— одним мешком, в который его затолкали и пристроили за спину.
— Тех, кто убивает илуитсугов, надо встречать, как в толковом стойбище! Ведь никто и угощения не предложил, верно я сказала⁈
…Гедимин предпочёл бы остаться в «раздевалке». Жилой отсек, куда их привели, был снаружи опутан электросетью в три слоя — а внутри набит битком. Спали на нарах в три яруса — Гедимин только удивлялся, как, спускаясь, не бьются головами. Потом увидел — из положения лёжа хватаются за ванты и так выползают. Тут были и самцы, и самки, и детёныши разных возрастов, — все в татуировках, многие со шрамами, кто-то светлее кожей, кто-то темнее, кто-то сморщенный и почти седой. Гедимин, пока Хродмар вежливо отказывался от «угощения» — чего-то очень странного, явно органического, но не относящегося к земной фауне — думал, чем же все они разительно отличаются от сородичей из Бейкер-Лейк. «Зубы! Ни у кого нет желтизны на зубах. И этого кашля, когда внутри булькает…»
— Видели, да, — тот, у кого татуировок было больше всего, достал смарт. Туда перекачали показания с камер во время бурана, так что видно было скверно — но Гедимин разглядел огромные белые тени, бросающиеся на обшивку морды в синих щитках и летящие «стрелы»-иглы.
— Тысячи тварей. Мы стояли и стреляли, пока их не пронесло мимо. Видно, решили про нас — зубов много, мяса мало, — человек-ликвидатор коротко усмехнулся. — Змеи? Вверх мы не смотрели. Если так, как ты говоришь, — нам всем повезло. У нас есть, из чего стрелять, но «Иннерк» — не крейсер.
— Здесь, у залива, есть нетающие ледники? — спросил Хродмар. — И… после того налёта были другие?
— Под сотню разных тварей мы по дороге отстреляли, — задумался абориген. — Волки, глаза, стреломёты… засадники ещё, иногда жуки — но этого и раньше хватало. Мы тогда с лагерем «Питиксе» шли вместе, потом разделились. Когда увидели живых оленей — поняли, что чудищ понесло к югу. Там еды больше. «Питиксе» — у озера Гарри. Там, в горах, подолгу лежит лёд. Но эти два года… нет. Таял. Мы поговорим с «Питиксе». Но если бы они увидели илуитсуга — молчать бы не стали.
— Илуитсуг?
Абориген ткнул в размытые очертания ската на экране.
— Эти. Эти хуже всего… кроме змей, раз ты так говоришь. Но змей я сам не видел. И в «Питиксе» не видели.
Одна из самок, насупившись, выдвинулась вперёд.
— Ты спросил о льде, который не тает? У залива — нет. Это на островах. Там такого много.
— Есть люди на острове, лагерь «Саллиит» — вмешался ещё один абориген-ликвидатор. — На Шуглиаке. Давно с ними не говорили. Мы их спросим. Там есть нетающий лёд. Если кого видели — скажут.
…Часть «угощения» Гитуку прихватил с собой и засел в лаборатории на пару часов. Остальные ликвидаторы проверяли оборудование. Хродмар связался с городом и теперь угрюмо щурился.
— В Бейкер-Лейк хотят, чтобы мы обшарили весь залив. Мол, инуиты без денег пальцем не шевельнут — а если денег и мяса вдоволь, как тут, вообще на связь не выходят. А в снежных тварях мяса нет. Так что «древнейшие» тут бьют оленей, а мы облетаем залив — вдруг да что попадётся. И это озеро Гарри… если горы — могут быть мелкие ледники. Правда, они от Бейкер-Лейк сильно к западу, но и к северу — тоже…
— А откуда был налёт — никто до сих пор не знает, — пробормотал другой ликвидатор.
— Как минимум одна стая тут прошлась — от залива на запад и оттуда к югу, — сказал Хродмар. — Осталось найти, откуда она вылезла. И проверить, нет ли у озера Гарри ещё одной.
— Слетать к второму лагерю недолго, — сказал Гедимин. — Тут по карте выходит — куда быстрее, чем обшаривать залив. Я бы вообще начал с нетающего ледника… как там тот остров?
— Саутгемптон, — буркнул Хродмар. — Гедимин, ты за дозиметром следи. Нигде не фонит свежим порталом? Ну вот и не…
— А ни разу не оленей они тут бьют, — пробормотал чуть громче обычного Гитуку, отрываясь от микросканера. — Морская ксенофауна. Выдранная из панциря, ферментированная в кислой почве… практически в торфянике.
Хродмар, ошалело мигнув, подошёл к лабораторной выгородке.
— Они ксенофауну жрут⁈
— После ферментации — вполне себе, — Гитуку пожал плечами. — Полсотни грамм и сармат переварит без последствий. Вкус у неё, правда…
— А где тут торфяники? — вмешался другой ликвидатор. — Я мерзлоту от болота отличу!
Гитуку снова пожал плечами.
— Факт, что вот это месяца три вылёживалось в торфе. Вон, даже сфагнум прилип. Съездили на юг, наверное. Ящики у входа все видели? У них там погреб, пищехранилище… такая себе квасильня. Торф — в ящик, фауну — в торф… Да, попробовать никто не хочет?
Все отступили на пару шагов.
— Нам залив обшаривать, а не загаживать поручено, — буркнул Хродмар. — Так! У местных ничего не есть, ни куска! Морская фауна, мать их пробирка… ферментация в торфе… Кто такое придумал-то⁈
…Ферментированная морская тварь отправилась в утилизатор. Хродмар попрощался с командиром «Иннерка». Инуиты освоились — им уже не лень было одеться и выйти наружу. Один, сморщенный, долго и пристально смотрел на Гедимина, потом странно задвигал руками. Ближайшая женщина повернулась к нему, зашевелила пальцами в ответ. Что это язык жестов, Гедимин понял, у сарматов было такое, — вот только знакомых среди них не увидел.
— Нанук о тебе говорит, — женщина обратилась к нему; старик пристально смотрел на сармата, но почему-то не пытался заговорить на понятном языке сам. — У тебя тут больше всего духов, самых сильных. Но ты их с собой не позвал, а отсюда не докричишься. Найдёшь, что искал — сам не лезь, зови подмогу с неба!
Она повернулась к Нануку, что-то жестами сказала ему; он, уже не такой хмурый, кивнул Гедимину и двинулся к лагерю. Сармат мигнул. «Подмогу с неба? Авиацию, что