На тумбе с другой стороны кровати стоял большой черный саквояж. Собственно говоря, саквояж — это было первое, на что мы обратили внимание. В саквояже были монеты. Много монет различных форм и размеров, всех эпох и государств. Были современные монеты и древние античные. Были совсем простые из меди или даже алюминия, были и монеты из драгоценных металлов. Монеты лежали в кармашках прозрачных полиэтиленовых листов, выдернутых из альбомов, и в прозрачных пластмассовых футлярчиках. Вес саквояжа, пожалуй, немного не дотягивал до пяти килограммов. Рядом с саквояжем лежала полотняная невзрачная сумка, в которой были самодельные слитки из золота и серебра. Никаких клейм не слитках не было, они даже от окалины были не очищены. Нашему удивлению не было предела. Рядом с нами жил этакий подпольный миллионер Корейко, а мы даже не догадывались. Судя по обстановке, Корейко навестила женщина. Судить об этом можно было по расправленной кровати и использованному презервативу в углу комнаты. Проститутка она или нет, уже останется тайной навсегда. После утех, партнерша нашего часовщика или сама замочила богатенького возлюбленного, или привела своего подельника, который его и замочил. Грабители затащили тело в ванну, а сами отыскали сокровища подпольного миллионера. Успех грабежа решили отметить веселым застольем. Во время попойки дама выстрелила своему подельнику прямо в глаз из маленького пистолета, который валялся на полу. Пистолетик был явно подарочный, богато инкрустированный и с перламутровыми накладками на рукоятке. В магазине на пять патронов оставался один патрон. Предпоследний патрон перекосило в затворе. На теле здоровяка я других дырок не нашел. Из этого сделали вывод, что дама отстреливалась еще и от, невинно убиенного, Корейко. По какой причине барышня завалила своего кореша, узнать было также не суждено. Может это был спланированный коварный замысел или что‑то личное, а может быть и добычу не поделили. Пока разбойница убивала своего подельника, часовщик обратился и пошел жрать коварную партнершу. Восставший часовщик по всей видимости долго стоял перед дверью ванной, вся дверь была уляпана кровавыми разводами и отпечатками. Коварная дама, скорее всего, сама открыла часовщику дверь, возможно в туалет пошла или хотела проверить труп часовщика. Освобождённый зомбак кинулся на свою убийцу. Она пыталась убежать, но свалилась с крутой лестницы вниз головой и разбилась насмерть. Потом, судя по следам, нажравшийся морф ходил по участку, после чего залез под крыльцо по своим морфячьим делам или просто для отдыха и переваривания сожранных разбойников.
Обшарив все строения и участок, мы вернулись к морфу. Морфа перевернули на спину и перетащили с помощью автомобильного троса на середину двора. Зрелище поражало воображение. Это какой‑то демон из ада, никаких фильмов ужаса не надо. И такая тварь была под боком у нас. Под ложечкой неприятно засосало, желудок сжался холодным комком.
— Я в центр спасения МЧСсовский сообщил, — крикнул Леха с платформы. — Должны скоро приехать.
Визитеры не заставили себя долго ждать. В дверь вошли двое людей в форме МЧС и около десятка военных в бронниках и с автоматами. Внимательно осмотрев место преступления и морфа, они забрали изменившегося часовщика, тела его жертв, а также саквояж с монетами и слитки драгоценных металлов. Ничего закрывать и огораживать не стали. На вопрос Палыча ответили, что сейчас такого пруд пруди. Самым ценным был морф. Маленький пистолетик и самодельный револьвер под ПМовский патрон из кармана куртки убитого разбойника оставили нам в качестве трофеев.
Мы пошли ко мне домой. Узбеки смотались еще до приезда людей из центра. Навстречу нам вышел Леха с ППШ на плече. Было похоже, что он только что сменился.
— Я пойду, посмотрю, — неуверенно сказал он нам, а скорее даже спросил, и кивнул в сторону дома часовщика.
— Иди если так хочется, но смотреть там не на что, — ответил ему Палыч.
Уже вечерело. С мужиками решили оттащить подальше упокоенных зомбаков, чтобы не воняли. Вопрос решился просто. Услышав треск мотоциклетного мотора за воротами, я вышел посмотреть, в чем дело.
Дима с соседней улицы вместе со своим приятелем тащили на тросе труп толстого мужика в серой строительной робе. Дима в шлеме и толстой зимней куртке вел свой квадроцикл, а его приятель сидел за его спиной, держа наготове тульскую двуствольную вертикалку.
Проводив его взглядом до поворота, я остался дожидаться, когда он поедет обратно. Ждать пришлось минут пятнадцать. Сначала послышался треск, а потом появился квадроцикл.
Я помахал им автоматом, намекая, что нужно остановиться.
— Привет! Случилось что‑нибудь?
— Случилось. Мы десятка два зомби укокошили. Помоги трупы вывезти.
Дима согласился не сразу. Мы торговались, он ныл про отвалившийся глушитель, жаловался на плохой бензин и риск нападения зомбаков. Оказывается, его уже нанял Чапликов для вывоза трупов, рассчитавшись канистрой бензина. Ну вот, переходим на натуральный обмен. Складываются новые экономические отношения. В итоге мы сошлись на том, что мы его заправляем и охраняем, а он вывозит трупы.
Зомбаков из‑за паркового забора и с улицы убирали до темноты.
Все опять собрались у нас дома. Погода была очень теплая, и мы все разместились на веранде. Из остатков мяса и рыбы оклемавшийся Степан сготовил великолепный шашлык и испек картошку на углях. Алевтина притащила большой сумарь с бутылками пива. Опять намечался вечерний пир.
Всех напугало известие о квартировавшем по соседству морфе. Охрану решили усилить. На окнах вместо решеток у меня были металлические ставни в виде жалюзи. Я сам их изготовил из полосовой стали. Решетки на окнах я очень не любил, а закрываться от жуликов на время отъезда было необходимо. Оставленные без присмотра частные дома частенько привлекали воров. Ставни запирались на засовы и замки. Дверь тоже была железная. Коллективно решили, что все кто жил в доме Палыча перебираются ко мне.
Долго обсуждали вопрос с поездками. Без выездов не обойтись. Но вчерашняя и сегодняшняя перестрелки на дорогах и, превратившийся в морфа, сосед, остро поставили вопрос о безопасности, как безопасности дома, так и о безопасности в дороге. К тому же у нас оставались без заправки несколько единиц транспорта, а горючка в ближайшем будущем обещала стать запредельно дефицитной. В машинах должно быть по два человека: один ведет машину, другой стреляет. В машины нужно было поставить защиту для двигателя и людей в салоне. С грузовиками было проще, а вот с легковушками придется повозится. Степан сказал, что может договориться с коллегами на счет бронежилетов и дополнительных стволов. Вот это было дело. Его решили не откладывать. Ехать со Степаном вызывался Равиль. На завтра запланировали заправку всех машин. Поедем опять утром. Водителями садиться барышни, которые могут водить машину, вторым номером в машину садятся мужики. Половина контингента должна оставаться в доме, так что ездить придется несколько раз. Завтра после обеда мы отпускали Степана с Равилем за брониками. План был ясен. Я рухнул спать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});