— Черт возьми! Наша маленькая Магда превратилась в настоящую красавицу. Твоя мать, конечно, болтала там что-то о чудесах, которые сотворил с твоим лицом какой-то голландский врач. Поздравляю тебя с его удачей.
— Ваши слова мне неприятны, сэр, — ответила Магда.
— Будет задираться! Неужели ты не чувствуешь никакой родственной привязанности по отношению к тому, кто воспитывал и лелеял тебя в детстве?
— Лелеял меня?! — пораженно повторила она. — Не надо лицемерить, сэр!
Он неприятно хохотнул, выпил еще вина и звонко чмокнул губами.
— Ты, конечно, стала графиней Морнбери и находишься под опекой и защитой своего мужа, но не забывай, что от этого ты не перестала быть моей дочерью!
— Нет уж! Слава Богу, в моих жилах течет не ваша кровь. Вы мне родственник лишь по тому, что однажды моя бедная мать сделала неправильный выбор!
Сэр Адам опять засмеялся.
— Ух ты, ух ты! Вы посмотрите на нее! Гадкий птенец превратился в высокомерную и надменную леди!
— Может, вы все-таки наконец скажете мне, зачем вы приехали, сэр? — теряя терпение, спросила она снова. — Если вы решили остановиться здесь на ночлег, извольте. Одна из комнат в вашем полном распоряжении. Это гостеприимный дом. Но на дружеское отношение к вам с моей стороны можете не рассчитывать.
Он подлил себе еще вина. Сэр Адам находился в скверном расположении духа. Он получил письмо от адвокатов графа, которые предупреждали его о том, что перестанут оказывать ему денежную помощь, если он будет продолжать относиться небрежно к своему имению и к своей семье. Они были правы. В последнее время он слишком много потратил денег на увеселения в лондонских пивных и карточных заведениях. Огромную сумму он выложил на то, чтобы устроить райское гнездышко, где встречался со своей любовницей. Все это, конечно, было за счет благополучия его семьи.
Сэр Адам скроил дружелюбную мину.
Вдруг улыбка исчезла с его лица, и оно приняло угрожающее выражение.
— Ладно, не будем ссориться. Скажи лучше, у тебя есть какие-нибудь драгоценности? Какие-нибудь безделушки, которые я мог бы продать, так как сильно сейчас нуждаюсь в деньгах, — начал он примиряюще.
— Моя жена не подает жалким побирушкам! — неожиданно раздался с порога голос. — И особенно таким, которые не знают цену добрых услуг.
Магда вскрикнула:
— Эсмонд! Эсмонд!
Она смотрела на него, не веря своим глазам. На нем был забрызганный грязью дорожный костюм темно-серый, военного покроя плащ. Голова его была перевязана. В воздухе повисла напряженная пауза. Эсмонд похудел и возмужал. В уголках губ появились глубокие складки. Но он видит!
Магда, теряя голову от радости, бросилась к нему.
— О, Эсмонд, муж мой! — закричала она.
На лице сэра Адама отразился страх. Он никак не мог предполагать, что граф вернется домой именно в ту же ночь, когда он решил нагрянуть к падчерице.
Глаза Эсмонда сияли счастьем. Он обнял жену правой рукой и сказал:
— Магда! Я вернулся, как обещал. Слава Богу, что я выжил на войне, и вот я здесь и могу обнять тебя!
Не помня себя от счастья, она прижалась к нему. Взяв его левую руку, она приложила ее к своей разрумянившейся щеке.
— О, Эсмонд, Эсмонд! — только и повторяла она.
Он смотрел на ее нежное лицо, такое знакомое и такое новое, затем шепнул:
— Мы поговорим позже…
С этими словами он повернулся к сэру Адаму.
— Вы не слышали, как я вошел в дом, сэр Адам, — сказал он холодно. — Но зато я слышал вас! Как смели вы ослушаться моего приказа и явились в мой дом ночью, напугав жену?!
Сэр Адам издал нервный и дрожащий смешок.
— Я попросил ее драгоценности в шутку, граф, милый зять мой… — начал он.
Но Эсмонд оборвал его:
— Вы говорили всерьез, подлый негодяй и мерзавец, и если бы меня сейчас здесь не случилось, Магде пришлось бы худо. Так же худо сегодня, как ей было худо всю жизнь в вашем доме. Теперь мне многое известно, и я прошу, во избежание конфликта, немедленно покинуть нас.
Сэр Адам хотел что-то ответить на это, но только нечленораздельно всхлипнул. Он следил, как Эсмонд быстро, как и раньше, двигался по комнате, а его правая рука покоилась на эфесе шпаги. Эсмонд продолжал тем временем:
— Я ехал весь день, сэр, надеясь достичь Годчестера еще засветло. Судя по всему, я висел у вас на хвосте. Я очень спешил домой, ведь я столько времени не видел жену. И поверьте, ваше присутствие здесь весьма испортило мне первое впечатление от свидания с ней.
Неожиданно в речь мужа вмешалась Магда:
— Эсмонд, муж мой… твои глаза. Твоя голова… Рана тебя все еще беспокоит?
— Моя голова пока может подождать, — сухо сказал граф. — Мне нужен всего лишь отдых, но в данный момент я желаю разобраться с этим господином.
Сэр Адам торопливо промямлил:
— Вы поступаете со мной не по-родственному, Эсмонд, зять мой…
— Не смейте меня называть так! — прогремел Эсмонд. — Пока я жив, я не признаю родства с вами! Вы не являетесь отцом моей жены! Будучи за границей, я наводил кое-какие справки и многое узнал о вашем гнусном поведении. Мне следовало давно догадаться что вы тратили мои деньги, пуская их на ветер!..
Сэр Адам показал дрожащим пальцем на Магду и снова заканючил:
— Разве эта женщина вас не устраивает? По началу вы думали, что я обманул вас, но вышло-то так, что я, скорее, оказал вам услугу, не так ли?
Эсмонд повернулся, чтобы бросить любящий взгляд на Магду.
Сэр Адам, решив, что отвлек Эсмонда от своей особы, внезапно воспользовался своим единственным шансом.
В один прыжок он достиг боковой двери, которая вела в холл. Ею редко пользовались, но на его счастье она оказалась сейчас незапертой. Он выбежал из столовой и захлопнул за собой дверь Эсмонд, пылая гневом, бросился за ним вслед. Магда крикнула:
— Осторожнее!.. Ради всего святого, не забывай о своей травме и не трать на него время, Эсмонд!
— Я убью его за то, что он с тобой сделал, — крикнул в ответ Эсмонд.
Прижимая руки к груди, она побежала вслед за мужем.
— Нет, Эсмонд, нет! Только не это! Ты же дал клятву! Адам Конгрейл недостоин того, чтобы пятно от его убийства легло на твою бессмертную душу!
— Я не могу позволить этой гадине поганить своим присутствием свой дом!
— Прошу тебя!.. — сквозь рыдания воскликнула Магда.
— Жди меня здесь, — оборвал он жену и захлопнул перед лицом Магды дверь.
На дворе стояла сверкающая лунным светом ночь. Остановившись на пару секунд, чтобы отдышаться, Эсмонд стал лихорадочно осматриваться по сторонам. Еле заметную в густых кустарниках, он заметил фигуру отчима и вновь устремился за беглецом, крича:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});