Не дожидаясь, пока подойдут коллеги, он двинулся дальше. Неуклюже ставя ноги и смущенно улыбаясь, он добрался до самого верха — по крайней мере всем казалось, что он стоит на гребне гряды. И все видели также, что он вдруг резко качнулся назад, с трудом удержав равновесие, а потом как-то странно, бочком двинулся по гребню гряды, вытянув перед собой руки ладонями вперед. Пройдя таким манером метров десять, он спустился вниз.
— Это мнимая гряда — нечто вроде загородки, — вполголоса сказал он ученым. — Над ней — защитное поле. Вроде того, что начиналось у боковых стен. Только здесь оно совершенно прозрачно и не искажает изображения, видите?
— И что же это, по-вашему, должно означать? — криво улыбаясь, спросил высокий полуседой человек с болезненно-желтым лицом.
— Есть у меня кое-какие предположения… — неуверенно начал Иконников.
— Ой, что же это? — с ужасом прошептала Лена, уставившись в потолок. — Кто может там ходить? Никто ведь не может! Ну, Мирон Остапович, ведь никого там нет, правда? Это нам просто кажется! Потому что нервы у всех никудышные.
Бандура долго откашливался и утирал лоб платком: ему не хотелось огорчать Лену. Но что поделаешь — истина дороже.
— Нервы, они, конечно… — сказал он осторожно. — Но это одно дело. А другое дело — это то, что в данный момент у вас по чердаку кто-то нахально топает. И я его сейчас на горячем застукаю! От меня не уйдет!
— Да нет там никого! — с отчаянием сказала Лена. — Ну откуда он там возьмется, сами подумайте!
И тут Анна Лазаревна сообразила, что они оба ничего не знают про чердачное окно.
— Видите ли… — начала она. — Возможно, что кто-нибудь все же пролез сюда через окно…
Анна Лазаревна сбивчиво и поспешно начала излагать, что произошло в их отсутствие. Но Лена даже не дала ей договорить.
— Ой, так чего же мы тут сидим?! — закричала она, сияя от радости. — Надо звать наших мужчин — и вылезать туда! Ой, нет, ну просто не верится! Анна Лазаревна, золотко, у меня ну просто камень с души свалился!
Бандура молча вживался в радость. Он только поматывал головой и блаженно щурился. Однако он, как и подобает мужчине, сохранял ясность разума. Поэтому шаги на чердаке ему не понравились своей бестолковостью.
— Ну залез в окно — хорошо, — сказал он, прислушавшись к беготне наверху. — Так ведь не затем же он лез, чтобы чердак осваивать, верно? Он к нам сюда должен в первую очередь бежать! А этот чего-то как дурной на чердаке толчется туда-сюда! Вот он, может, там всю проводку и попортил! Может, это хулиган какой! Ну я ж его!
И Бандура, свирепо хмуря брови, двинулся к выходу. Но в это время шаги на чердаке ускорились, потом вдруг оборвались и через секунду загромыхали по железным ступенькам лестнички, ведущей на чердак. Кто-то остановился на площадке у дверей квартиры Ушаковых.
Лена на цыпочках подобралась к двери, тихонько приоткрыла ее и выглянула на площадку.
Хотя таинственный посетитель стоял к ней спиной, Лена немедленно узнала его.
— Сережка! — закричала она изумленно и радостно. — Сережка, братик!
Сергей стремительно обернулся и уставился на нее, словно не веря своим глазам.
— Ленка! — выдохнул он наконец. — Ленка! Жива!
— Боже мой, Сережа! — изумленно произнесла Анна Лазаревна, появляясь на пороге. — Неужели это вы один наделали столько шуму?
За ее плечами высился Бандура с лицом, пламенеющим, как закатное солнце. Он ничего не сказал, только укоризненно покачал головой.
— Да что мы тут стоим?! — спохватилась Лена. — Идемте к нам, что ли!
— А телефон? — заикнулась было Анна Лазаревна.
— Ну что теперь телефон? — нетерпеливо возразила Лена. — Идемте!
Они пошли в квартиру Ушаковых.
— Что, телефон перестал работать? — боязливо осведомился по дороге Сергей.
— И телефон, и свет, и радио — все сразу отключилось! — сказала Лена. — Кстати, ты не знаешь, почему это вдруг? Действительно, все было в порядке, н вдруг, минут десять назад…
Сергей промычал нечто невнятное и покраснел так, что почти сравнялся с Бандурой по интенсивности расцветки.
— Ой, Сережа, вы что-то знаете! — проницательно заявила Анна Лазаревна. — И вы почему-то не хотите нам сказать! А я вижу, что…
— Молодой человек! — перебил ее Бандура. — Вы нам в первую очередь должны сообщить, какие меры предприняты для того, чтобы прекратить вот это… безобразие!
Сергей изумленно воззрился на него:
— Как то есть прекратить? Вы что-то не то…
— Да ладно! — вмешалась Лена. — Ты скажи, что вообще там делают? Что говорят о нас? Когда нас отсюда вытащат? И как ты сюда попал? Послали тебя?
Сергей опять мучительно покраснел.
— Сам я сюда полез вообще-то! — честно признался он. — Не пускали меня. Вы уж не сердитесь, я хотел как лучше…
— Ты чего извиняешься? — испугалась Лена. — Что натворил, признавайся!
— Да вот… сами видите… — опустив голову, бормотал Сергей.
— А ну, погляди мне в глаза! — скомандовала Лена. — Это из-за тебя, значит, свет и телефон отключился?
— Да что свет!.. — сказал Сергей, отчаянно махнув рукой. — Вы теперь целиком и полностью отключились!
— В каком это смысле? — подозрительно спросил Бандура.
— Во всех смыслах! Ну представляете: теперь и с чердака только лес видать… вот такой же! — Он кивнул на окно.
— Ой! — шепотом сказала Лена, округлив глаза. — Ой, Сережка! И что же теперь будет?!
Володя осторожно обошел прогалину: он понимал, что деревья и здесь будут предостерегать его своими удушающими сигналами, да и не собирался он сейчас подходить к серому облаку. Он выбрался на поляну и увидел, что тут серое облако ничего не разворотило — лежит прямо на траве и выглядит безобидно.
— Володя! — услыхал он. — Володя! Где же ты? Куда пропал?
Славка бежал к нему уже где-то по ту сторону серого облака, и его не было видно. Володя шагнул вперед, чтобы миновать облако. Славка теперь увидел его и повернул прямо к нему- прямо к облаку! Он был уже в двух шагах, и Володя отчаянно закричал:
— Стой! Славка, стой! Остановись! Нельзя!
Но Славка с разбегу влетел в туман. Володя кинулся вслед, пытаясь ухватить его, но мальчик исчез.
— Славка! Славка, где ты тут! — крикнул Володя, ничего уже не видя в густом тумане.
Под ногами у него что-то перекатывалось, глухо громыхало, он упал, его потащило вниз, он пытался ухватиться за что-нибудь, но все вокруг грохотало и катилось под уклон, и было почему-то адски холодно.
Наконец падение остановилось.
Володя открыл глаза. Он лежал у подножия невысокого холма, на каменистой осыпи. Перед ним простиралась заснеженная равнина в косых красных лучах закатного солнца. На горизонте, на фоне бледно-зеленого вечернего неба, чернел частокол ельника. Едва приметная санная колея тянулась наискось через равнину, и по ней понуро брела пузатая гнедая лошаденка, волоча розвальни. В розвальнях полулежал бородач в овчинном тулупе и лениво пошевеливал намотанными па руку вожжами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});