Теперь это был генерал-рубака. Павел невольно вспомнил слова Сократа: «Заговори, чтобы я тебя увидел».
Дариев наполнил стаканы вином, поставил на стол у окна фрукты. Улагай взял стакан в обхват, как берут бутылку, чтобы пить из горлышка, и долго смотрел в него. Казалось, он забыл о присутствующих.
— Я счастлив выпить за здоровье атамана Кубанской рады! — поднял стакан Наумов.
Генерал метнул острый взгляд на гостя.
— Рады?.. Рада расколота, как полено, на три части… — Голос его постепенно наливался гневом. — Эти части не срастишь вместе, они вместе могут только сгореть. В таких условиях объединить казачество способны захватывающие дух победы. Но они возможны, если в бой идут единомышленники, а не сообщники. Здесь наша слабость.
Он залпом выпил стакан вина и, показав жестом, чтобы адъютант налил еще, продолжал:
— Избрав меня кубанским атаманом, они пытались отстранить от командования войсками, предназначенными для освобождения Кубани… Можно, конечно, можно поднять казачьи курени на всеобщее восстание против Советов, но для этого нужно иметь ошеломляющую внезапность удара, предельную стремительность наступления и четкое взаимодействие, особенно с армией генерала Фостикова. Кто этого может достигнуть? Генерал Шифнер-Маркевич? Нет, это ему не дано.
Улагай снова выпил и стукнул стаканом о стол.
— Налей, Алим!.. Я принял предложение главкома и отрекся от атаманской булавы. Я возглавляю войска группы особого назначения и поведу их на исконные казачьи земли. Но я не возьму с собой ни одного члена рады, ни одного члена Кубанского правительства, а Шифнер-Маркевича поставлю под свое начало. Я сам для себя буду единомышленником. Я подниму сполох казачьих куреней!.. Выпьем за победу!
«Все успехи в борьбе с Советской властью Улагай связывает с чисто военными факторами, — невольно отметил про себя Наумов. — Даже восстание казаков у него зависит не от политических и экономических причин, а от его военных побед. Врангель куда умнее. В основу подготовки операции он кладет экономический фактор — земельную реформу, политический — договор с казачьими атаманами, давление английской дипломатии и военный — казачьи дивизии, идущие освобождать исконно казачьи земли».
Павел сказал, что счастлив познакомиться с прославленным военачальником и сделает все от него зависящее, чтобы выполнить поставленную перед ним задачу наилучшим образом.
— Дело в том, — объяснил Павел, не ожидая вопроса, — что мне приказано сопровождать вооружение и боеприпасы для армии генерала Фостикова. Без этого она не тронется с места.
— Налей, Алим! Если действия «Армии возрождения России» — слишком громкое название для сводного отряда, численность которого менее дивизии, — зависят от доставки оружия и боеприпасов, то выпьем за успешное выполнение этого задания…
2
Они сидели в комнате с занавешенными окнами: Лобастов, Шахов и Наумов.
— Будем исходить из того, — начал разговор Лобастов, — что ваша, Иван Иванович, — он повернулся к Шахову, — боевая группа действует, как бы это сказать… на направлении главного удара. Все остальные, взаимодействуя с вами, обеспечивают выполнение операции по взрыву эшелонов. — И, чтобы упредить возможное возражение Наумова, добавил — Этот взрыв сорвет наступление врангелевцев в Северной Таврии. Таким образом, выиграно время для того, чтобы подвести новые силы из глубины страны. Чем быстрее мы создадим превосходство в силах и средствах, тем скорее разгромим «черного барона». Это главное.
Лобастов помолчал.
— А теперь, Павел Алексеевич, давайте обсудим ваш план.
— Прежде всего, — сказал Павел, доставая из кармана гимнастерки чистый лист бумаги и карандаш, — эшелоны с боеприпасами, предназначенные первому, второму армейским и сводному корпусам, перенацелены в распоряжение генерала Улагая в Керчь и Феодосию. В этих портах будет производиться погрузка войск группы особого назначения…
Павел рассказал содержание последнего приказа и предложил:
— Раз уж операция по взрыву эшелона подготовлена и моя в основном тоже — давайте совместим их. Вернее, под прикрытием взрыва эшелонов я поработаю по своему плану. Одно другому не помешает.
На листе бумаги Павел начертил схему железнодорожных путей, расположение эшелонов, контуры станционных построек. Затем обозначил место штабного вагона и изложил свои соображения.
— Главное, когда я буду действовать в вагоне, взрывы не должны прекращаться. Значит, заряды надо заложить в нескольких местах с интервалами во времени.
Обсуждали долго, всесторонне. Лобастов считал, что рисковать в сложившейся обстановке нельзя.
— Может случиться, что разработанный вами план по каким-то причинам осуществить не удастся, тогда и ваша поездка на Кубань провалится. Давайте целиться в полковника Трахомова. Захват каравана с оружием, а заодно и Трахомова означает, во-первых, как вы сказали, вывод из игры армии Фостикова, во-вторых, Трахомов раскроет нашему командованию план операции.
— Ну а если Трахомов где-то в стычке будет убит, — сказал Павел, — или при захвате застрелится, или будет молчать… тогда плана кубанской операции мы не получим.
— Представить это нетрудно, как и то, что вы просто можете погибнуть при взрыве этих эшелонов.
Павел Алексеевич твердо стоял на своем:
— Врангель в Крыму и даже в Северной Таврии не так опасен, как его появление на Дону, Кубани и Северном Кавказе. Кто знает, сколько потребуется тогда времени и сил, чтобы разгромить его… Не возражаю, что в основе моего плана лежит риск, но на него надо идти. План кубанской операции должен быть взят любой ценой.
Гавриил Максимович долго приглаживал пятерней свои непокорные волосы.
— Хватит у тебя людей, Иван Иванович, рассредоточить заряды по эшелонам?
Шахов утвердительно кивнул головой.
После взрыва на Угольной пристани его группа окрепла и разрослась. Связавшись с надежными людьми из других частей гарнизона, они устроили потайной склад взрывчатки, бикфордова шнура, запаслись оружием, боеприпасами. Теперь это была боевая подпольная организация.
— Все-таки риск для вас, Павел Алексеевич, очень велик, — продолжал Лобастов. — Ведь туда после первого же взрыва может нагрянуть целая свора богнаровских ищеек!.. Ладно, группа Муртазова будет подстраховывать и прикрывать тебя. — Лобастов встал, подчеркивая этим ответственность момента.
Он поставил на стол перед собой маленький чемоданчик.
— Здесь ключи от вагона, связка типовых ключей к железнодорожному ящику для хранения документов и на всякий случай — несколько отмычек. Все это изготовлено товарищами из железнодорожных мастерских. Как видишь, мы не сидели сложа руки… Ну а теперь задача товарищу Шахову. — Лобастов пододвинул к себе схему железнодорожной станции. Шахов привстал, чтобы лучше видеть, и, слушая, повторял: