Читать интересную книгу 100 КРАТКИХ ЖИЗНЕОПИСАНИЙ ГЕЕВ И ЛЕСБИЯНОК - Пол Рассел

Когда в 1937 году Кейдж непродолжительное время жил в Сиэтле, где учился и работал аккомпаниатором в танцевальном классе Школы искусств Корниш, он встретился с танцором и хореографом Мерее Канингемом, с которым они шли рука об руку и в искусстве и в жизни в течение последующих пятидесяти пяти лет.

Поступив в 1938 году на факультет в Миллз-Колледж в Окленде в Калифорнии, Кейдж вплотную приступил к освоению неисследованных музыкальных пространств. В 1939 году он написал монументальное музыкальное произведение для фортепьяно, тарелок и проигрывателей с различной скоростью. В 40-е годы Кейдж постоянно гастролировал с Мерее Канингемом. Их творческий союз назывался «Верим в себя».

Обосновавшись в Нью-Йорке, Кейдж поступил на курсы дзен-буддизма в Колумбийском университете, учеба на которых сыграла важную роль в развитии его творческой индивидуальности. В 1950 году его интерес к не западному образу мыслей возрос еще более после знакомства с И Шинг, древней китайской «книгой перемен», согласно которой действие в значительной степени зависит от того, какой стороной повернется монетка. На Кейджа произвело глубокое впечатление представление об огромной роли случая в делах космических и человеческих. Среди значительных работ, появившихся в результате интереса, проявленного к воле случая, был «Воображаемый пейзаж 4» (1951). Это произведение написано на основе вещания двенадцати радиостанций, причем тональность и звучание скрупулезно перекладываются на ноты, а содержание определяется любым «живым» эфиром в данный момент. Пожалуй, кульминацией этого периода экспериментов Кейджа было знаменитое «4'33" для фортепиано» (1952). Тишина на сцене в течение четырех минут и тридцати трех секунд, разделенная на три ритма, не имеет целью навязать миру своего рода контролирующий порядок, а скорее создает пространство, в котором возможны любые звуковые явления — проезжающие машины, случайное покашливание публики, звуки собственного сердцебиения. Разумеется, публика не знала, как реагировать, и музыку Кейджа нередко освистывали — подчас и сами музыканты.

За время долгой и продуктивной работы пытливое и подвижное воображение Кейджа все время освещало новые просторы, куда бы он ни направлял свою энергию. В «Уильяме Микс» (1952) и «Фонтана Микс» (1958) он реализовал свои ранние новаторские опыты с записанной пленкой. Другими заметными работами стали «Эллиптическая конструкция с зимней музыкой» (1964); «Хпшд» (1969) для нескольких клавесинов, пятидесяти одной пленки, слайдов, фильмов и прожекторов с цветной подсветкой; «Рооратория» (1979), основанная на звуках «Finnegans Wake» («Пробуждения финнеганса») Джеймса Джойса; «Евроопера 5» (1987—1990) — обширное многозвуковое созерцание электронных и оперных звуков.

В 40-х годах Кейдж был непродолжительное время женат. С 1970 года до самой смерти 12 августа 1992 года он и Мерее Канингем жили вместе в Нью-Йорке. В статье, посвященной Кейджу и опубликованной в «Нью-Йорк Тайме» в 1967 году, критик Ричард Костеланиц замечает: «Возможно, ни один из живущих сейчас людей искусства не оказал такого значительного влияния на столь непохожих и столь замечательных людей. В наше время даже те критики, которые не соглашаются с ним, уважают его стремление доводить свои идеи до их «безумного» завершения. Кроме того, в течение стольких лет он влачил столь жалкое существование, что вряд ли у кого-либо возникнут серьезные сомнения относительно его цельности».

Писатель, философ и композитор, Кейдж написал такие книги, как «Тишина» (1961), «Понедельник год спустя» (1967), «Пустые слова» (1979), «Тема и вариации» (1982) и «X» (1983). Кейджа высоко ценят не только за то, что он оказал глубочайшее воздействие на других композиторов, но также за то, что влияние его идей распространилось на живопись, танец, исполнительное искусство и поэзию. По-новому взглянув на суть музыки — любой звук, согласно его космологии, есть музыка, — он оставил нам совершенно иной музыкальный мир, который не сможет стать прежним. После Кейджа мы никогда не услышим наш мир в прежнем звучании.

35. РУТ БЕНЕДИКТ

note 36

Рут Бенедикт родилась 5 июня 1887 года на ферме в Шенанго Вэли на севере штата Нью-Йорк. Ее отец, способный и перспективный молодой хирург, умер, когда Рут была грудным ребенком, и ее растили мать и бабушка с дедушкой. Последовав примеру матери, Рут поступила в Вассар-Колледж в Пуфкипси, штат Нью-Йорк, осенью 1905 года. Получив в 1909 году диплом бакалавра гуманитарных наук по специальности «английский язык», Рут провела год в Европе, затем три года преподавала в Калифорнии в школах для девочек. В 1913 году она встретила Стэнли Бенедикта, студента-медика, и в 1914 году они поженились. Они поселились в пригороде Лонг-Айленда Дуглас-Манор, Бенедикт стала домохозяйкой, однако загородная жизнь показалась ей бессмысленной и невообразимо скучной. Чтобы занять, вернее, спасти себя, она писала стихи (некоторые из них опубликованы под псевдонимом Анн Синглтон) и биографию Мэри Уоллстоункрафт, первую в ряду запланированных биографий, как Рут сама выражалась, «не смирившихся и полностью раскрепощенных женщин предыдущего поколения». Издательство «Хьютон Мафлин» отказалось напечатать эту работу, и при жизни Бенедикт труд так и не был опубликован.

В 1919 году Рут предприняла важный шаг, записавшись на некие курсы в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке. Поощряемая своими учителями, она продолжила обучение у известного антрополога Франца Боаса в Колумбийском университете, где в 1923 году получила степень доктора философии за диссертацию под названием «Концепция духа покровительства в Северной Америке». Она оставалась в Колумбийском университете в качестве помощника Боаса и преемника, на которого пал выбор, и там же через некоторое время стала профессором антропологии.

В 1922 году во время работы помощником Боаса и преподавателем в Барнард-Колледже Рут познакомилась с младшим научным сотрудником по имени Маргарет Мид. Они стали близкими друзьями, и к 1925 году у них уже сложились любовные отношения (даже несмотря на то что в 1923 году Мид вышла замуж). Эти взаимоотношения носили характер физической и эмоциональной близости, а также интеллектуального содружества и были настолько глубоки, что две женщины постепенно стали признавать, что затрудняются определить — кому принадлежит тот или иной замысел. Эти взаимоотношения также сказались и на характере их работы. Биограф Маргарет Каффри пишет: «Бенедикт считала, что изучение нетипичных явлений соответствует складу ее характера: с самого детства она ощущала себя чужой в американском обществе. Теперь и перед Бенедикт, и перед Мид новая психология ставила вопросы относительно их любви — была ли это болезнь, просто неврастения, или это была аномалия, заслуживали ли они изгнания из общества? Такие вопросы возникали и в целом, и в связи с их чувствами друг к другу, и в 1926 году, когда Мид и Бенедикт вместе работали в Барнарде и Мид писала работу «Совершеннолетие в Самоа», они приступили к изучению отклонений и в конце концов предприняли осторожную попытку изменить подход к человеку с отклонениями от полного неприятия до положительного восприятия. «Чтобы облегчить свою задачу, они ввели понятие положительного и отрицательного отклонения: женщины, которым нравятся женщины, подпадают под понятие положительного, если они принимают свою любовь как нормальную альтернативу общественным условностям; отрицательным отклонение считается лишь тогда, когда такие женщины замыкаются в гомофобии своего общества и вследствие этого ненавидят себя. Человек с отклонениями, утверждала Бенедикт, это «не какой-то вид, требующий определения и описания на основе общепринятой психологии аномалии». Напротив, человек с отклонениями — это всего лишь «вид, к которому общество, где он рожден, не испытывает интереса».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});