ЦРУ.
— Я не знал, что есть такой, — сказал Питт, просматривая страницы.
— С 1963 года ЦРУ создало из небольших судов флот, о котором за пределами правительства мало кто знает. Помимо наблюдений главная функция этого флота — переброска людей и припасов для внедрения агентов в партизанские движения и в недружественные страны. Первоначально флот предназначался для действий против Кастро после того, как тот захватил Кубу. Через несколько лет, когда стало ясно, что Кастро слишком силен и его не свергнуть, подрывную деятельность на Кубе сократили, главным образом потому, что кубинцы угрожали отомстить американским рыболовецким судам. С тех пор ЦРУ расширило операции флота от Центральной Америки до Вьетнама, Африки и Ближнего Востока. Ты следишь за моей мыслью?
— Да, но понятия не имею, к чему ты ведешь.
— Будь терпелив, — сказала она. — Несколько лет назад войсковой транспорт „Хобсон“ был частью резервного флота в Филадельфии. Корабль списали и продали коммерческой подставной фирме, за которой скрывалось ЦРУ. На переоборудование не поскупились: внешне судно не отличить от обычного транспорта, но внутри его заполняет скрытое вооружение, включая новые пусковые установки и современные средства связи и прослушивания; он также способен через откидные ворота в борту спускать быстроходные патрульные катера и высаживать на берег десант.
Экипаж был набран и корабль готов к действиям ко времени катастрофического вторжения Ирака в Кувейт и Саудовскую Аравию в 1985 году. Он плавал под флагом Панамы и втайне затопил в Персидском заливе два советских корабля-шпиона.
Русские не могли доказать этого, потому что поблизости не было ни одного нашего военного корабля. Они по-прежнему считают, что ракеты, потопившие их корабли, прилетели с берега Саудовской Аравии.
— И ты все это узнала?
— У меня есть свои источники, — заметила Лорен.
— Имеет ли „Хобсон“ какое-нибудь отношение к „Пайлоттауну“?
— Косвенное, — ответила Лорен.
— Продолжай.
— Три года назад „Хобсон“ со всем экипажем исчез у тихоокеанского побережья Мексики.
— И что?
— Через три месяца ЦРУ его нашло.
— Звучит похоже, — задумчиво сказал Питт.
— Я тоже так считаю, — кивнула Лорен. — Повтор „Сан-Марино“ и „Бель Часс“.
— Где нашли „Хобсон“?
Прежде чем Лорен смогла ответить, официант поставил тарелки на стол. Суп — итальянский буйабес — выглядел потрясающе.
Как только официант отошел, Питт кивнул Лорен.
— Продолжай.
— Не знаю, как ЦРУ выследило судно, но его обнаружили в сухом доке в Сиднее, где судно переделывали.
— Выяснили, на кого он зарегистрирован?
— Судно ходило под панамским флагом и зарегистрировано на „Самар эксплорерз“. Подставная фирма, возникшая в Маниле всего несколько недель назад. Новое название судна — „Бурас“.
— Может, „Бурин“? — повторил Питт. — Должно быть, имя человека. Как твой салат?
— Соус очень вкусный. А как у тебя?
— Замечательно, — ответил он. — Со стороны пиратов большая глупость — красть судно, принадлежащее ЦРУ.
— Так грабитель, напав на пьяного, обнаруживает, что это детектив под прикрытием.
— Что произошло в Сиднее потом?
— Ничего. ЦРУ с помощью австралийского отделения английской секретной службы попыталось отыскать владельцев „Бураса“, но не смогло.
— Никаких нитей, свидетелей?
— Маленький корейский экипаж, живший на борту, был нанят в Сингапуре. Они ничего не знали и смогли дать только описание исчезнувшего капитана.
Питт сделал глоток воды и принялся читать отчет.
— Не очень много указаний. Кореец, среднего роста, вес сто шестьдесят пять фунтов, черные волосы, щель между верхними зубами. Выбор сокращается до пяти или десяти миллионов человек, — сказал он саркастически. — Ну, по крайней мере сейчас я не чувствую себя так уж плохо. Если ЦРУ не может найти того, кто по всему миру крадет суда, мне тем более не найти.
— Сент-Джулиан Перлмуттер не звонил?
Питт покачал головой.
— Ни слова от него. Вероятно, потерял надежду и отказался от поисков.
— Мне тоже придется отказаться, — мягко сказала Лорен. — Но только на время.
Питт строго посмотрел на нее, потом успокоился и рассмеялся.
— Как такую хорошую девушку угораздило стать политиком?
Она наморщила нос.
— Шовинист.
— Серьезно, куда ты собралась?
— Короткий пикник на русском круизном судне в Карибском море.
— Конечно, — сказал Питт. — Я забыл, что ты председатель Комитета по морскому транспорту.
Лорен кивнула и вытерла губы салфеткой.
— Последнее круизное судно под американским флагом прекратило рейсы в 1984 году. Слишком многим это кажется национальным позором. Президент считает, что мы должны быть представлены не только в защите морских путей, но и в океанской торговле. Он запросил у конгресса девяносто миллионов долларов на то, чтобы восстановить судно, которое двадцать лет простояло в гавани Норфолка, и снова пустить его по международным круизным линиям.
— И ты будешь изучать, как русские поят своих гостей водкой и кормят икрой?
— Да, — ответила она, неожиданно делая официальное лицо, — а также экономику их круизных лайнеров, принадлежащих государству.
— Когда отплываешь?
— Послезавтра. Лечу в Майами, там сажусь на „Леонида Андреева“. Вернусь через пять дней. А ты чем займешься?
— Адмирал дал мне время на расследование дела „Пайлоттауна“.
— Моя информация помогла?
— Помогает любая информация, — ответил он, стараясь уловить промелькнувшую в голове мысль. Потом посмотрел на нее. — Ты что-нибудь слышала в конгрессе?
— Ты имеешь в виду слухи? Кто с кем спит?