А потом его руки внезапно ослабели, и бутылка стала выскальзывать из пальцев... Лапа Дрейкоса вовремя подхватила бутылку, не дав ей упасть.
– Очень хорошо, – сказал дракон, поставив сок рядом с койкой – так, чтобы Ной мог дотянуться до питья. – Теперь тебе, наверное, следует отдохнуть. А потом ты сможешь попить еще.
– Хорошо, – ответил мальчик.
Он, казалось, дышал с еще большим трудом.
– А можно... – Ной помедлил, оглядываясь по сторонам, словно в поисках какого-то предмета.
– Выпить еще? – догадался Дрейкос, поднимая бутылку. – Конечно. Давай я ее подержу.
На этот раз мальчик пил более жадно, пока наконец не оторвался от бутылки, чтобы вздохнуть.
– По-прежнему странный вкус, – сказал он, слегка задыхаясь.
Его глаза начали закрываться.
– Завтра будет вкуснее, – сказал Дрейкос, жалея, что у него нет опыта в лечении людей.
А еще он запоздало пожалел, что не догадался захватить комм-клип Джека. Может, дядя Вирдж подсказал бы ему, как со всем этим управиться.
– Я дам тебе попить еще, а потом уйду, чтобы ты мог спокойно отдохнуть.
– Нет! – выдохнул Ной.
Он нащупал переднюю лапу Дрейкоса и сжал ее отчаянно, хотя и слабо.
– Не оставляй меня. Пожалуйста. Не оставляй. Дрейкос удивленно шевельнул хвостом.
– Я должен уйти, – сказал он. – Я не могу остаться.
– Нет, – повторил Ной. Его голос упал до шепота, словно у него совсем не осталось сил. – Пожалуйста.
Дрейкос погладил передней лапой потный лоб мальчика. Горькая картина встала перед глазами к'да: мертвые шонтины на борту корабля «Исследователь небес», после того как враги устроили им засаду у Йоты Клестиса. Друзья, товарищи, братья по оружию – он ничего не смог для них сделать. Ной, в отличие от них, был для Дрейкоса почти незнакомцем. Но ему дракон мог хоть как-то помочь. Он мог сделать немногое; может, это все равно ничего не даст. Но все же это хоть что-то.
– Очень хорошо, – тихо сказал он мальчику. – Я останусь с тобой, пока смогу. А теперь ляг и отдыхай.
Глаза Ноя уже закрылись, он снова вытянулся на койке.
– Не оставляй меня, – снова пробормотал мальчик. – Мне страшно.
– Я побуду с тобой немножко, – пообещал Дрейкос. Передвинув еду и соки, он поудобнее устроился у постели Ноя. – И не бойся. Тебе нечего бояться, пока я здесь.
Ной задрожал, его глаза беспокойно двигались под закрытыми веками. У него начинается бред? Лихорадка усиливается?
Дрейкос тихо вздохнул, отчаянно мечтая, чтобы у него был при себе комм-клип.
– Я спою тебе, – сказал он, не зная, что еще сделать. – Спою песню опасности и отваги, страха и победы. Хочешь ее услышать?
– Хочу, – выдохнул Ной, еле шевельнув губами. И Дрейкос начал петь.
Тихо, мягко, нежно. Он пел песни утешения, надежды и мужества. Некоторые из них были старыми балладами к'да, которые Дрейкос выучил, когда был еще детенышем. Другие песни он сочинил сам, то были порождения печалей и радостей его сердца. Песни, напоминавшие об истории его народа, о войне с валагуа, о доме, оставшемся вдалеке. Песни, напоминавшие об ужасной ответственности, которая лежала на его чешуйчатых плечах.
Ной продолжал беспокойно метаться, его руки и ноги подергивались, лицо подрагивало во сне.
Время от времени он просыпался, и тогда Дрейкос давал ему выпить еще сока. Потом Ной снова ложился и погружался в беспокойный сон. А Дрейкос продолжал гладить лоб мальчика или ободряюще держал переднюю лапу на его плече. И снова пел.
Ночь почти подошла к концу, когда Ной перестал вздрагивать и бормотать и, казалось, заснул более глубоко и спокойно. Его лоб теперь был не таким горячим, но Дрейкос понятия не имел, хороший это признак или плохой.
Но в чем дракон не сомневался – это в том, что ему давно пора уходить.
– Теперь я должен идти, Ной, – сказал он. – Я еще приду к тебе потом, попозже.
Мальчик только сглотнул и перевернулся на другой бок. Он крепко спал.
Дрейкос передвинул еду и соки так, чтобы Ной смог до них дотянуться, и выскользнул из хижины.
К'да без приключений перебрался через живую изгородь. Он очутился возле «сковородки» тогда, когда звезды уже начали растворяться в красноватом зареве рассветного неба.
– Джек? – тихо окликнул дракон, прижавшись мордой к щели под дверью.
Ответа не последовало.
– Джек? – позвал он чуть громче.
Если пришли бруммги и забрали мальчика...
– Давно пора, – раздраженно откликнулся Джек. – Давай, давай, входи!
Дрейкос втолкнул внутрь деревянную рейку. Пальцы Джека появились в щели под дверью и нетерпеливо поманили к'да. Дракон положил лапу на руку хозяина и, перелившись в двумерную форму, скользнул на предплечье Джека.
– Господи, ну и заставил ты меня поволноваться, – пробормотал мальчик, когда Дрейкос занял свое обычное место на его спине. – Я почти не сомневался, что тебя сцапали. Чем ты там занимался – отправился в турне по окрестностям?
– Вообще-то нет, – ответил Дрейкос. – Просто пришлось потратить больше времени, чем я рассчитывал.
– Вы шутите, Шерлок? – спросил Джек. – Ты хоть знаешь, который сейчас час?
– Я знаю, что почти исчерпал свой шестичасовой лимит, – ответил Дрейкос.
Только сейчас он понял, что и впрямь исчерпал его почти до дна. Сила, которая начала вливаться в Дрейкоса, когда он распластался по коже Джека, заставила дракона осознать, как он ослабел. Поглощенный мыслями о болезни Ноя, раньше Дрейкос не обращал на себя внимания.
– Так что тебя задержало?
– Я был с Ноем, – сказал Дрейкос. – Ему было страшно, поэтому я остался с ним и...
– Постой минутку, – перебил Джек. – Что ты имеешь в виду – ему было страшно? Он тебя видел?
– Да, но не волнуйся, – ответил. Дрейкос. – Он...
– Он тебя видел? – ошеломленно повторил Джек. – Ну просто потрясающе! Великолепно!
– Ничего ужасного не случилось, – настаивал Дрейкос, слегка рассердившись на Джека. – У него был сильный жар. Если малыш вообще что-то вспомнит, он, конечно, решит, что я ему померещился.
Джек ничего не ответил, но Дрейкос почувствовал, как руки мальчика сжались в кулаки.
– Это было необходимо, – твердо продолжал к'да. – Ему было страшно, ему было плохо, и он был совсем один. Разве ты не поступил бы на моем месте точно так же?
– Да, но я был не на твоем месте, – огрызнулся Джек. Несмотря на резкие слова, он говорил теперь чуть поспокойней. – Я был здесь. Замерзая до полусмерти и беспокоясь за тебя.
– Прости. – Раздражение Дрейкоса сменилось чувством вины. – Я не хотел тебя волновать. Но я не мог поступить иначе.
– Да. Знаю, – вздохнул Джек. – Ведь именно так и поступают поэты-воины к'да, верно? Например, как тогда, когда ты вытащил того парня, Думбартона, из горячей грязи на Йоте Клестиса?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});