- Вы в порядке?
- Я в порядке. Но ты можешь себе представить. Звонят мне на домашний телефон, говорят, что убьют меня. Я поручил это своей секретной службе, но мне бы хотелось, чтобы вы тоже подключились.
- Мы сделаем это первоочередной задачей. Вы знаете, кто это?
- Их зовут Том Манковски и Рой Льюис. Приложите к этому все усилия.
- Когда я закончу, даже шериф в Василле, Аляска, будет знать их имена. Вы упомянули организованную преступность. Вы знаете, с каким кланом они связаны?
- Понятия не имею. Но я уверен, что ты сможешь это выяснить. Для этого ты и являешься директором ФБР. У них могут быть и сообщники. Это Альберт Бламберг, Абрахам Вилкенс и Джоан Де Вилье.
- Мы позаботимся об этом, мистер Спикер.
- Спасибо, Джерри. Я знал, что могу на тебя рассчитывать.
Фил повесил трубку. Ему предстояло сделать еще несколько звонков Джастину из Секретной службы и Горацию из АНБ. Затем ему нужно было достать билет для Артура и оформить пропуск для прессы. Но сначала: пробежка или скотч?
Он выбрал скотч. Во время последнего осмотра врач предупредил его, что он находится на ранней стадии цирроза. Это нисколько не беспокоило Фила. Донорские органы было легко найти. Он налил себе еще в стакан и оглядел свое жилище. Несмотря на то, что квартира была одной из лучших в округе Колумбия, он никогда не считал ее своим постоянным домом.
Его новый дом, Белый, был намного предпочтительнее.
Глава 26
Вашингтон, округ Колумбия
Когда они наконец поселились в отеле, у Берта было время разобраться со своими приманками. Они с Эйбом собрали столько, сколько смогли, отказавшись от тех, что застряли в Джеке. Цифры были мрачными.
- Каков вердикт?
Берт сдвинулся на своем надувном "пончике" и скорчил гримасу.
- Я потерял около двухсот тысяч.
Эйб нахмурился.
- Нужно было забрать остальные. Мы все еще можем вернуться. Тело, вероятно, не обнаружат еще несколько дней. На самом деле, их будет даже легче извлечь, когда он раздуется и сгниет.
Берту не хотелось зацикливаться на этой картине.
- По правде говоря, мне сейчас все равно. В первый раз, когда я потерял свое состояние, я едва не покончил с собой. Сейчас я просто чувствую меланхолию.
Эйб сел на кровать Берта и начал листать журнал.
- Опыт близкой смерти. Тебя прям везет с этим. Твой напарник вел себя довольно спокойно. Он пробыл под водой около пяти минут. Я думал, что он точно умер.
- Ты когда-нибудь почти умирал?
- Один раз, в старших классах. Несколько ребят поспорили со мной, что я не смогу засунуть кулак в рот. Я сделал это, но не смог его вытащить. Он перекрыл мне доступ воздуха. Один спортсмен из футбольной команды спас меня. Ему пришлось наступить мне на лоб и дернуть меня за руку.
- Это изменило твой взгляд на жизнь?
- Да, черт возьми. С тех пор я не хожу на футбольные матчи. У меня до сих пор шрамы от бутс.
- Я имел в виду в более значимом смысле.
Эйб поднял глаза от журнала.
- Я проанализировал свою жизнь и решил сосредоточиться на таких важных вещах, как семья и друзья, и перестать тратить все свое время, сидя дома, уставившись в телевизор.
- Правда?
- Около недели. Теперь я думаю, что смотрю телевизор даже больше, чем раньше. И вообще, почему я здесь разговариваю с тобой, когда у меня в комнате стоит этот большой телевизор?
Рой вошел через боковую дверь. Три номера, которые они сняли, были смежными.
- Первый четырехзвездочный отель, в котором я остановился, и это "Уотергейт". Напомни мне, как меня уговорили на это.
Эйб встал и похлопал Роя по плечу.
- У нас нет времени шутить. В таком отеле, как этот, все сделано за тебя. Мне нужно почистить костюм, поправить шляпу, переписать листовку и постричься. Плюс, сейчас три часа ночи, а у них круглосуточное обслуживание номеров.
- Эти номера стоят больше, чем наш авиабилет. А мы заплатили за твой.
- Все во имя патриотизма. Я заказываю ребрышки. Кто-нибудь еще хочет?
Желающих не было. Эйб кивнул на прощание и вернулся в свою комнату, через комнату Роя.
Рой смотрел, как он уходит.
- Этот парень - та еще штучка. Думаешь, он сможет провернуть все это завтра?
- У него нет выбора. А ты?
- У нас легкая часть. Как твоя задница?
- Кровотечение наконец-то остановилось. Мне бы еще викодина.
- Держи. - Рой протянул ему пузырек с таблетками и повернулся, чтобы уйти. Берт не хотел, чтобы он уходил. Его одолевало чувство, что ничего нельзя оставлять недосказанным.
- Рой... Том рассказал мне на днях о том, что ты потерял своих братьев.
Рой остановился и ждал, молча.
- У меня тоже был брат, он умер, когда я был ребенком. Я знаю, каково это.
- Ты становишься еще более странным.
- Я не становлюсь странным. Ну, может быть. Я хочу сказать, что когда я висел на веревке, ты был рядом со мной. Как старший брат. Я хотел сказать спасибо.
Рой указал на него.
- Я не буду тебя обнимать. Понял?
- Как насчет того, чтобы помочь с повязкой?
- Нет, даже если бы у тебя из задницы торчали золотые слитки. А теперь поспи немного. Мы можем заняться этим дерьмом за пивом, после того, как спасем мир. Спокойной ночи, Берт.
- Спокойной ночи, Рой.
Берт принял две таблетки, затем сменил повязку на ране, обильно смазав ее антибиотиком. Она была глубокой и уродливой, и, вероятно, не помешало бы наложить несколько швов, но с этим придется подождать.
Он выключил свет, почистил зубы и забрался в постель. Викодин подействовал, и он заснул без сновидений.
- Проснись. Пора спасать мир.
Берт открыл глаза и сфокусировался на Аврааме Линкольне. Эйб выглядел так, словно вылез из учебника истории. Его непокорные волосы были профессионально подстрижены, борода аккуратно уложена, и на нем был старинный черный костюм со складками во всех нужных местах.
- Как я выгляжу?
- Скажи что-нибудь президентское.
Эйб прочистил горло и положил руки на лацканы.
- Восемь десятков и семь лет назад[47]...
- Надеюсь, у тебя есть материал получше этого.
- Вообще-то, я собираюсь процитировать Геттисбергскую речь. Я выучил ее наизусть еще в школе, для задания.
- Скажи мне, что ты получил пятерку.
- Я получил двойку с плюсом. Несколько слов вылетело из головы. Но, думаю, теперь у меня все в порядке. Почему у Линкольна было четыре отца?
Берт не мог понять, шутит он или нет. Не желая задумываться над этим, он перевернулся на спину и посмотрел на часы. Был уже час дня. Он сел в постели, и это движение заставило его поморщиться от боли.
- Почему не разбудили меня раньше?
- Некуда торопиться. Единственный способ попасть на галерею во время заседания Сената - это пропуск. Рой все утро пытался его достать. В итоге ему пришлось обратиться за помощью к своему боссу в Чикаго.
- Но он их получил?
- Надеюсь. Эта стрижка стоила тридцать баксов.
Берт заставил себя подняться на ноги. Повязка прилипла к нему, и ему пришлось снимать ее в душе. Было безумно больно, но никаких признаков инфекции. Он наложил еще одну и оделся - джинсы и рубашка для гольфа. В номер принесли аспирин - викодин мог подождать.
Когда он был готов идти, то постучал в дверь Роя.
- Ты достал пропуска в галерею?
Рой тоже был в джинсах, а рукава его серой рубашки на пуговицах были закатаны.
- Проклятые пропуска было труднее достать, чем билеты на Джанет Джексон. К счастью, мой босс знает некоторых важных копов в этом городе, иначе мы бы провели весь день, околачивались там без права доступа в здание.
- Я думал, она отстранила тебя от работы.
- Я в отпуске, помнишь? Я могу посетить национальный Капитолий, как и любой другой.
Они оторвали Эйба от телевизора и взяли такси до здания Капитолия. День был холодный, серый. Берт не был в Вашингтоне почти десять лет, но практически не рассматривал город в окно, как остальные. Он нервничал. Существовала вероятность провала, которую они не обсудили. Что, если, несмотря на их отвлекающий маневр, на вице-президента все равно будет совершено покушение? Секретная служба может по ошибке связать их с преступлением. Хотя Берт был за спасение миллионов жизней, он не хотел провести остаток жизни в камере смертников.