В его глазах мгновенно мелькает понимание.
— Ты была не одна? — спрашивает, я не вижу смысла скрывать и киваю.
— Мелена? — интересуется, скептически подняв бровь.
Опять киваю.
— Ну и она, естественно тоже не одна появилась, — как-то очень спокойно продолжил Кирилл и опять в задумчивости стал изучать мое лицо.
Мне было как-то не по себе под его взглядом, и хуже всего то, что я не могла смотреть ему в глаза, не хотела смотреть, потому что боялась увидеть то, чего видеть не желала. Я боялась, что она сказала правду!
Дальше он заговорил очень тихо.
— Глупо спрашивать, не случилось ли чего. Судя по тому, что ты встретила Мелену, а теперь сидишь с таким видом, будто кто-то умер, сомневаться не приходиться. Так что случилось? — от вдруг придвинулся ко мне и понятно уйти от ответа не даст. Я взвешивала свою любовь к нему и их убежденность в своих словах. Зачем им врать?
Он вдруг глубоко вздохнул и его лицо исказилось, как от сильной боли:
— Ты решила остаться с Артуром? — с трудом выговорил.
О чем он, не сразу поняла.
— Нет, он тут совсем ни при чем, — постаралась побыстрее успокоить. Видимо без успеха.
— Тогда я не понимаю… что еще могло случиться? — не отрывал от меня глаз Кирилл.
Я решилась, все равно этого не сдержишь.
— Они сказали, на мне приворот. — Я собралась и смело посмотрела в его глаза, он растерянно вздрогнул.
— Какой приворот?
— Твой, — четко сказала и стала наблюдать за его лицом, таким растерянным.
— Приворот? — неверяще спросил он и думал, думал.
— Ты поверила? — вдруг совершенно спокойно спросил меня, и я спросила в ответ:
— А я смогла бы различить приворот, если бы он на мне был?
— Вряд ли, — пожал плечами, — только это все какая-то ерунда. Ты сама поймешь, если хорошенько подумаешь.
— Подумаю о чем?
— Что никакого приворота нет и не может быть! Подумай, пожалуйста, это лежит прямо перед тобой, нетрудно заметить.
— Просто скажи, почему это не может быть правдой, — начала настаивать я.
— Нет! — Вдруг совсем другим, сердитым голосом сказал Кирилл. — Я хочу, чтобы ты сама это поняла!
— Хорошо, я подумаю, — согласилась, пусть не прямо сейчас, но я не отступлю, пока все не выясню!
— А ты никогда не думала, — вдруг устало спросил Кирилл, — что мне было бы гораздо проще, будь ты совершенно обычной девушкой?
Я видела, что он немного обиделся, но его обида меня только раззадорила.
— Ты дуешься? — удивленно спросила я.
— Не считая того что ты им поверила? — уточнил он.
— Да.
— Мне немного обидно, оттого что ты так поздно вернулась, я очень за тебя боялся, — четко проговорил Кирилл.
— Может, ты сам виноват, ты же хотел, чтобы я держалась подальше, никаких объятий и поцелуев, а теперь что, собираешься жаловаться, что я предпочла другую компанию? — резко сказала я и только произнеся вслух эти слова, поняла, что совершила что-то непоправимое. Он дернулся как от удара, и через несколько мгновений поднялся и ушел наверх.
Мое раскаяние было огромней всей вселенной! Как только он спустился, я бросилась просить прощения, но он остановил меня одним движением руки.
— Собирайся, мне нужно сегодня быть в городе. Я жду в машине, — и вышел, ни дав сказать ни слова.
Смахивая слезы, я собирала сумку, а когда вышла из дома, он задумчиво смотрел куда-то вперед. Так всю дорогу молча и ехал.
Когда мы подъехали к моему дому, было так рано, что город еще спал.
Он остановился и меня прорвало.
— Прости меня, — почти умоляла я, — я не знаю, что на меня нашло, можешь ругать меня, сколько хочешь, только не молчи. Не злись на меня, только не молчи! — я бы схватила его за руку, но он сложил их на груди.
— Я не злюсь, — спокойно сказал, и его тон напугал меня больше, чем если бы это был крик. — Я просто не могу на тебя злиться, — как-то неуверенно улыбался Кирилл. — И это самое страшное. Ты можешь сделать очень больно, а я даже не могу от этого оградиться, выработать какой-нибудь иммунитет, защиту.
Он замолчал, а я все повторяла, прости, прости…
— Я уеду сегодня, — так же спокойно сказал, и мое сердце замерло, — вернусь… потом.
Потом вышел из машины и мне ничего не оставалось, как выйти следом. Довел до подъезда и вызвал лифт.
— Обними меня, пожалуйста, — попросила я, но он покачал головой.
— Не сейчас, — тихо сказал и ушел.
10.
Было утро пятницы. Три следующих дня я места себе не находила и постоянно его ждала. Или хотя бы звонка. Моей выдержки хватило ненадолго — звонить ему я пробовала уже минут через 20 после того как мы расстались — но абонент с тех самых пор недоступен. Тем же вечером пошла к нему домой — никого. Ни машины на стоянке, пустая дача. Даже туда я съездила вопреки доводам разума, грохнув на такси кучу денег. Впрочем, денег у меня теперь было больше чем нужно — с тех пор как появился Кирилл, я ни за что не платила, только маме отдавала на хозяйство. Получила деньги за месяц, который по легенде провела на выездной работе. Там же в кассе мне сообщили, что деньги за первый месяц уже выдали по моей просьбе, переданной Кириллом, моей маме, и понятно это Кирилл позаботился — я так была загружена своей двуличностью, что даже не подумала, как мама будет тут без денег. А он, получается, подумал. Он обо всем думал, вместо меня.
Каждый день, просыпаясь и засыпая, я винила себя во всех бедах. Кирилл был рядом и поддерживал меня во всем, но он был не обязан этого делать. Он был рядом, потому что сам этого хотел и это не давало мне никакого права им распоряжаться. Теперь его рядом нет, и я не знаю где его искать.
В понедельник, придя на работу, собиралась узнать у Бориса Сергеевича, где сейчас Кирилл. Он меня встретил очень ровно и спокойно ответил, что Кирилл уехал по делам и вернется сам, когда захочет. Подтекст был понятен — он не собирался ничего сообщать.
Может, некрасиво было в такой ситуации оставаться у него работать, но это оставалась моя последняя ниточка к Кириллу, и я не могла ее оторвать. Тем более что в понедельник случилось еще кое-что. После обеда меня вызвал Богдан Сергеевич. Еще по дороге к его кабинету я услышала знакомый смех, заставивший меня в изумлении остановиться. Смех Мелены.
Вся троица была там. Они были в прекрасном настроении, а я постаралась пока не думать о нашей последней встрече и к чему это в результате привело. Каменное лицо Бориса Сергеевича тоже ничего хорошего не предвещало.
— Я кое-что должен… семье Мелены, — сдержано сказал шеф и несложно было понять, о чем речь. — Так что не могу отказать ее просьбе — Артур хочет понаблюдать, как работает фирма подобная нашей, поэтому побудет пока моим заместителем, тем более Кирилл все равно отсутствует, но ему нужна помощница, и ей будешь ты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});