Второй период (1927-середина 1930-х гг.) знаменует собой переход от послевоенного восстановления флота к его активному строительству. В этот период шла острая борьба «молодой» школы (А. Якимычев, А. Александров, Н. Алякринский, С. Столярский) со старой» школой (Б. Б. Жерве, М. А. Петров). Как известно, в это время возобладала «молодая школа», отстаивавшая необходимость наличия так называемого «москитного флота» (подлодки, боевые катера и морская авиация). Данная теория отрицала возможность самостоятельных операций флота и борьбу за господство на море. Старая школа, отстаивавшая классическую «теорию владения морем» А. Мэхэна и К. Коломба, и соответственно, необходимость наличия сильного линейного флота, подверглась репрессиям в конце 1920-х – начале 1930-х гг. В соответствии с принятой концепцией «малого флота», для нужд Морских сил Балтийского моря в эти годы строились сравнительно небольшие и относительно недорогие корабли (сторожевые корабли пр. 2, тральщики пр. 3, торпедные катера типа «Г-5» и сторожевые катера типа «МО-4», подводные лодки типа «Д»), необходимые, прежде всего, для обороны собственного побережья, а также увеличивалась морская авиация. В итоге, Морские силы Балтийского моря стали довольно быстро пополняться новыми типами боевых кораблей.
Наконец, с середины 1930-х гг. по начало 1941 г., проходил третий период развития КБФ, отмеченный введением в строй флота крупных боевых единиц – новых легких крейсеров (пр. 26 и 26-бис), лидеров эсминцев (пр. 2 и 38), эскадренных миноносцев (пр. 7 и 7у), а также закладкой новейших линкоров (пр. 23) и тяжелых крейсеров (пр. 69). Надо сказать, что в этот период военно-политическое руководство СССР постепенно подходит к идее создания «Большого», океанского флота. В июне 1936 г. Генеральным штабом РККА и Управлением ВМС РККА была выдвинута программа «крупного морского судостроения», в феврале 1938 г. – «Большая судостроительная программа», а в августе 1939 г. был представлен на утверждение правительства «10-летний план строительства кораблей ВМФ»[765]. Во всех этих программах основной акцент был сделан на постройку, причем в большом количестве, надводных кораблей (линкоров, тяжёлых и лёгких крейсеров, лидеров и эскадренных миноносцев), хотя и подводным лодкам была отведена при этом немалая роль.
Предварительные итоги развития Краснознаменного Балтийского флота за период 1930-х годов отразил в своих выводах начальник Штаба флота капитан 1-го ранга В. Ф. Трибуц весной 1939 г.: «На данном этапе развития и строительства нашего Военно-Морского Флота в составе КБФ подавляющим элементом являются наши подводные лодки, наша многочисленная и быстро растущая морская авиация и легкие силы в лице новых крейсеров, лидеров, миноносцев, торпедных катеров и наши укрепленные районы, пополняемые новой современной техникой»[766]. Далее Трибуц обосновал данную систему приоритетов в строительстве флота. По его мнению, «незначительное количество крупных боевых высокоценных объектов, какими являются линкоры, составляющие основу надводного флота, требуют сложного и громоздкого обеспечения». Риск потерь таких кораблей в случае войны, как считал В. Ф. Трибуц, довольно велик, а последующее их восстановление очень длительно или даже невозможно[767].
В то же время, авиационные и подводные соединения флота требуют относительно меньшего обеспечения, особенно в море (кроме баз и обеспечения выходов), а «массовый характер раздельно и скрытно действующих единиц (подлодок) или высокоподвижных соединений (авиа) делает тактический риск не столь существенным и, в то же время, допускает их оперативное массирование, когда это выгодно по обстановке»[768]. Как мы видим, в данном заявлении В. Ф. Трибуца была сформулирована, с некоторыми коррективами в отношении крупных кораблей, программа строительства Советского ВМФ накануне Великой Отечественной войны.
Результаты осуществления советских судостроительных программ накануне войны с Германией на первый взгляд выглядели впечатляюще. К 22 июня 1941 г. надводные силы КБФ включали в себя: 2 линкора, 2 крейсера, 2 лидера, 19 новых эсминцев (из них 5 в достройке), 7 старых эсминцев (из них 1 в ремонте), 7 сторожевых кораблей (из них 3 в ремонте), 2 канонерские лодки, 18 базовых тральщиков (из них 4 в достройке и 1 в ремонте), 17 тихоходных тральщиков, 4 надводных заградителя, 48 сторожевых катеров типа «МО», 79 торпедных катеров, 4 бронекатера, 6 плавбаз подводных лодок.
В подводные силы Балтийского флота входили: 9 больших подлодок типа «К» (из них 7 в достройке и 2 уходили на Северный флот), 15 средних подлодок типа «С» (из них 1 в достройке и 2 уходили на Север), 4 подводных минных заградителя типа «Л» (из них 2 в достройке и 1 в ремонте), 24 средние подлодки типа «Щ» (из них 6 в достройке и 2 в ремонте), 27 малых подлодок типа «М» (из них 6 в достройке и 1 в ремонте), 3 большие подлодки типа «П» и 7 старых подлодок[769].
Вспомогательный флот КБФ насчитывал 190 судов, в том числе 12 транспортов, 40 ледоколов и буксиров, 10 плавучих кранов, 21 наливная баржа, 12 угольных барж, 35 сухогрузных барж, 15 плашкоутов, 14 различных катеров, 2 санитарные баржи, 5 специальных судов, 4 танкера, 1 кил лектор[770].
Военно-воздушные силы КБФ состояли из 61-й истребительной авиабригады, 10-й авиабригады, 8-й бомбардировочной авиабригады и 15-го разведывательного авиаполка, а также учебного центра и насчитывали 714 самолетов[771].
Оценивая в целом развитие Краснознаменного Балтийского флота, нельзя не отметить, что на него влиял в значительной степени мировой опыт военного судостроения того времени и господствовавшие в нем тенденции. Советское политическое и военное руководство, пожелавшее иметь полноценный Военно-Морской Флот, соответствующий статусу великой державы и способный выполнять все боевые задачи, с середины 1930-х годов проявляло определенную склонность к созданию крупных надводных боевых кораблей – линкоров и крейсеров. В то же время, руководство СССР не собиралось отказываться и от такого важного компонента флота, как подводные лодки, в создании которых были достигнуты значительные успехи. Таким образом, создаваемый во второй половине 1930-х годов большой, океанский ВМФ носил в целом универсальный характер и был в принципе готов к решению любых задач в рамках составляемых планов войны. Однако при его строительстве военным руководством был всё же допущен ряд досадных промахов, весьма наглядно проявившихся на примере Краснознаменного Балтийского флота. Данные упущения в процессе строительства флота свидетельствовали об определенной недооценке некоторых видов морских операций.
При внимательном изучении корабельного состава КБФ видна явная несбалансированность флота по основным классам боевых кораблей. Оба имевшихся линкора были кораблями старой постройки и к концу 1930-х гг. они морально и физически устарели. Новые крейсера «Киров» и «Максим Горький» обладали очень хорошими тактико-техническими данными, но имели весьма слабое бронирование при довольно солидной артиллерии. Количество эскортных кораблей (лидеры и эсминцы) было невелико, что позволяло с большим трудом обеспечивать охрану лишь основных соединений КБФ. К тому же, они были ещё очень плохо освоены личным составом, что сильно сказывалось на их боеспособности. Для выполнения каких-либо других задач (например, прикрытия десантной операции или активных действий на коммуникациях) имевшихся эсминцев уже явно не хватало.
Неоднократно уже говорилось о том, что Краснознаменный Балтийский флот испытывал острейший недостаток в тральщиках (прежде всего, быстроходных) и сторожевых кораблях[772]. Фактически, тральщиков едва хватало для обеспечения выходов Эскадры и Отряда легких сил флота в море, но на другие задачи их уже неоткуда было взять. А ведь масштабы Балтийского ТВД (с учетом имевшихся баз) требовали значительного количества кораблей данного класса. Вряд ли можно признать нормальным и тот факт, что в составе КБФ было всего-навсего два минных заградителя специальной постройки («Марти» и «Урал»). В случае их потери, Балтийский флот рисковал вообще оказаться без специальных минных кораблей. Слабым местом было практически полное отсутствие в составе КБФ специальных десантных кораблей[773].
Кроме того, Краснознаменный Балтийский флот имел в своем распоряжении недостаточное количество вспомогательных судов (транспортов, танкеров, буксиров, ледоколов, барж, плавучих баз и др.), что не обеспечивало его полноценного функционирования и обеспечения боевой деятельности[774]. С другой стороны, флот располагал весьма значительным количеством подводных лодок (даже излишним для такого ограниченного театра военных действий), торпедных катеров и довольно многочисленной морской авиацией.