— Ты же не будешь с ним драться из-за нее? В смысле… Не будешь?
— Надеюсь, что не придется.
Меган посмотрела на Риса, пытаясь поймать его взгляд.
— Ты ведь можешь с ним справиться?
— Не знаю.
— Но… неужели ты уступаешь ему в силе? Разве вампиры не сотворены?
— Нет. Существует множество вариантов сотворения вампира. Самое главное, кто тебя инициирует. Если это кто-то из старых вампиров, ты автоматически наследуешь часть его силы. Чем дольше ты существуешь, тем сильнее становишься — ментально и физически.
— Кто создал тебя?
— Не знаю. Никогда не знал ни имени ее, ни возраста. Она подобрала меня однажды ночью и привела к себе домой. Я понятия не имел, что она собой представляет. Она сказала, что хочет сделать мне подарок и что на рассвете собирается покончить с собой. — Рис помедлил, вспоминая прошлое. — Я был юн. Она была прекрасна. Мы всю ночь занимались любовью, а затем, прямо перед рассветом, она обратила меня. Проснувшись на следующую ночь, я не нашел ее. Она оставила мне записку, объяснявшую, кто я теперь такой и что мне надо делать, чтобы выжить.
— А ты знаешь, кто обратил Виллагранда?
— Нет. Этого не знает никто. Равно как никто не знает и его возраст.
— Но он старше тебя?
Рис кивнул.
— И это делает его сильнее?
— Да.
— Ты никогда не говорил, сколько тебе лет, — произнесла Меган, моментально отвлекшись от темы, как только Рис упомянул возраст.
— Наверняка говорил.
— Ты сказал мне, что тебе двадцать пять. И это правда?
— Близко к правде. В момент обращения мне было почти двадцать один.
Меган охнула.
— Значит, тебе только двадцать.
— А тебе двадцать девять. Но мне нет до этого дела. И ты наплюй.
Он прав. Нет смысла переживать из-за этого, особенно сейчас.
— Итак, ты в опасности сейчас?
Он беззаботно пожал плечами, как будто это совершенно его не касалось, но Меган чувствовала его скрытое напряжение, знала, что он не настолько уверен в себе, как хочет казаться.
— Чем я могу помочь?
— Не хочу втягивать тебя в это.
Потянувшись к лицу Риса, Меган поцеловала его.
— Уже втянул.
— Виллагранд жесток, и жизнь для него — охота.
— Что он хочет от Ширл?
Рис погладил ее по щеке.
— А что обычно мужчины хотят от красивых женщин?
— Не меняй тему.
— Я не знаю, чего хочет Виллагранд, что планирует. Я лишь знаю, что у меня дурное предчувствие. Возможно, самое умное, что мы можем сделать, — держаться подальше друг от друга некоторое время. Не хочу, чтобы через меня он вышел на тебя.
— Нет! Как ты можешь это предлагать, когда мы только-только снова обрели друг друга?
— Меган, я всего лишь думаю о твоей безопасности.
Помотав головой, она воскликнула:
— Я не боюсь его!
Эта глупая бравада напугала его еще больше.
— А я боюсь. И еще. Я хочу, чтобы утром ты первым делом сменила замки на двери. Если Ширл снова заглянет сюда, скажи, что ей тут больше не рады.
— Что? Почему? О! Это потому, что она теперь с ним…
— В яблочко.
— И она может пригласить его внутрь.
— Схватываешь на лету, милая.
— Ты же не думаешь, что она позволит ему навредить мне, правда?
— Не знаю, но лучше подготовиться и обезопасить себя сейчас, чем потом кусать локти.
Меган кивнула, удивляясь про себя, как быстро ее жизнь снова перевернулась вверх тормашками.
Глава 30
Проснувшись следующим вечером, Рис отправился в свой клуб, чтобы все как следует обмозговать. Он кивнул нескольким завсегдатаям, заметив попутно, что почти все приватные комнаты заняты.
Сев у барной стойки, Рис заказал бокал вампирского вина. Погрузившись в мысли, он медленно потягивал напиток. Вне всяких сомнений, Виллагранд представляет собой угрозу, но пока он не нанес решительный удар, сложно оценить масштаб угрозы.
Если Виллагранд намеревается подмять под себя все западное побережье, тогда у него есть два варианта: можно остаться и принять бой или сдаться и жить дальше. Первый скорее всего закончится для него смертью, второй нанесет непоправимый урон гордости.
И потом, есть еще Меган. Рис не хотел вмешивать ее во все это. Он не много знал о Томасе Виллагранде, но что было известно наверняка, это то, что он мог быть очаровательным, если ему это нужно. Однако это очарование всего лишь уловка. Виллагранд — хищник, которому нет равных, бессердечный, жестокий и абсолютно безжалостный. Адрианна тому свидетельство. Тот факт, что он мстит за такие тривиальные вещи, только доказывает, каким чудовищем он может быть.
Рис потер подбородок. Большинство вампиров — хладнокровные убийцы. Черт, да он сам в прошлом совершил немало убийств, и вполне возможно, скоро снова пойдет на это. Он хищник. Охота — вторая натура вампира.
Глубокий вдох наполнил его ноздри ароматом Меган. Он впитался в его одежду, в его кожу. Храбрая маленькая смертная, с удивлением подумал он. Заявляет, что не боится Виллагранда. Если бы она только знала, как холодны и расчетливы могут быть вампиры, то с криками бы убежала от него.
Рис осушил свой бокал. Пока он не узнает, что задумал Виллагранд, надо присматривать за Меган. Он будет охранять ее дом, пока не опустится солнце, наблюдать за магазином, когда она на работе, проверять, нормально ли добралась домой. Позже вечером, прежде чем отправиться к себе, он вернется в ее квартиру и установит охрану, дабы усилить сдерживающую силу порога.
Рис почувствовал, как кто-то положил ему руку на плечо. Вероник. Миловидная юная блондинка с карими глазами. Ее стройную фигурку обтягивало черное трикотажное платье, не оставлявшее простора воображению. Если у него и была любимица в клубе, то, несомненно, это была Вероник.
Она улыбалась ему манящей улыбкой, против которой мало кто из мужчин — смертных и бессмертных — мог устоять.
— Мы уже давно не уединялись в приватной комнате. — У Вероник был мягкий чувственный голос, услышав который невольно представляешь вспотевшие тела, сплетенные друг с другом. Наклонившись, она провела языком по внутренней стороне его уха. — До рассвета еще есть время.
Зарычав, Рис усадил ее к себе на колени и поцеловал, небрежно коснувшись губами рта. Этот поцелуй ровным счетом ничего не значил.
— Не сегодня, милая.
— Ни единого глоточка? — спросила она, надувшись.
— Это сделает тебя счастливее?
— Ты делаешь меня счастливой, мое сердце. Я скучала по тебе.
Рис пожал плечами.
— Я был занят.
Она знала, что лучше не спрашивать чем. Вместо этого Вероник убрала волосы с шеи и склонила голову в безмолвном приглашении.