– Юлька здесь, в Боливии, – медленно сказал он. – С неким молодым человеком, которым очень интересовался ее дедами.
Макс откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, а Сергей продолжал:
– По странному совпадению, именно этот человек недавно купил у меня картину, которую я продавать не собирался. Купил за совершенно неадекватную сумму, которая и позволила мне приехать сюда.
Ильич хмуро пожал плечами и вопросительно взглянул на Морено.
– Так, – кивнул Макс. – Ну конечно. А ты, шаман, думал, мы одни такие умные.
– Не понимаю, – проговорил Сергей.
Макс сморщился и снова потянул себя за усы. Вздохнул, откинулся на спинку стула.
– Существует два ритуала пробуждения, – заговорил он, обращаясь почему-то к Ильичу. – Для обоих требуется человек и предмет. Запись одного хранится в монастырской библиотеке. Другой я прочел в записях Тани, которые должен был передать Че Геваре. Я не успел. Что было бы, приди я двумя часами раньше, вы, молодой человек, видели, когда моя внучка решила над вами подшутить.
– Только дорогу, – сказал Сергей, – до монастыря я так и не дошел.
– Не важно, – отмахнулся Макс. – Ритуал, который хранится в библиотеке, позволяет пробудить Чиморте. Это то, синьор Чакруна, чего я так боюсь, и о чем так мечтал Че Гевара: свобода для всех и каждого. Я был знаком с Эрнесто. Он был умный человек, но не понимал некоторых элементарных вещей. Он судил о других по себе. Приписывал им честность, справедливость, великодушие, способность к железной самодисциплине, – Макс вздохнул. – Даже Конго его ничему толком не научило. Он всегда говорил, что революция без стрельбы не делается, и в речах был вполне кровожаден, но на самом деле никогда не представлял масштабы жертв. Несколько десятков погибших в честном бою – вот и все, что было способно подсказать ему воображение. Он не хотел понимать, что стоит Чиморте проснуться, и всю Южную Америку зальет кровью. Я сам понял это довольно поздно, когда отряд был разгромлен. Но! Оказалось, что это не так уж важно.
– Не так уж важно? – хмыкнул Ильич.
– Да. Потому что Таня передала ему совсем другой ритуал, который позволял не пробудить Чиморте, а взять его под полный контроль. Вместо стихийного освобождения – власть, сосредоточенная в одних руках. Великий вождь держит в кулаке всю Южную Америку…
– Ну, – пожал плечами Сергей, – это его, наверное, тоже устроило.
– Ты не понимаешь, – сердито буркнул Макс, и Ильич медленно кивнул. – Времена великих вождей давно прошли. В нашем веке один человек не может править целым материком, на такую силу всегда найдутся хозяева…
– Родригес, – сказал Ильич, и Макс кивнул.
– Ничего не понимаю, – проговорил Сергей.
– Феликс Родригес, агент ЦРУ. Руководил операцией по поимке Гевары, – объяснил шаман.
– И отрубил ему руки, – добавил Макс. – Тогда они считали, что для контроля над Чиморте достаточно отпечатков пальцев нужного человека. Теперь, видимо, знают больше, раз привезли сюда мою внучку и заманили тебя.
– Да я-то тут причем? – взревел Сергей.
Ильич откинулся на спинку стула и безрадостно рассмеялся.
– До сих пор последним человеком, способным справиться с Чиморте, был Че Гевара. Ты – следующий, неужели непонятно?
Сергей закурил и внимательно вгляделся в лицо шамана. Тот был абсолютно серьезен, и надежда на розыгрыш исчезла.
– Съездил порисовать, – угрюмо пробормотал Сергей. – Ну, хорошо. Мы можем рассуждать логически? Во-первых…
– Вообще-то нет, – перебил его Ильич. – Не можем.
– Нет?!
Сергей опешил. Серьезный ответ на риторический, в общем-то, вопрос выбил его из колеи.
– Друг мой, речь идет об изнанке мироздания. Ты же с ней уже сталкивался. Какая здесь может быть логика?
Художник пожал плечами, отхлебнул пива.
– Моя внучка находится в руках ЦРУ, – сказал Макс. – А ты хочешь рассуждать логически.
– Так, – сказал Сергей и встал. – Я сейчас пойду прогуляюсь, кофе выпью… Посплю нормально. Если хотите, завтра встретимся и поговорим.
– Только не вздумай сбежать, – сказал шаман.
– Почему это? – ощетинился Сергей. – Вы вроде бы хотели, чтоб все осталось, как было?
– Хотели. Но так уже не будет.
– Я так вижу, судьба моей внучки тебя не волнует, – с деланной безмятежностью проговорил Макс, – но ты имей в виду: с людей Родригеса станется воспользоваться твоими руками как ключом… Без твоего участия.
Ильич криво ухмыльнулся и рубанул себя ребром ладони по запястью, иллюстрируя слова старика. Сергей выматерился.
– Плохо по матушке говорить, голубчик, – старательно проговорил по-русски Макс, и Сергей, чувствуя, что у него сейчас окончательно съедет крыша, бросился прочь.
Автобус громыхал по извилистой дороге, увозя Сергея в Санта-Круз. Решение художник принял спонтанно: просто вошел в свой номер и, вместо того чтобы завалиться досыпать, покидал вещи в рюкзак и отправился на автовокзал. Он едва успел на рейс. Черт с ним, с монастырем! Макс и Ильич хотят сохранить статус-кво? Да пожалуйста! Если он единственный, кто может провернуть эту авантюру с Чиморте, ему достаточно просто уехать. И так уже ум за разум заходит, он едва не принял бредовую идею, что агенты ЦРУ будут гоняться за его руками…
В то, что Юльке грозит серьезная опасность, Сергей не верил. В конце концов, если он уедет, зачем им броненосец? Да и она девушка разумная, если поймет, что дело плохо, просто отдаст кулон. В здравомыслие Юльки, правда, верилось слабо, но Сергей кое-как сумел себя уговорить.
Он начал задремывать, когда до него вдруг донеслась серия взрывов. Автобус взвыл и резко остановился. По инерции Сергей полетел вперед, стукнулся носом о спинку переднего кресла, с полок с грохотом посыпались сумки и мешки. Истерически завизжал придавленный поросенок.
Сергей вскочил и огляделся. Автобус стоял посреди дороги, и в окно было видно, как из двигателя валит черный дым. По обе стороны тянулись горные склоны, поросшие джунглями. Пассажиры, ворча, подбирали свои вещи и двигались к выходу. В дверях они переругивались с водителем, но без особого энтузиазма. Сергей подхватил свой рюкзак.
– Сломался? – без надобности спросил он водителя. Тот апатично кивнул.
– Когда будет следующий?
– Завтра, – сказал водитель, повесил на плечо сумку и вышел следом за индейцами.
– Чудно, – пробормотал Сергей. Пассажиры уходили в сторону Камири. Последним брел, ругаясь и размахивая руками, шофер.
– Ладно, поедем автостопом, – сказал Сергей и уселся в жидкой тени на обочине.
Ждать пришлось недолго. Он услышал нарастающий гул мотора, и вскоре из-за поворота вылетел открытый джип, рыжий от ржавчины, с намалеванным на борту разноцветным пацификом. Сергей вскочил и изо всех сил замахал рукой.
За рулем сидел какой-то малолетний хиппи. Сергей сомневался в том, что он хороший водитель, но выбирать не приходилось.
– Подбросишь в сторону Санта-Круза? – спросил он.
– Конечно, – радостно ответил хиппи, – до самого города подвезу, мне туда же.
Сергей облегченно забрался в машину.
– Я Бу, – сказал хиппи, – а тебя я знаю: ты тот русский, который нашел в гостинице труп. Удираешь от полиции?
Сергей поперхнулся сигаретным дымом и закашлялся.
– Вообще-то меня отпустили, – сказал он. – Меня даже подозревать не в чем.
– Так их не волнует, – откликнулся Бу. – Главное, чтоб было на кого повесить труп. Хотели на меня, чтоб заткнуть мне рот, но тут ты подвернулся. Они же не могут написать в протоколе, что учителя задрала эта монастырская зверюга, за такое всех в дурдом упекут. Вот и пришлось искать, на кого свалить… Ах, черт! – Бу резко ударил по тормозам, и Сергей второй раз за день приложился носом. – Вот я болван, осел…
Он резка вывернул руль. Джип с визгом развернулся на сто восемьдесят градусов и помчался обратно.
– Если я сейчас уеду, они точно решат, что это я сделал, – пробормотал Бу. – Как же я не подумал… Надо скорее вернуться, пока они не обнаружили!