себе ощущая, как от каждого восклицания фамильяра в голове что-то неприятно взрывается, отдавая тупой болью. Пришлось лечь на спину и прикрыть глаза обратно.
— Жалик. Не части. Мне и так не сладко. Лучше объясни, что советник делает в моих покоях?
— Советник и сам способен объяснить, — Ильяс поджал губы.
«Что? Не планировал столкнуться с последствиями своего тупого решения сделать из меня влюблённую дурочку? И хоть доля правды в твоих поступках была, я действительно была дурой, да ещё и влюбившейся за несколько вечеров приятной беседы с умудрённым опытом красавцем-мужчиной, вестись дальше на провокации подобного рода я не собираюсь!»
Окатив Рогмара безразличием, усмехнулась, будто бы это не он нависает над больной мной, а я смотрю на него свысока своего статуса.
— С удовольствием послушаю… когда буду одета. Предлагаю перенести наш разговор.
— Понял? — Нарывающимся тоном переспросил Жалик, раздуваясь в размерах. Учитывая, что фамильяр Еси имел довольно забавный вид, фиолетовая крылатая жаба не воспринималась, как угроза. — Так что покинь помещение.
Дракон был до глубины души обижен и возмущён, но спорить не стал. Ушёл молча. Лишь громко хлопнувшая дверь выдала раздражение моего незадачливого посетителя.
— Ух и характер. Умеете вы с Еськой выбирать…
Я закатила глаза, поворачиваясь набок.
— Жалик, реально, заканчивай. Рассказывай лучше, что там было после того, как я опять свалилась в обморок.
— Прям-таки опять, — недовольно проворчал фамильяр, присаживаясь рядом. — Ну, упала в обморок пару раз! Так кто тут не падал?! Маги вообще, раскачивая свой резерв, постоянно уходят в бессознанку! Оборотни тоже. А ну-ка, попробуй первый раз обратиться. Да что там?! Первый десяток раз! Кости ломаются и выворачиваются. Тут любой организм нафиг пошлёт. А вампиры? Ты видела вампира, которого не кормили пару месяцев?! Там же натуральная летаргия!
Я вытаращила глаза, натурально изумляясь говорливости некоторых.
— Во ты разошёлся! Перевозбудился, что ли? Тарахтишь, как хухлик в брачный период.
— Э-э-э, — пристыженно пропел жабёнок, сам от нетерпения елозя на пятой точке. — Не совестно? Я тут пытаюсь её подбодрить…
— Жалик, пожалуйста. Давай по существу.
— Ладно, — тяжело вздохнул фамильяр, переходя на более деловой тон. — Всё получилось. Пробудившиеся фамильяры признали избранных тобой. Теперь Коллинз Рифтон, Оби Рейн, Дигор Карлес и Айза Мансим стали счастливыми обладателями великих даров Сорура. Кстати! Если с тремя первыми понятно — они старшие среди своих, то почему четвёртой ты выбрала оборотницу?
— Айза — звереуст. Она может стать очень хорошей соратницей в будущем.
— И то верно, — с уважением глянул на меня Жалик, важно покивав.
Меня беспокоил ещё один вопрос.
— А что с Громом? Он хоть есть вообще в лабиринте?
Жалик улыбнулся. Его мордочка была преисполнена гордости.
— Конечно. Он всё время пролежал у твоих ног, пока Сантия дёргала из земли один за другим клинки Сорура. Собственно, тот меч, который Криз кинула в тебя, застыл в тридцати сантиметрах только потому, что Гром активировался, приказывая ему сменить траекторию удара… ему и десятку других фамильяров. — Жалик заметил моё лицо. Фыркнул, а потом рассмеялся. — А ты что? Ты думала, что нашпигованная мечами Криз — это твоя заслуга?! Нет, куколка. Это Гром. Твой Гром. Хотя… не совсем верная формулировка. Ты — его. Он выбрал тебя своей хозяйкой, своей спутницей. Увидел в твоей душе готовность помочь слабому и откликнулся, встав уже на твою защиту.
Я замерла, обдумывая слова довольного Жалика.
— И… и где же он?
— Как где? — Жалик даже растерялся. — В тебе. Как и все «возрождённые», Гром должен сначала восстановить связь со своим избранным товарищем. Времени пока прошло слишком много, как бы твой советник не распылялся. Ты лежишь на кровати сравнительно недолго. Тебя принёс Ройс. Парень всю дорогу молил тебя о прощении… придурок. Ведь это он перед Криз прыгал на цыпочках, всячески клянясь в любви! Но, надо отдать горгулу должное, Ройс не переступил черту. Не предал тебя, отказавшись выкрасть и связать, пока Криз будет спокойненько шариться по Лабиринту. Стерва чернявая.
Я глубоко вздохнула.
— С Ройсом поговорю позже. Лучше скажи, как это «во мне».
— Ну что тут непонятного? Видела у Киселёвой моей тату на запястье? Это метка нашей связи. Именно там находится мой оплот. На языке прогресса земных технологий — моя подзарядка. Если у фамильяра выкачаны силы, нас возвращает магия «домой». Связь закрепляется тоже там. Сейчас Гром проникает в твою жизнь, узнавая тебя лучше тебя самой.
— Значит, у меня тоже должно быть тату? — Я завертелась, проверяя два запястья сразу. Ничего на руках не обнаружила.
— Ну… Гром — тот ещё выдумщик, — подзадоривая сам себя, захохотал Жалик. — Ищи тщательнее.
Тату нашлось.
На правом бедре, красиво переливаясь непонятным образом, сверкал острый длинный меч. Рукоятку тату венчала красивая многопиковая корона. Именно такая, которая сидела на голове каждой из сиан, изображённых на портретах в галерее славы. Эту галерею гарпии и тролли отмывали в первую очередь после распределения труда.
Я полюбовалась рисунком на бедре, провела по контуру меча пальчиками и улыбнулась.
— Красиво…
— Ещё бы! Теперь ты подопечная самой благодати Сорура. В тебе частичка его силы. Будь благоразумной и чаще прислушивайся к дельным советам бессмертного спутника самого времени. Моя Еся, например, только и делает, что меня слушает!
— Ага, — хмыкнула я, вспоминая перепалки подруги с её фамильяром. — Конечно! Но совет у тебя тем не менее дельный. Спасибо… Правда. Спасибо тебе за всё, Жалик. Даже не знаю, чтобы я без тебя делала.
— Что-что? — буркнул жабёнок, заметно порозовев. — Сопли бы на кулак наматывала. Или поплыла бы от розовой чухни всяких… чешуйчатых титанов, гуляющих вокруг тебя с подвеской титанов на шее.
Я ничего на это возмутительное замечание не ответила.
Мне сейчас было так хорошо.
И вот надо же всё себе испортить! Вспомнила, что с обретением фамильяра, гарпия теряет крылья, становясь полноценной фурией.
Жалость только всколыхнулась в груди, а из глубины солнечного сплетения пришло немое тепло. Меня кто-то подбадривал. Хотя, почему кто-то. Вполне понятно кто — Гром.
Я вернула губам улыбку и откинулась на подушки, позволяя себе и