План сработал замечательно. Не прошло и четверти колокола, как зингарец очутился на оживленной улице.
Удача к нему возвращалась! Вот и видение на этот раз закончилось благополучно. Зингарца очень угнетала мысль, что он своим поспешным выбором мог лишить мальчишку жизни. Быть зрителем — это одно, а выступать в роли судьи совсем другое.
— Добрый человек, — обратился Монтейро к одному из прохожих, — не укажите путь к постоялому двору «Морской Змей»?
— Вам сейчас по этой улице, — начал объяснять дорогу немолодой стигиец, — в сторону заката идти надо. Как увидите трехэтажный серый дом, сворачивайте направо. Потом прямо и через четверть колокола прям к «Змею» и выйдете.
— Спасибо, — поблагодарил стигийца Монтейро.
Только он собрался последовать по указанному пути, как взгляд его уперся в толстого торговца, несшего на шее короб с фруктами.
— Груши! Спелые груши!
Опять. Зингарец был готов головой об землю биться. Когда же этот кошмар наконец закончится?! Он начал высматривать в толпе мальчишку. Если верить видению, он вот-вот должен был подойти к торговцу.
— Самые вкусные груши! Самая низкая цена!
Толстяк продолжал зазывать к себе покупателей. Вот только в реальном мире торговля у него не клеилась. Груши никто не желал приобретать, в том числе и мальчишка.
Ободренный увиденным зингарец двинулся в таверну, тихонечко насвистывая мотивчик песенки про злостное предательство. Стесняться было нечего. Если кто и заметит, так решит, что блаженный.
— Дяденька, смотри, какой у меня кувшин!
Голос был удивительно знакомым. Монтейро не потребовалось много времени, чтобы понять, кому именно он принадлежит.
Зингарец очень медленно повернул голову. Мальчишка сидел на том же месте, что и Монтейро в призрачном мире. Вот только кувшин находился не у дома напротив, а стоял прямо перед мальчишкой.
Монах посмотрел на солнце. По сравнению с видением оно немного сместилось в сторону заката. Это означало, что у мальчишки было в запасе время, чтобы оттащить кувшин к своему дому, а змея уже успела заползти внутрь.
— Правда, большой? – спросил паренек у зингарца и начал просовывать руку в горло сосуда. Она не пролезала, но мальчишка не сдавался.
Одно слово. Хватит всего лишь одного слова, чтобы спасти эту жизнь. А можно просто взять и вырвать кувшин со змеей из рук мальчишки. Но тогда он сделает очередной шаг к безумию. А это было совершенно невозможно, тем более сейчас, когда он обрел ключи к спасению. Но и смотреть на смерть ребенка он был не в силах. Заветные слова уже вертелись на языке, и рука была занесена, готовая вышибить кувшин с ползучим гадом.
Но время шло, а зингарец так и стоял. Мальчишка пропихнул руку внутрь, а через мгновение громко вскрикнул.
Монтейро отвернулся от него и пошел прочь. Он так и не смог сделать выбор. Эта смерть всё-таки осталась на его совести.
Оставшееся до постоялого двора расстояние зингарец преодолел без приключений. Может, наконец повезло. А возможно, причина крылась в странном приказе Карфота, обращенном к одному из «лиловых». Монтейро расслышал лишь одну фразу, но и она заставляла задуматься. Зеленоглазый велел «отсечь все концы, ведущие к монаху». По своему положению в иерархии стигийских магов Карфот явно стоял повыше подмастерья.
В «Морском Змее» Монтейро был однажды. Он и еще двое монахов приходили сюда, чтобы забрать «внезапно почувствовавшего слабость» брата. Заведение зингарцу не понравилось. После прибытия на Побережье у него выработалась стойкая неприязнь к магии во всех её проявлениях. За причиной далеко ходить было не надо. Конечно же, дело было в проклятье.
Монах молча прошествовал сквозь обеденную залу к лестнице. Правда, не удержался и бросил короткий взгляд на сцену, где юные прелестницы снимали с себя последние остатки и так не богатого гардероба. Косых взглядов, о которых предупреждал «лиловый», почему-то не наблюдалось.
Комната, как и сказал Карфот, оказалась не заперта. Обстановка внутри и вправду располагала скорее к развлечениям, а не переговорам. Главным местной достопримечательностью вне всякого сомнения являлась гигантских размеров кровать. На ней без труда уместилось бы человек семь-восемь. А вот стул в комнате был один, равно как и стол.
Монтейро присел на краешек царского лежбища, сложил руки на коленях и стал ждать. Волнение, охватившее монаха, было столь велико, что мысли его пришли в оцепенение. Он просто сидел, смотрел в одну точку и страшно переживал.
Из этого ступора его вывел стук в дверь.
— Да, — отозвался монах.
— Это Рашил, — донесся голос из-за двери. – Я могу войти?
— Конечно, — возможно, с излишней поспешностью произнес зингарец.
Представителем Хозяев оказался полноватый офирец с очень приятным лицом. Даже полностью лиловый камзол не мог развеять того ощущения доброжелательности, что исходило от этого человека.
— Вы, я так полагаю, Монтейро?
Монах кивнул.
— Замечательно, — сказал Рашил. – Карфот поручил мне заключить с вами сделку. Если вы не передумали?
— Нет, — подтвердил свои намерения Монтейро. – От договоренностей я отступать не намерен.
— Просто прекрасно, — всплеснул руками офирец. – Знаете, столь редко среди митриан попадаются разумные люди.
Зингарца аж перекосило от двусмысленности фразы.
— Вы не обиделись? – поспешил поинтересоваться Рашил. – Я не собирался говорить про ваш орден гадости, но отрицать некоторую закостенелость мышления просто невозможно.
— Всё в порядке, — развеял его сомнения Монтейро. – Что вы желаете получить в обмен на спасение от проклятья?
— У вас хорошая хватка, молодой человек, — похвалил зингарца Рашил. – Стремитесь сразу разрешить все вопросы.
— Спешу уладить свою проблему, — не стал кривить душой Монтейро.
Зингарец и вправду очень боялся, что его накроет очередное видение. А может статься и не одно.
— Не всё так просто, — сказал офирец. – Вы несомненно превосходно ориентируетесь в вопросах веры, но я всё-таки уточню пару деталей. Монтейро, вы осознаете последствия своего поступка?
— Почему вы все пытаетесь меня разубедить? – поинтересовался зингарец. – Сначала Карфот, теперь вы. Какое вам дело до моих отношений с богами?
— Платой за нашу услугу, — ответил Рашил, — явится ваша служба. Вы будете держать нас в курсе всех событий, происходящих в вашем ордене. Иногда мы будем поручать вам раздобыть те или иные сведения. Ответьте мне, Монтейро, зачем нам слуга, который не проживет и двух дней?
— Думаете, Митра меня покарает? – усмехнулся монах. – Он в Сартос и не заглядывает. В противном случае я бы с вами не говорил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});