class="p1">– И как ты его решил?
– О, давай не будем об этом. Не обошлось без крови, а ты же знаешь, что я не сильно это люблю…– Эд тяжело вздохнул. – Но теперь я не знаю, как поступить дальше…
– В каком смысле?
– В смысле: оставить их друг с другом, или лучше разлучить? Как будет правильно?
Домиан надолго задумался. Наконец, осушив бокал, он ответил:
– Скажу тебе так, друг мой: что-то подсказывает мне, что нужно просто оставить их в покое, на какое-то время. И пусть судьба всё решит сама…
Глава 13. Центир
Филис Брант, Первый комиссар Имперского кадетского Корпуса, развалился в глубоком кресле в загородном доме своего старого друга, ныне высокопоставленного чиновника, того самого, который изрядно выручил его в истории с беспорядками. Звали этого друга Тирт Ларрдо, и сейчас он занимал пост министра по связям с общественностью. Впрочем, поговаривали, что это – лишь промежуточная ступень в его карьерной лестнице, по которой он поднимался с завидной скоростью.
Сейчас Тирт Ларрдо нервно расхаживал перед креслом Бранта, стараясь размашистыми жестами придать убедительности своим словам. Их полемика продолжалась уже около часа.
– Ну как ты не понимаешь? – горячился Ларрдо. – Что им с того, что они развалили нашу империю? Если они оставят нас в покое, то очень скоро экономика возьмёт верх, и все, кто откололся, вернуться. И мы, избавившись от этой прогнившей насквозь идеологии, от этого хлипкого фундамента, станем ещё сильнее, чем были. Они никогда этого не допустят! Такой шанс упускать нельзя! Это мы вышли из игры, а они сейчас удвоят усилия. Говорю тебе: нас ждёт война. А до этого страну доведут до крайности…
– Мне кажется, ты всё-таки сгущаешь краски, – не отступал Брант.
– Сгущаю краски? И это говоришь мне ты?! Ты, один из самых проницательных людей, что я знаю?! Если боец на ринге упал, каков шанс, что принципиальный соперник не пойдёт его добивать? Да ещё подаст руку и предложит перенести поединок, чтобы тот мог прийти в себя? Это же бред! Если и протянет руку, то только для того, чтобы потом посильнее уронить головой об пол!
– Ну, в их дружбу я тоже не верю…
– «Дружбу»?! «Дружба» эта продлится до тех пор, пока мы будем плясать под их дудку, себе во вред! Вот только ноги быстро устанут. А как только решим прекратить, то увидим их истинное лицо. Да что там – только дурак не видит его сейчас! Веками они нас ненавидели, и что? Сейчас что-то изменилось? Опомнитесь, идиоты! – Тирт Ларрдо беспомощно потряс руками. – Потом будет поздно! Сначала из нас сделают зверя, злобного, но слабого зверя, а потом затравят – неужели история ничему нас не учит?! И потом уже будет всё равно, оскалился этот зверь, или танцует на задних лапах. Если нужна его шкура, то на это как бы плевать! А оскал его уже будет не страшен – все зубы прогнили. Не мне тебе рассказывать, что сейчас твориться и к чему всё это идёт…
На это Бранту нечего было возразить. Ситуация в армии становилась всё хуже и хуже, что отражалось и на Имперском Корпусе. Сокращали финансирование, упрощали программу, житья не было от советников Канцелярии, которые ровным счётом ничего не смыслили в том, во что постоянно вмешивались.
– Ладно, допустим ты прав, – наконец, сдался Брант. – И что дальше? Что толку сотрясать воздух?
Несмотря на то, что Тирт Ларрдо заверил Бранта, что прослушивать их не могут, он всё же подошёл вплотную к креслу друга и, наклонившись и понизив голос, произнёс:
– Нужно действовать! Эту страну спасет только ещё один переворот…
Брант отстранился. Он долго молчал, вглядываясь в пылающий взор своего старого товарища, и не веря собственным ушам.
– Ты хочешь сказать… – начал было он, но слова так и застряли в пересохшем горле.
– Именно! И мне нужны такие люди, как ты. Я уже со многими поговорил, у нас подбирается неплохая команда… У тебя огромное влияние – почти вся верхушка прошла через твой Корпус, они тебя знают и доверяют тебе. А это очень важно! В таких вопросах чужаков не терпят…
Брант подпер рукой подбородок. Он был согласен со старым товарищем, а спорил скорее из чувства противоречия. Скорее, чтобы окончательно убедить себя самого в том, что он и так знал… Тот вроде говорил всё правильно, но что-то смущало Бранта. Как ни силился он понять, что именно, но так и не сумел. Такое частенько с ним бывало. Бранта порой злило это странное чувство, этот внутренний голос, который словно останавливался на полуслове…
– Ладно, можешь на меня рассчитывать, – только и произнёс Брант.
– Я ни на минуту в тебе не сомневался, старый ворчун! Такие, как ты, не меняются! Ты просто любишь спорить, как и раньше…
Брант улыбнулся. Ларрдо вновь наполнил рюмки.
– Что ты хочешь от меня? – спросил Брант.
– О, много чего, – оскалившись, ответил Ларрдо. – Это надолго, так что располагайся поудобнее…
***
С того дня, как Лина и Вики побывали у Домиана Фрая, прошло почти полгода. Эд за это время ни разу не объявлялся, и у Лины не было повода его тревожить – снов она пока не видела. Впрочем, девушки не теряли времени даром.
Вики почти свыклась со своей особенностью, и теперь во время спаррингов выглядела вполне гармонично. Многие вещи она научилась делать осознанно, даже когда её жизни ничто не угрожало, и при случае демонстрировала просто нечеловеческую реакцию.
Лина усиленно тренировалась и, в свою очередь, пыталась развить ту самую способность по замедлению времени, о которой говорила «бабушка», и которую она впервые ощутила во время драки. Вот только пока ничего не выходило. Сначала девушка полагала, что именно благодаря этому разглядела туманные щупальца за спиной Вики. Но, с другой стороны, тогда бы это можно было рассмотреть и на замедленной съемке – к этому способу уж точно прибегали, но безрезультатно. Так что, видимо, дело было в чём-то другом.
Дни обучения текли своим чередом. До сегодняшнего утра…
По какой-то страной суете, и по выражению лиц дежурных офицеров сразу становилось ясно, что в стенах Имперского кадетского Корпуса произошло что-то из ряда вон выходящее…
Прозвучал сигнал к общему построению.
Выстроившись в шеренги в огромном зале, курсанты с тревогой ждали, что же такого скажет им Первый комиссар Филис Брант…
Но, к удивлению курсантов, вместо комиссара перед ними предстал не кто иной как Парвин Метто, Старший советник Канцелярии.
Заложив руки за спину, он медленно прохаживался вдоль замерших