так неприятно, – мне показалось, или в голосе Павла прозвучала обида.
Это почему-то меня успокоило. И даже порадовало.
– Послушай, или ты сейчас же расскажешь мне, зачем ты тут шаришься аки тать ночной, или я поднимаю шум, и будешь объясняться уже перед всеми!
– Хорошо. Я скажу. Я хотел проверить дом Никиты.
– Дом Никиты? – удивилась я. – Зачем? Что там проверять? Красть там нечего, уж поверь мне. Да и заперт он.
– Вот именно. Я как раз и вернулся за ключами. Я видел, как Катя вчера их клала на подоконник рядом с дверью после того, как вы ходили туда за документами.
– Ты хочешь в ночи залезть в чужой дом? И что ты там надеешься найти? Еще один пустой пузырек из-под яда? Или расчлененный труп Маришки?
– Вряд ли, – засомневался Павел. – Хотя, кто знает… В общем, пока не посмотрим – не узнаем.
– Да нет там ни хрена! Мы ж с Катькой там были! Пустой дом, очень, кстати, неряшливый.
– А вы что, осмотрели все два этажа? – поинтересовался Павел.
– Да мы и первый-то особо не осмотрели. Мы дальше веранды и не ходили. И так все понятно было. С чего ты вообще решил, что с домом что-то не так? Во сне, что ли, привиделось?
– Мне показалось, что там кто-то есть, – сказал Павел. – Я не уверен, может, конечно, это просто был отблеск от фар проезжающей машины или еще что-то. Но я должен проверить.
Я покосилась на возвышающийся на соседнем участке дом Никиты. Никаких признаков жизни в нем не наблюдалось.
– Ну, ладно. Раз должен, может, оно и стоит сходить посмотреть…
– Подожди меня тут. Я возьму ключи и быстро смотаюсь. А еще лучше, иди закройся в бане от греха подальше, я постучу три раза.
– Вот уж дудки! – возмутилась я. – Пойдем вместе!
– Ян, мне кажется, это не слишком хорошая идея…
– Ничего не хочу слышать. Или идем туда вдвоем, или я поднимаю шум.
Все мои подозрения насчет Павла куда-то удалились. Я совершенно забыла, что несколько минут назад опасалась, что он начнет меня убивать прямо на крыльце, и уже готова была сама пойти с ним подальше от всех остальных.
– Хорошо, – нехотя согласился Павел.
Он заскочил в дом и тут же вернулся со связкой ключей от дома Никиты. И мы пошли проверять чужой дом.
– Интересно, ты правда думаешь, что Никита прячет в своем доме что-то ужасное? – спросила я по дороге. – Но он же не может быть убийцей! Зачем ему было тогда пить отравленное пойло? Или он так решил самоустраниться? Совесть типа заела?
– Я ничего не думаю, – ответил Павел. – Я просто хочу проверить одну свою догадку.
– Какую?
– Ян, я не хочу говорить, пока не удостоверюсь.
– Вот уж нет, Паш, так не пойдет! – я остановилась. – Выкладывай, давай. Что у тебя за догадка?
– Ян, не дави, – мрачно попросил Павел. – Я сам ни в чем не уверен.
– Что ты хочешь там найти? Ну, чтобы я знала, что искать, когда мы попадем внутрь? – не сдавалась я.
– Скорее, кого, – задумчиво пробормотал Павел. – Все, пойдем. Мне самому все это ужасно не нравится – лезем среди ночи в чужой дом…
– Кого? – удивилась я. – Ты думаешь, что там прячется убийца? В доме Никиты? Кто это? Маришка? Или кто-то посторонний?
– Потом поговорим, – Павел схватил меня за локоть и подтолкнул к соседнему участку.
Мы зашли за калитку, которая закрывалась на простую щеколду – достаточно было просунуть руку сквозь щель, и поднялись на крыльцо.
Павел достал связку ключей. С брелоком, изображающим лося, почему-то ярко-зеленого цвета. У меня тоже был такой брелок, валялся где-то дома, их пару лет назад нам Светик привозила в качестве сувениров из Финляндии.
– Надо было фонарик взять, – проговорил Павел, тщетно пытаясь в темноте попасть в замочную скважину. – Черт, не догадался…
– Дай я, – я перехватила ключи у Павла, наощупь вставила их в замок, и, кажется, даже успела провернуть разок, хотя я и не уверена, потому что меня прервали.
– Яна! – услышали мы с Павлом душераздирающий крик.
В тишине ночного дачного поселка, это прозвучало громко и даже как-то трагично. Я вздрогнула, и выронила связку. И с ужасом уставилась на моего подельника.
– Кто это? – я почему-то перешла на шепот.
– Не знаю. Кто-то из наших. Катя или Тамара. Голос женский, – тоже прошептал мне в ответ Павел.
Крик повторился. Мне показалось, что я узнала голос Томки. Черт, что там опять произошло?
И я рванула обратно.
Пока я бежала, наш дом проснулся, окна на втором и первом этаже засветились. Ворвавшись на участок, я сразу же столкнулась с Томкой.
– Господи, Яна! Слава богу! Ты жива! – заорала она меня. – Где ты шляешься?
– Да жива я, что ты кричишь, всех перебудила. Том, успокойся! – быстро заговорила я, лихорадочно соображая, как я буду объяснять свой ночной променад.
– Как успокоиться? Ты соображаешь, что делаешь? Какого черта ты бродишь посреди ночи?
На крыльце показались перепуганные Катька с Лешкой.
– Что у вас случилось опять? – спросил Леша. – Только не говорите, что у нас новый труп или еще что-то?
Томка проигнорировала Лешкин вопрос и вцепилась в меня.
– Яна! Отвечай! Почему ты не спишь в такое время? Где ты была?
– А ты почему не спишь? – перешла я в контратаку, потому что так и не придумала никакого вменяемого объяснения своему поступку. – Тебя-то куда понесло?
– Да потому что ко мне кто-то заходил ночью! Прямо в комнату! – выпалила Томка.
– Кто? – переспросила я, уже подозревая, в чем дело.
– Я не знаю. Сквозь сон слышу – кто-то зашел. Мне так страшно стало, я даже побоялась глаза открыть. Лежу и думаю, все, приплыли, сейчас меня убивать начнут!
– И что?
– Ничего. Приблизился ко мне, постоял надо мной. Я чуть не умерла там от ужаса, сердце билось так, что мне казалось его по всему дому слышно.
– Ну и?
– И все! Постоял и ушел куда-то. Я какое-то время полежала, пока в себя пришла, а потом встала. Кажется, кто-то говорил на крыльце. Страшно же. А вдруг это был наш убийца? Я подождала немного, вышла на крыльцо – вижу в бане свет горит и дверь приоткрыта. Я – туда, а тебя нет! Вот что мне надо было подумать?
– Какой ужас, – проговорила Катька, спросонья кутаясь в куртку и поеживаясь на морозце. – Кто у нас тут ходит? Яна, и куда тебя черти носили? Ну что ж ни одного спокойного дня или ночи!
– Да гуляла я! – я не нашла никакой правдоподобной отмазки и брякнула первое, что пришло