Я был однолюбом.
Улыбка украсила мои губы, когда я подумал о Чарли́, когда подумал о том, что был похоронен глубоко внутри нее сегодня утром. Как, черт возьми, я могу себе представить, что делаю то, что делают так много мужчин? Как я мог себе представить, что удовлетворяю желания с другими женщинам, когда у меня дома ждет самая лучшая, самая потрясающая, сексуальная, умная, остроумная и красивая женщина?
Последние слова, которые она сказала в спальне, вернулись, прося меня наказать ее, прося остаться с ней.
Блять!
Мне нужно было подумать о свидетельских показаниях и выслушать докладчика. Если бы я этого не сделал, мне стало бы так неловко сидеть прямо здесь, среди этой галереи финансовых придурков, что я не смог бы выдержать.
Что бы ни ждало меня в будущем, я не мог представить, что изменю, оставлю Чарли́ или потеряю ее. К счастью, в этот момент я мог отвлечь свое внимание, зная, что она в безопасности с Делорес и Сильвией. Завтра будет другой день. Я отказывался думать о ее возвращении на Манхэттен или о возможности разногласий в рядах Делорес.
Я также не мог думать о Джерреде прямо сейчас, хотя Делорес рассказала мне, что происходит. Беспокоиться об этом было работой Делорес. Она узнает, что случилось.
— Нет, сэр.
Ответ джентльмена за микрофоном вновь привлек мое внимание к передней части комнаты и напомнил мне, почему я здесь, а не с Чарли́.
— Что вы можете сказать нам о последствиях этого минимального повышения налогов?
Минимального? Он читал тот же черновик, что и я?
— Доход будет иметь неоценимое значение для государств, участвующих…
Блять.
Я сжал кулаки, слушая Северуса Дэвиса. Тот факт, что этот платный рупор давал показания в роли эксперта, был смехотворен.
В то время как Дэвис красноречиво восклицал, комитет, казалось, был в восторге от его ответов. Шаг за шагом он делился цифрой за цифрой, рисуя совершенно неточную картину. Я достал из кармана телефон и быстро сделал заметки.
Вот почему я должен быть здесь, чтобы услышать, что именно говорят, ложь, с которой наша сторона должна бороться.
Когда сенатор Хиггинс задал все свои вопросы, комитет объявил о прекращении сегодняшних слушаний.
Северус встал и повернулся к галерее. Когда он по второму разу оглядел присутствующих, наши глаза встретились.
Я кивнул, стоя вместе с остальными в толпе.
— Он выглядит удивленным, увидев вас, — прошептал Айзек позади меня.
Я согласился. Возможно, я ошибался раньше. Возможно, зачинщик нападения стоял прямо передо мной. Возможно, Дэвис ожидал, что я окажусь в морге в Нью-Йорке, а не на слушании.
— Я собираюсь поговорить с ним, — ответил я, не желая уходить.
Правило номер двадцать семь предписаний Орена Деметрия — никогда не отступать. Устав добросовестно служил мне в годы ММА.
— Мистер Дэвис, — сказал я, выпрямляясь во весь рост и обращаясь к нему, как только он вышел на лестничную клетку. — Я не мог не заметить, что вы смотрите в мою сторону.
— Мистер Деметрий, — он кивнул. — Полагаю, я не заметил вас раньше. Думал, вы не придете.
Я пожал плечами.
— Ни за что на свете не смог бы пропустить такое. Я нашел ваши показания… какое бы правильное слово подобрать? Занимательными.
— Не думаю, что это подходящее слово. Поучительными было бы более уместным.
— А разве это не одно и то же?
— Едва ли.
Похоже, моя оценка его совсем не позабавила.
— Мой отец сказал, что у вас была приятная встреча месяц назад. Мне жаль, что я пропустил ее.
Дэвис поднял брови.
— Я удивлен, что Орен потрудился упомянуть об этом. Обмен репликами был довольно неинформативным. Может быть, вдвоем мы сможем добиться большего прогресса?
Сжав губы, я кивнул.
— Мне нужно проверить свое расписание. Мне всегда интересно выслушивать жалобы других.
— Жалобы, мистер Деметрий? Мои клиенты с трудом переносят жалобы. Как вы, возможно, слышали во время моих показаний, законопроект принесет пользу каждому.
— Каждому? Я полагаю, это вопрос точки зрения.
— Пока это мнение комитета, это все, что имеет значение.
— К счастью, сегодня был только первый день дачи показаний.
Он кивнул.
— И вы собираетесь остаться в Вашингтоне на оставшиеся слушания?
— Собираюсь.
— Тогда нам надо поговорить… — Он оглядел опустевшую комнату.
— …возможно, в более уединенном месте?
— С нетерпением жду этого, — сказал я, отступая назад, позволяя ему пройти.
Айзек остался в дальнем конце комнаты, теперь ближе к двери. Когда я последовал за Дэвисом, Айзек подождал и вышел следом за мной. Как только мы оказались в холле, он прошептал, — Мне подавать машину?
— Я никуда не тороплюсь. Я бы хотел поговорить с Кэрроллом.
— Да, сэр.