неловко замолчала. Я повернулась к ней, выжидая. Наверно, ей всю смелость пришлось собрать, чтобы заговорить со «страшной Наследницей Тьмы». Зачем только?
- Очень подробно рассказал, у него на глазах все происходило. А ты… ты не такая, понимаешь? – выпалила она. – Ничего общего. Ну да, магия у тебя пугающая, и сама ты очень странная… Но ведешь себя совсем не так, как дед описывал. А знаешь, как я боялась, когда тебя в учебе восстановили и у тебя магия вдруг появилась?! И во дворце еще когда с мечом в руках увидела… Брат деда впадал в ярость из-за каждого косого взгляда. А ты ничего плохого мне не сделала…
- Вилария, ты сама себя наказала, оговорив тогда. Собственным страхом, – я оглядела ее с сожалением. – И раз понимаешь это, то мне достаточно.
- Я ревновала, – прошептала она. – Ужасно, ужасно ревновала!
- Ну, убедилась наконец, что мы с наследником не шашни крутим? – холодно осведомилась я.
Та кивнула. И посмотрела как-то по новому, с сочувствием.
- Я видела вас… Нет, я не про Аландеса. В тот вечер, во дворце, когда были помолвки. Это так ужасно… Как вы смотрели друг на друга, ну… с арном Шентией. А вас – с другими заставили…
- А вот это не твое дело.
- Да, да… Я просто хотела сказать, что мне жаль. Это так странно, но ты одна тут говоришь со мной честно. Все остальные либо завидуют, либо подлизываются… И все думают, что я безумно счастлива с Аландесом, а он пугает меня все сильнее.
- Ну, с этой ролью ты вроде неплохо справляешься. Тебе ее теперь играть до конца.
Та грустно улыбнулась.
- С пирожными легче. Только пароль «Большой Эл» больше не работает. И… в общем, я думаю, тебя зря подозревают.
Я чуть не расхохоталась.
- Так ты ради пирожных всю эту жалобную песню завела?
Я покачала головой и направилась к выходу, охрана уже заждалась, наверно.
- Нет, стой! Я просто слышала кое-что… Тебе заблокировали магию, это правда?
Я нахмурилась, но она сбивчиво продолжила:
- Аландес говорил с кем-то по артефакту связи, я случайно подслушала… Что-то о том, чтобы обязательно кандалы, как только подвернется случай. И что-то про резерв, мол, когда разблокируют магию для проверки, то и делать ничего не придется, просто пусть боевики будут готовы… Я не поняла толком, но мне показалось, это они о тебе…
Я жестом попросила ее замолчать. Кто знает, как далеко от двери эта охрана. Потому что я вот как раз поняла.
Вот сукин сын… Последние пару недель меня постоянно провоцировали на эмоциональный выплеск магии. Подколки, насмешки, я даже удивлялась, чего это дружки Аландеса и сам он так осмелели. Я на это не велась. А расчет наследника состоял в том, чтобы как можно раньше надеть на меня кандалы Тротта.
Особенность моей магии – помимо того, что она на редкость сильна, так как Изначальная, – еще в том, что ее слишком много. А при таком резерве ее нужно использовать регулярно, иначе копится и сама рвется наружу. Несколько дней во дворце без тренировок непременно обернулись бы выплеском магии прямо наMiddag kjære, но тогда помешал антарин и закончилось лишь обмороком. Арн Шентия вовремя это понял, потому похитил, чтобы дать мне возможность избавиться от лишнего, не подвергая опасности дворец.
Аландес рассчитывал, что как только на проверке с меня снимут кандалы, неиспользованной магии накопится столько, что Тьма просто рванет наружу против моей воли. А боевики будут наготове, уничтожат на месте – какие еще нужны доказательства утраченного контроля?
Отличный план, но не сработает. Ведь принц, как и все прочие, уверен, что у меня только одна магия: Тьма. Сюрприз, хмыкнула я. Даже настроение улучшилось.
- Джеван, – подмигнула я Виларии. – У него такие новые сладости появились – пальчики оближешь.
Ближайший к Лесу портал, входивший в общеимперскую портальную сеть, был в Його, в сердце Альтанских гор. Из Ровельхейм до Леса ближе, но туда путь закрыт. Сам он западнее этих точек не бывал, не представлял себе местность, а потому соваться наугад было опасно. Из Його до Тийо день пути по горам, а потом столько же до границы с Диким Лесом.
Ежедневная кровопотеря на протяжении последних нескольких недель сильно подкосила, но отлеживаться было некогда. И еще Ронард вдруг понял, отпустив наконец Тварь, что не держит на нее зла. Да, та выпила из него все соки и еще оставит за собой много жертв. Но, все-таки, в ней была часть Ардины, добровольно пожертвованный ею Свет Изначальный. Только благодаря ему из бесформенного розового комка плоти выросло это невыразимо прекрасное создание. Да, чудовищное по своей сути, как и всё, что замешано на магии крови. Но вдруг и у этого эксперимента есть свое предназначение?
В равнинном Тийо было относительно спокойно, орки совершали набеги севернее, в окрестностях Джавии. Плодородные поля их не интересовали, а вот неприступные скалы – совсем другое дело. Ни один орк не станет жевать траву или возделывать земли, когда в горах вдоволь блеющего нежного мяса. Там же легко устраивать засады и грабить местные людские поселения.
Пока что джавийцы обходились собственными силами, да и орки еще с опаской выходили из Леса. Шесть сотен лет Договора и гнев хранящих его богов не так то просто забыть. Но скоро они окончательно осознают свою безнаказанность и у Империи просто не хватит сил, чтобы воевать и с югом, и с западом. Затем он и едет к астарху – клан унвартов пока достаточно силен, чтобы держать в узде остальных жителей Леса.
Это была официальная цель поездки: заключение нового договора с Лесом. На деле же – гори оно все огнем. Ронард ехал к Хранителю Леса, Скогену-хозяину.
Границу Леса сложно не заметить. Будто тень от грозового облака накрыла вдруг деревья впереди, и это при ясном-то небе. Ронард спешился с коня – в Лесу этого не уважали, и вошел в сумрак налегке.
Лес не любил чужаков, а тем более людей. Еще больше не любил людских магов. В Лесу была своя сила, древняя, самобытная, давным-давно ушедшая вразрез с человеческой. Лес был пропитан ею, как сочный слоеный пирог.
Черные голые стволы, уходящие в небо, мертвая земля. Все именно так, как виделось наблюдателям на турнире, другого Леса он не знал. И к этим деревьям не хотелось прикасаться голой рукой, не говоря уж о том, чтобы