— Помнишь заклинание, которое ты произнесла тогда в Манхэттене? Призыв к помощи с открытым концом?
— М-ммм… Угу.
— Это заклинание всегда означает, что потом, позднее, тебя призовут вернуть энергию, которую ты использовала. — Карл сурово поглядел на нее. — Ты получила помощь. Но для этого пришлось запечатать целый кусок иного пространства, отделить его навсегда от других пространств, а на это тратится колоссальная энергия.
Нита вытерла слезы. Все правильно, и все же такие рассуждения ей вовсе не нравились.
— Но в заклинании не сказано, что кто-то должен оплатить этот долг своей жизнью, умереть.
— Да. Но зато сказано, что когда-нибудь в будущем придется вернуть количество энергии, равное затраченной. А это ох как много! Просто-напросто равно жизни. Это высокая цена, но меньшей не бывает. — Карл помолчал несколько мгновений и тихо проговорил: — Есть, правда, выход… — Лицо его стало непроницаемым, словно задвинулись какие-то шторки.
Нита уткнулась головой в колени. Все шло не так, не на такой ответ она надеялась.
— Карл, но должно быть что-то, что ты, то есть мы можем сделать!
Волны с грохотом падали на песок, словно бы стараясь заглушить ее слова.
— Нита, — с трудом говорил Карл, — пойми, девочка, тебе не уйти от решения. Ты все время пытаешься переложить его бремя на плечи другого. Ты хочешь, чтобы я каким-то образом снял тебя с крючка, на который ты попалась. Верно? Но за свое обещание тебе придется держать ответ самой.
Ее передернуло.
— Ты имеешь в виду… Карл, неужели тебе все равно, умру я или нет?
— Мне совсем не все равно, и ты это прекрасно знаешь, — с болью проговорил Карл, — Но, к несчастью, именно я должен сказать тебе правду. Я Верховный Волшебник и лгать не имею права. Как ты полагаешь, почему нам дана такая сила? Мы платим за то, что творится вокруг, отвечаем за подвластное нам пространство… жизни других мы можем спасти, своя нам не принадлежит.
— Так спаси меня! Скажи, что делать?..
— Твое спасение в твоих руках, — мягко сказал он. — Девять десятых волшебной силы зависит от того, как ты САМА решишь. Остальное просто механика.
Нита почему-то вспомнила их домашнего доктора, который с доброй улыбкой совал ей в рот ложку гадкого, горького лекарства. А Карл продолжал:
— Я помогу тебе. Помогу в главном: сделать выбор.
Она покорно кивнула.
— Итак, первое, что ты МОЖЕШЬ сделать. Нарушить слово и не петь Песню. Что ж, это довольно легко. Ты просто исчезнешь — останешься на суше и никогда больше не встретишься с теми китами. И будешь жить.
Взгляд Карла был устремлен в море, голос его был ровным, без тени осуждения или сочувствия.
— Естественно, даром тебе это не пройдет. Ты приняла Клятву перед свидетелями и призвала Силы волшебства навлечь на тебя кару, если нарушишь свое слово. И возмездие неминуемо. Силы не забывают, Нита… Ты потеряешь способность к волшебству. Ее у тебя отнимут. Ты забудешь, что СУЩЕСТВУЮТ в мире такие вещи, как магия, волшебство. Разрушится твоя связь с другими Волшебниками. Ты больше никогда не встретишься с Китом, со мной, с Томом. Мы просто перестанем существовать для тебя.
Нита окаменела.
— Кроме того, твое исчезновение повлияет и на саму Песню. Если даже они сумеют найти тебе замену на роль Молчаливой… — Нита вдруг с содроганием представила в этой роли Кита и похолодела. — Ты слушаешь меня? Так вот. Песня будет почти разрушена твоим предательством. Она потеряет свою силу. Подземные толчки, загрязнение воды, убийство китов и нападения на других жителей Моря будут продолжаться. Или того хуже, Одинокая Сила проникнет в сердце волшебства сквозь прореху, оставленную твоим бегством, и разрушит или вовсе уничтожит волшебство. Я не хочу даже думать о том, что рано или поздно произойдет с Нью-Йорком и Лонг-Айлендом.
Карл судорожно вздохнул.
— Но и это не самое страшное. Нарушение Клятвы Исполнителя уменьшит, пусть на самую малость, волшебную силу, которая замедляет смерть Вселенной. Впрочем, потеряв способность к волшебству, ты напрочь забудешь обо всем этом и никогда не УЗНАЕШЬ, что в разрушении Вселенной есть и капля твоей вины. Но тень непонятной печали будет витать над тобой всю жизнь. Ты не сможешь избавиться от этого никогда, хотя и не сумеешь понять, что гнетет тебя…
Нита не двигалась.
— Вот и все «плохое». А теперь поговорим о «хорошем». Я могу почти с уверенностью сказать, что ты не погибнешь от землетрясения. То, что ты сделала в Манхэттене вместе с Китом, Силы не забудут. Они платят свои долги. Ну, например, перед самым землетрясением твоим родителям спешно потребуется навестить каких-нибудь родственников за границей или… короче, что-нибудь в этом роде. И вы будете далеко отсюда, когда разразится беда. А после всего этого жизнь твоя покатится — трюх-трюх — по прямой и гладкой дорожке. Нормальная, спокойная жизнь. А тень печали? В конце концов, большинство людей полагают, что неясная печаль в глубине души вполне нормальная штука. Ты вырастешь, найдешь работу, выйдешь замуж. Словом, станешь вести привычную для всех жизнь, делать то, что делают все. И умрешь в положенный срок. Как в сказке.
Нита молчала.
— Теперь вторая возможность. — Ровный голос Карла вдруг осел, в нем появилась хрипотца. — Ты сдержишь слово и спустишься под воду… Споешь Песню, а когда придет время, бросишься на острый выступ коралла или на скалу, нанесешь себе кровавую рану. Властелин акул приплывет на запах крови и разорвет тебя. Ты умрешь. На горе твоим родителям и друзьям.
Нита снова заплакала.
— Да, и твоим друзьям, — продолжал Карл, словно бы и не замечая ее слез. — Но Песня будет завершена, миллионы людей останутся живы, даже не подозревая, от какой беды спасены. Одинокая Сила потерпит еще одно поражение. Очень серьезное. Думаю, что после этого она уже не сможет по-настоящему разрушать жизнь Моря… а возможно, и на суше поутихнет лет эдак на пятьдесят. А то и больше.
Нита, всхлипнув, кивнула.
— Итак, если…
— Погоди. Есть еще и третья возможность, — перебил ее Карл.
— Правда?!
Он внимательно посмотрел на нее.
— Одни СТАНОВЯТСЯ жертвой, другие ПРИНОСЯТ себя в жертву, — произнес Карл, как бы размышляя, — Обреченные погибают. Убежденные побеждают.
Нита вспомнила: эти слова она уже видела в Учебнике. Карл не знает выхода. Он просто утешает ее.
— Какая разница, как умереть? — Голос ее сорвался на жалкий писк.
Неожиданно, впервые за все время разговора. Карл чуть заметно улыбнулся.
— Ого! Да ты чувствуешь себя овечкой, которую волокут на заклание! Если так, то отступись, Нита. — Он снова стал серьезным. — Да, Песню придется исполнить до конца. Но свершить это надо только по собственной воле, даже с радостью. И тогда волшебство твое наполнится такой силой, какую ты и вообразить себе не можешь. Одинокая Сила не колеблется: зло не размышляет, оно действует. И лишь страстное желание остановить его может разрушить страшную работу Одинокой Силы. Не покоряться необходимости, а покорять.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});