Читать интересную книгу Сфера влияния - Вячеслав Васильев

Первое занятие с рысем прошло по ускоренной программе, из-за того, что много времени ушло и на встречу с особистом, и на знакомство с новым напарником. А опаздывать на общую фехтовально-силовую подготовку было нельзя. Следующее занятие Пантелей пообещал провести по полной программе. Правда, на просьбу Белецкого дать ознакомиться с этой программой заранее, только ухмыльнулся, продемонстрировав зубы и встопорщив усы, и указал лапой на дверь.

Как ни спешил Белецкий на следующее занятие, но всё же по дороге решил заскочить в храм. В принципе, у штрафников всегда было немного свободного времени между тренировками, которое можно было потратить на поход в церковь или военторг, — кому что нужнее. Однако до сих пор сослуживцы Белецкого и он сам предпочитали в это время отдыхать. Но сейчас бывшему пилоту надо было поговорить с кем-то о том, что с ним произошло, и как-то по детски хотелось попросить защиты. Как показал утренний разговор с особистом, кроме как к Богу обратиться по этому вопросу было не к кому.

При входе в храм Белецкий чуть не сбил выходящего оттуда прапорщика Шелехова, который проводил штрафника, явно находящегося не в себе, удивлённым взглядом. Но Егору сейчас было не до прапорщика. Войдя в церковь, он остановился у иконостаса, и принялся бестолково, но страстно молиться, переводя взгляд с одной иконы на другую. Лики с икон бесстрастно взирали на очередного просителя, как и многие другие до него, вспомнившего о Боге в момент опасности. Молитва с оглядкой на секундомер не очень способствует восстановлению душевного равновесия, но всё же из храма Егор вышел, чуть успокоившись. Возможно, того же результата он достиг бы, просто присев на скамейку у дорожки, и поглядев на красиво летящие с низкого тяжёлого неба снежинки. Хотя нет — сейчас ему нужно было не расслабление, а соломинка, помогающая удержаться на плаву. И Вера на роль этой соломинки подходила как нельзя лучше…

Впрочем, как оказалось, благотворное влияние на нервную систему оказывает также боевая подготовка. Егор, начавший было тренировки в отрешённом состоянии "ох-как-мне-плохо", пропустив пару болезненных ударов, вынужденно выбросил из головы горькие мысли о своей нелёгкой доле и отсутствии в мире справедливости, сосредоточился, и остальные учебные поединки провёл более-менее ровно. К началу "изучения матчасти" он почти вернулся в своё обычное состояние, но вот вечером, после занятий, снова расклеился, что не ускользнуло от внимания Сашки. На настойчивые расспросы Карлаша, вполне логично связавшего вечернее состояние друга с его утренним визитом к особисту, Егор по понятным причинам ответить не смог. Чтобы отвязаться, он сослался на подписку о неразглашении, что, кстати, было недалеко от правды.

Следующий день начался с Церемонии Выбора. На этот раз взвод старшего лейтенанта Кособокова выступал в роли зрителей вместе с первым взводом. В роли клоунов, то есть избираемых, выступали бойцы вновь сформированного третьего взвода. Рыси были те же. А может, и не те же — для Белецкого все рыси были на одну морду. Но это было не важно.

Вообще, в пушистиках пропадали великие актёры. Они вполне натурально изображали не обременённых разумом животных, и, если бы Белецкий не знал, что эти "звери" умнее, чем некоторые из стоящих напротив них людей, то не догадался бы об этом ни за что.

Всё шло по накатанному сценарию. Кандидаты один за другим становились напротив "избирательной комиссии", а рыси решали, подходит им этот штрафник, или нет. Глядя на церемонию, Егор вспомнил, какой именно вопрос он не задал Пантелею: Как он выбирал? Что в бывшем лейтенанте Белецком оказалось такого, что понравилось Рысю? Записав себе напоминание поинтересоваться об этом на следующей встрече с напарником, Егор продолжил наблюдать за происходящим.

По мере роста числа "парочек" на одном из краёв плаца веселье среди зрителей нарастало. Глядя на это представление, Егор, кажется, начал понимать, зачем оно было устроено. Церемония Выбора отнюдь не была прихотью начальства штрафбата, неровно дышащего к торжественным мероприятиям. Скорее всего, она устраивалась по рекомендациям и при участии военных психологов — чтобы личный состав получил хоть немного разрядки от накапливающегося за время сверхинтенсивной учёбы психологического напряжения. И, похоже, идея работала хорошо. По крайней мере, на занятия штрафники направились, обмениваясь весёлыми замечаниями и шутками по поводу некоторых моментов церемонии. Не обошлось и без взаимных напоминаний о том, что сегодняшние зрители неделю назад смотрелись со стороны так же потешно, как и сегодняшние участники.

В общем, к традиционным безобидным занятиям по фехтованию и прилагающейся силовой подготовке люди приступили в хорошем настроении. Наверное, именно этим, а также осознанием того факта, что уже завтра состоится фехтовальный турнир, на котором всех строго проэкзаменуют, можно было объяснить особое усердие бойцов именно сегодня. Штрафники выложились полностью, что немедленно аукнулось им на следующих занятиях по "матчасти". Реакция обучающихся ослабилась, внимание рассеивалось, поэтому даже из обычного количества виртуальных "Каракуртов", к этому времени уже равнявшегося трём, один да прорывался к цели, а уж когда пауков внезапно стало в два раза больше — народ взвыл. Но сделать было ничего нельзя — все силы были отданы предыдущему занятию. Оставалось только терпеть боль. Которая, как обрадовал всех "под занавес" инструктор, отныне будет усиливаться с каждым пропущенным ударом. Так что если от плохого владения фехтованием можно было загнуться только на турнире, то от плохого освоения "матчасти" в перспективе можно было загнуться и прямо на занятии.

В результате этого заявления настроение, поднятое людям утром Церемонией Выбора, к вечеру у всех основательно испортившись, упало до прежнего уровня. А как бы оно испортилось, если бы Церемонии не было? На этот вопрос ответа у Егора не было.

Ночь прошла как и день — в учебных буднях, и вот настало утро, которого все и ожидали, и побаивались — утро начала Фехтовального Турнира. По идее, ни для кого из второго взвода этот день пока не мог стать последним, но предпосылки для этого заложить мог. Сегодня штрафники состязались в условиях, на которые прошлый раз только смотрели. Но неделя тренировок не прошла даром — уровень владения шпагой практически у всех, даже у толстяка Похмелова, занявшего ожидаемое последнее место во второй группе, значительно вырос. Первое место во второй группе занял барон фон Стиглиц. Это тоже было вполне прогнозируемым результатом. По крайней мере, для Белецкого, как и в прошлый раз, оказавшегося где-то в середине рейтинга. Правда, теперь второй группы. А вот госпожа Ржевская, занявшая в той же группе второе место, очевидно, ожидала какого-то иного результата… Потому как вид у неё был довольно обескураженный, а на барона она бросала далеко не нежные взгляды. Тем не менее она вместе с фон Стиглицем и ещё парой бойцов из второго взвода перешла в третью группу, в которой ей и предстояло побороться за первое место через неделю.

Во время боёв во второй группе одного из участников санитарный робот утащил в реанимацию прямо в скафандре. Через пять минут пришла информация, что он скончался. Неизвестно, как другим, а Белецкому после этого смотреть на поединки первой группы, последовавшее за ними плановое избиение победителя Чёрным Фехтовальщиком, и финальный "танец" Чёрного Фехтовальщика и инструктора в сопровождении двух Боевых Рысей как-то расхотелось…

Хотя нет, — почему "неизвестно"? Ставки на Чёрного Фехтовальщика делались так же, как и прошлый раз, следили за этим поединком с не меньшим азартом, и завидовали сорвавшему куш точно так же… Не все из здесь присутствующих были молодыми сопливыми лейтенантами-пилотами, не нюхавшими крови…

После окончания турнира начальство снова зарядило совместную тренировку всей роты на целый день. А после тренировки…

Все пошли в душ. Если второй взвод уже привык… ну, или почти привык к ежедневной демонстрации обнажённого женского тела, то среди остальных штрафников Ольга произвела фурор. Вокруг неё собралась целая толпа голодных мужиков, жаждущих посмотреть на это чудо — настоящую живую обнажённую женщину. Которая находилась настолько близко, что её можно было потрогать…

Второй взвод помнил инцидент с Карлашем, но вот остальные штрафники об этом не знали — потому беспечно столпились вокруг. Ольга успешно продолжала делать вид, что вокруг никого нет, пока не дошло до обсуждения её тела и сальных шуточек. Тут уж не вытерпели её одновзводники. Переглянувшись, отделение Белецкого в полном составе и ещё несколько человек из других отделений, двинулись в сторону остряков, намереваясь объяснить им, что такое поведение дворянам не подобает…

Но они не успели… После очередной шуточки с виду спокойная женщина вдруг словно взорвалась каскадом жёстких ударов, от чего несколько человек из её "окружения" разлетелись в стороны, как кегли, получив травмы разной степени тяжести. Их товарищи, взревев, кинулись на обидчицу. Они уже забыли, что сами были причиной такого поведения женщины, и горели желанием отомстить. Куда только и делся тонкий налёт цивилизации.