Читать интересную книгу Женщина на грани нервного срыва - Лорна Мартин

— У нее много денег. Она платит за мою учебу в колледже, а когда я его закончу, она возьмет меня к себе в Америку.

Тогда я наивно поинтересовалась, как он может заниматься сексом с женщинами, которых не считает хоть сколько-нибудь привлекательными.

— А я закрываю глаза и представляю себе кого-то другого. Супермодель или еще кого-нибудь.

В статье надо было изложить все «за» и «против» касательно женского секс-туризма. Что это — безобидное развлечение или бесстыдная эксплуатация? И если второе, то кого эксплуатируют — женщин, падких на романтические признания, или нищих безработных парней, которые кормятся за счет этих женщин? В прессе принято делать категоричные заявления, рисовать черно-белую картину: хорошо — плохо; плюс — минус. Но чем дольше я ходила к доктору Дж., чем больше размышляла, тем отчетливей понимала, что не все так просто. Между черным и белым существует обширная «серая зона». Жизнь непредсказуема, сложна, противоречива, неоднозначна. Мне становилось все труднее выносить суждения. Я склонялась к мнению: «Каждому свое, главное — не нарушать закон и никому не причинять вреда». Я не знала, что думать про ямайский секс-туризм, но в одном была совершенно уверена: не только я не в себе, весь мир чокнулся.

Статья написалась быстро, до возвращения домой оставалось еще четыре дня. Я лежала на пляже и старалась не слишком увлекаться мечтами о Дэвиде. Я ведь помнила, что сказала мне доктор Дж. Увы, следовать ее рекомендациям было практически невозможно: местный пейзаж состоял не только из моря, песка и солнечного света — меня со всех сторон окружали милующиеся парочки. Я забросила Боба Марли и крутила в плеере песни, которые переносили меня из моего пляжного шезлонга на балкон с видом на реку Клайд.

Ох и задала мне задачу доктор Дж.! Чего я хочу от жизни? Чего я в самом деле хочу? Хороший вопрос, вот только ответить на него откровенно — вслух или хотя бы письменно — у меня никак не получалось. Поэтому я принялась обобщать, хотя внутренняя психотерапевтша упрекала меня в уклончивости. Чего хотят все люди? Быть любимыми. Радовать родителей. Успеть сказать самое главное, пока не стало слишком поздно. Не болеть. Приносить пользу обществу. Получать удовлетворение от работы. Поменьше жалеть о прошлом. Оставить какой-то след в памяти людей. Жить со смыслом. Найти достойного партнера. Не превратиться в злобного, обиженного на весь мир типа, который вечно всех осуждает, потому что у самого жизнь не удалась.

Когда от всех этих мыслей у меня начинала трещать голова, я бралась за книги, которые одолжила у Кэти. Обычно на курорт берут легкое развлекательное чтиво, я же штудировала «Невротическую личность нашего времени»[25] и «Неудовлетворенность культурой»[26]. И закидывала Кэти письмами.

КОМУ: [email protected]

ОТ КОГО: [email protected]

ТЕМА: А ты знаешь…

…что если прожить всю жизнь в браке с человеком, который тебе не подходит, — то есть не с мужчиной твоей мечты — тебе будет гораздо труднее примириться с его смертью? Ты будешь оплакивать его гораздо дольше. Вся загвоздка в сожалении — ты скорбишь не только по супругу, но и по себе, по впустую растраченным годам, по тому, что могло бы быть, но так и не случилось. Только подумаю об этом — страшно становится. А вот те, кто жил в счастливом браке, любил и был любим, ощущал поддержку супруга и был с ним на равных, легче переживают утрату. Эти выводы основаны на длительном всестороннем исследовании вдов и вдовцов, проведенном авторитетным американским психотерапевтом Ирвином Д. Яломом. Кэти, пусть иногда мы чувствуем себя одинокими, сидим дома одни, пялимся в ящик и плачем. Лучше быть одной, чем с кем-то, кроме своего прекрасного принца. Лучше быть одинокой в одиночестве, чем одинокой в браке, правда?

Целую,

Лор.

ОТ КОГО: [email protected]

КОМУ: [email protected]

ТЕМА: RE: А ты знаешь…

Милая, ты на Ямайке. Иди махни пина-колады или накурись. Сядешь за диссертацию, когда вернешься домой.

К.

КОМУ: [email protected]

ОТ КОГО: [email protected]

ТЕМА: А ты знаешь…

…что в нашей культуре существует четыре основных способа преодолеть тревогу/страх:

найти им рациональное объяснение; сделать вид, что их не существует; забыться (не только с помощью алкоголя и наркотиков — можно с головой погрузиться в работу, до изнеможения заниматься спортом или сексом); избегать мыслей, ощущений, импульсов и ситуаций, которые могут вызвать тревогу/страх.

И конечно, ты наверняка без меня знаешь самые распространенные черты невротической личности, согласно Карен Хорни:

жажда восхищения и одобрения;

стремление к власти;

поиски партнера, который «спасет» вашу жизнь;

желание независимости и самодостаточности;

жажда общественного признания или престижа;

стремление изобразить себя безупречным и недосягаемым;

желание достигать новых и новых высот;

склонность преувеличивать свои достоинства;

ограничение своей жизни узкими рамками из боязни чего-то хотеть.

Надеюсь, у тебя все хорошо.

Целую,

Лор.

Р. S. Неужели есть люди, полностью лишенные невротических черт?

Р. Р. S. И что это вообще значит — «невротический»?

В последний день перед отлетом я сидела за компьютером и писала Кэти. Как она считает, может, мне переселиться в квартиру с видом на кладбище? Я прочла в одной из ее книг, что это советовал французский философ Мишель Монтень. Он считал, что постоянная близость к смерти помогает человеку трезво смотреть на жизнь, отметать ничего не значащую ерунду и ценить то, что действительно ценно. Я в очередной раз проверила почту… и внутри у меня все перевернулось. Письмо от Дэвида. Оно начиналось словами «Привет, красавица». Я жадно прочла послание. Оно было довольно коротким. Он писал, что в Малави все хорошо, хотя работа порядком выматывает, и спрашивал, как дела на Ямайке. Никаких заигрываний. Никаких упоминаний о поцелуях на балконе.

Я перечитала письмо. Потом еще раз. И еще. И еще. В общей сложности я пробежала его глазами, наверное, раз сто. «Привет, красавица». Господи боже. «Целую, Д.». Мне хотелось припасть губами к монитору. Я сдерживала себя как могла. Однако он не писал, что будет любить меня до конца своих дней. Может, ему попросту было скучно и хотелось поболтать? Меня начали точить сомнения, но тут я услышала у себя в мозгу вкрадчивый голос доктора Дж.: «Ну чего вы хотите от бедолаги? Он, между прочим, умудрился раздобыть ваш электронный адрес. Значит, он действительно заинтересован в том, чтобы пообщаться. По-моему, уже неплохо. Особенно для шотландца. А вы чего хотели — чтобы он на крыльях любви прилетел на Ямайку из Африки? Или опубликовал признание в газете? Но тогда бы вы решили, что он прилагает подозрительно много усилий. Вам не угодишь. Вы повсюду видите подвох».

Да шла бы она. Мне гораздо нужнее был совет Кэти, Луизы, Рэчел или Эмили — сколь ко нужно выждать, прежде чем ответить? Я понимала, что отвечать немедленно нельзя: чего доброго, он решит, что я серьезно запала. Поэтому я пошла завтракать. Сидя за столиком, снова и снова повторяла письмо, беззвучно шевеля губами. Официанты бросали на меня встревоженные взгляды, явно принимая за безумную.

Покончив с завтраком — минут через двадцать после получения письма, — я приняла решение. Спрашивать совета ни у кого не стану, все равно у каждого будет свое мнение. И рекомендации доктора Дж. тоже побоку. По ее мнению, ковать железо следует, когда оно остынет, не действовать импульсивно. Лучше «пересидеть бурю», тщательно проанализировать свои мотивы и оценить возможные последствия поступков.

А это может занять дня два. Когда я в последний раз пыталась применить такой подход, то целое утро смотрела в окно в глубокой задумчивости, вместо того чтобы работать. В итоге к полудню я настолько запуталась, что пришлось лечь с холодным компрессом на лбу. А всего-то надо было решить, сказать ли Камалю о том, что в одной из недавних статей я допустила маленькую ошибку.

Но если речь идет о любви, жизнь слишком коротка и драгоценна, чтобы ждать. И вообще, пока я тут сижу и рассуждаю, его охмуряет какая-нибудь юная стажерка, дочка дипломата или министра иностранных дел, вылитая Анджелина Джоли. Так что лучше не рисковать.

Выйдя из ресторана, я решительно направилась в свой номер, бормоча под нос: «Лови момент». Я думала: напишу первое, что придет в голову. Так и сделала. Ну, почти. Несколько минут я мучилась, не зная, как начать: «Привет», «Приветик!», «День добрый!», «Хай!» или «Здравствуй, Дэвид». В итоге остановилась на банальном «Привет» — а потом отпустила тормоза. Меня прорвало. Я обрушила на страницу поток сознания, которого вечно добивалась от меня доктор Дж. И только отправив письмо, я сообразила, что в ответ на незатейливое послание из пяти абзацев накатала повесть в пять тысяч слов.