Читать интересную книгу Война США в Афганистане. На кладбище империй - Сет Джонс

После свержения «Талибана» в 2001 г. примерно 50 процентов населения Афганистана составляли пуштуны, в стране жили также таджики, узбеки, хазарейцы и другие этнические группы 45. Такое многообразие, говорят некоторые исследователи, породило возникновение конкурирующих этнических силовых центров даже среди сил, входящих в Северный Альянс 46. Уже в 2001 г. ЦРУ «обнаружило серьезные разногласия и конкуренцию между таджиками, хазарейцами и узбеками». В одном из докладов говорилось: «Афганистан – это действительно игра, в которой нет победителя. Стоит кому-то вырваться вперед, другие сразу считают, что это делается за их счет»47. Поэтому существует мнение, что причиной гражданской войны стали межэтнические проблемы, в частности, недовольство пуштунов, посчитавших, что северяне оттеснили их на обочину 48. Правительства Соединенных Штатов и Афганистана, по мнению эксперта по афганским проблемам Томаса Х. Джонсона, столкнулись с «невероятно сложной проблемой объединения расколотого общества и формирования национальной идентичности, так как каждая этническая группа часто старалась завоевать устойчивое положение в правительстве за счет других групп». Поскольку «попытки попасть в правительство делались с этнической, а не с общенациональной позиции, раскол общества будет существовать и дальше до тех пор, пока одна доминирующая этническая группа будет контролировать все основные посты в правительстве или из-за этнической политики внутренний конфликт усилится»49.

У нас есть немного фактов в подтверждение этих аргументов. Мотивами, побудившими «Талибан» и его сеть начать войну, были вовсе не этнические проблемы. И население поддерживало «Талибан» и другие группировки не из-за этнических связей. На самом деле, пуштунское большинство совсем неоднозначно относилось к талибам. Их поддерживали часть пуштунов из племени гильзаи, а также кланы нурзаи и ишакзаи из племени дуррани, живущие в южном Афганистане. Однако большинство пуштунов дуррани не поддерживали «Талибан». Это же относилось к ряду пуштунских кланов с востока и юга Афганистана. Этническая принадлежность в Афганистане не являлась решающим фактором во время выборов. Хамид Карзай победил на президентских выборах 2004 года, получив поддержку пуштунских провинций, а также расположенных на севере провинций Балх и Кундуз, где пуштуны не живут 50. В ходе проведенных в день президентских выборов 2004 г. опросов только 2 процента афганцев сказали, что голосовали за кандидата, исходя из его национальной принадлежности 51. Кроме того, опросы подтвердили, что межэтнические проблемы не были основной проблемой для афганского населения. Опрос, проведенный Государственным департаментом США, например, показал, что большинство хазарейцев, пуштунов, таджиков и узбеков не считают национальность разъединяющим фактором. Наоборот, подавляющее большинство (85 процентов) считало необходимым, чтобы Афганистан оставался единым государством. Данные опросов показывают, что большинство афганцев не считают, что «их страна движется к неразрешимому этническому конфликту», а, наоборот, поддерживают «единое многонациональное государство»52. Другой опрос показал, что большинство населения идентифицирует себя как мусульман и затем как афганцев, но редко по этнической принадлежности 53.

Даже среди недовольных афганцев, склонных поддерживать «Талибан», национальность не является серьезной поблемой. Например, в 2004 г. опрос общественного мнения, проведенный фондом «Азия», показал, что афганцев гораздо больше волновали неудачи правительства 54. Эти результаты подтверждаются другими опросами, проведенными тем же фондом.

Не нагнетая напряженность, афганское руководство успешно соблюдало баланс среди этнических групп через представительство в правительстве страны. Несмотря на то что узбекские и таджикские отряды были главными творцами победы над «Талибаном» в 2001 г., на конференции в Бонне в декабре того же года главой временной администрации сами афганские представители выбрали пуштуна Хамида Карзая55. Представитель США на Боннской конференции Джеймс Доббинс вспоминал, что участники переговоров договорились создать «сбалансированный кабинет, сбалансированный по политическим, этническим и половым принципам»56. В течение следующих нескольких лет правительство США и президент Карзай сознательно работали над созданием этнического баланса на уровне министров и заместителей министров, которым, в свою очередь, было дано задание учитывать этническое разнообразие при назначении губернаторов и начальников полиции 57.

Главным мотивом лидеров повстанцев была в первую очередь их религиозная идеология, а не этнические проблемы или прибыли от торговли наркотиками или другими ресурсами. Идеология – это систематизированный набор идей, или, как однажды заметил французский философ эпохи Просвещения, граф Антуан Дестютт де Траси, «наука идей». У повстанцев идеология – это видение того, как должно быть устроено общество, включая его политическую систему 58.

Как уже отмечалось выше, «Талибан» руководствовался радикальной интерпретацией суннизма, основой которой стал деобандизм. Мотивация лидеров большинства других повстанческих группировок – от группы «Хаккани» до «Хезб-и-Ислами» Гульбеддина Хекматиара, «Аль-Каиды» и «Техрик-и-Нафаз-и-Шариат-и-Мохаммад» – была строго религиозной. В боевом уставе «Талибана», озаглавленном «Военное обучение: для подготовки моджахедов», прямо говорится, что «в ситуации, когда неверные и их подручные правят миром, все мусульмане обязаны взять в руки оружие и сокрушить тех, кто хочет уничтожить ислам во всем мире… Сейчас самое лучшее время, чтобы разгромить захватчиков и оккупантов нашей святой земли»59. Лидеры вышеназванных и других группировок хотели свергнуть правительство Карзая и заменить его на режим, исповедующий экстремальную версию суннитского направления ислама.

Подводя итоги, можно сказать, что было население, раздраженное коллапсом государственной власти в Афганистане, и были идеологически мотивированные лидеры повстанцев, нуждавшиеся в бойцах, то есть было предложение и был спрос. Такое сочетание оказалось идеальным для начала в стране гражданской войны. Сюда же можно добавить очень слабую поддержку центрального правительства со стороны Соединенных Штатов и их союзников и очень мощную поддержку повстанцев со стороны соседних государств и международного джихадистского сообщества.

Необходимость эффективной полиции

Во время каждого из упомянутых мятежей, от Филиппин до Афганистана, неизбежно возникал вопрос: а кто вообще должен был поддерживать порядок в этих странах. Армия и полувоенные формирования играют ключевую роль в сохранении безопасности и правопорядка в обществе, а полиция, возможно, является основным инструментом обеспечения непосредственной безопасности населения. С ее помощью правительство решает задачу охраны правопорядка. В отличие от военных, полиция постоянно присутствует в городах и деревнях, лучше всех разбирается в обстановке на местах и располагает необходимой информацией. Все это, конечно, делает полицейских основной целью мятежников, которые пытаются их либо убить, либо проникнуть в их ряды 60. Таким образом, наличие эффективной полиции – важнейшее условие обеспечения законности и порядка. Армия может войти на территорию, контролируемую мятежниками, и, при наличии должной поддержки, серьезно снизить их активность. Но как только положение в данном районе становится сложным для мятежников, они просто переходят в другой район и начинают активно действовать там. Таким образом, проблема остается нерешенной 61. Эффективная полиция, постоянно присутствующая в городских и сельских районах, – важнейший компонент противоповстанческой борьбы.

Если полиция на местах слаба, то там процветают полевые командиры и нечистые на руку политики, которые финансируют свои частные армии за счет преступной деятельности, включая торговлю оружием и наркотиками. Может развиваться простой бандитизм, подпитываемый дезертирством из армии, разрушением социальных структур и демобилизацией правительственных войск. Возрастет уровень преступности 62. Что касается непосредственно Афганистана, то слишком слабая поддержка афганского правительства извне и мощная поддержка мятежников постепенно ослабляли государственную власть. Эти два фактора в совокупности сыграли критически важную роль в начале и разрастании гражданской войны в Афганистане. Среди первых государственных институтов, которые начали разрушаться – что очень напомнило советский период, – были полиция и другие правоохранительные органы.

Глава десятая

Крах законности и порядка

Начиная с 2005 г. хрупкая система органов национальной безопасности Афганистана начала рушиться. Талибы и члены других группировок активизировали наступательные операции, а афганские силы безопасности и армия оказались неспособны контратаковать и защитить население. Для лучшего понимания сложившейся обстановки глава разведывательной службы Афганистана Национального директората безопасности Амрулла Салех поручил провести анализ состояния повстанческого движения. Салех – по происхождению таджик из Панджшера, протеже Ахмад-Шаха Масуда. Он тесно сотрудничал с ЦРУ еще до событий 11 сентября 2001 г. Салех свободно владел английским языком и носил тщательно выглаженные костюмы европейского покроя. В 2004 г… когда Карзай назначил Салеха главой афганской разведки, ему едва исполнилось 30 лет. Салех был реформатором и имел репутацию очень эффективного специалиста. Он «очень сильно повлиял» на службу безопасности, вспоминал офицер ЦРУ Гэри Шроен, «провел в ней реорганизацию и реструктуризацию, организовал обучение сотрудников, разработал программу набора персонала, основанную на таланте и способности кандидата, а не на этнической или семейной принадлежности, серьезно укрепил моральный дух сотрудников директората и добился повышения эффективности его работы»1.