— Ну да, — кивнула она, — конечно.
Она с трудом дышала, потому что он гладил упругие холмики.
— Надеюсь, он будет тебе хорошим любовником.
— Кто?
— Тот человек, за которого ты выйдешь. Человек, который получит право дать тебе детей. Человек, который получит право наслаждаться твоим прекрасным телом.
— Я не прекрасна. Это ты так утверждаешь. И ты сам сказал, что я не умна.
— Но ты еще не слышала из моих уст, что я не встречал женщины желаннее, верно?
— Не слышала, — с трудом выдавила она. Его пальцы скользнули в вырез ее платья.
— Даже при французском дворе я не встречал женщины желаннее!
— И… почему… почему я тебе желанна? — прошептала она, закрыв глаза, с наслаждением вдыхая мужской запах и ощущая жар его тела.
— В тебе есть невинность. Слишком многие женщины знают все о мужчине, с которым собираются провести ночь. Но ты… ты чиста и наивна. Мужчина может научить тебя всему, что только пожелает.
Ее глаза широко распахнулись. Заред застыла в его объятиях, не в силах шевельнуться.
— Я знаю, как зачинают детей, — рассердилась она. — И не похожа на невежественную сельскую девчонку. Пусть я не умна и не красива, как леди Энн, но хорошо разбираюсь в людях. И многое знаю об отношениях мужчин и женщин.
Тирл ответил невыносимо раздражающей улыбкой.
— Ты знаешь только самое основное. И самое примитивное. И понятия не имеешь о том, что происходит перед самим слиянием.
— Перед чем?
Он провел ладонью по ее оголенному плечу.
— Есть огромная разница между теми простыми действиями, в результате которых появляются дети, и плотской любовью между женщиной и мужчиной.
Но Заред все еще была обижена его уверениями в том, что она ничего не знает.
— Может, ты объяснишь мне, в чем разница? А я решу, прав ли ты.
— Ах, мой соколенок, — усмехнулся он, — я мог бы даже показать тебе эту разницу, но боюсь потерять рассудок. А пока, думаю, пора закончить этот разговор и идти ужинать.
Он опустил руки и перебрался на другую сторону кровати. Но Заред проворно повернулась и схватила его за плечо.
— Но ведь леди Энн ты рассказал бы, верно? Она достаточно умна, чтобы понять тебя. Не то что я.
Тирл оглянулся на жену.
— Полагаю, Энн знает все, что происходит между мужчиной и женщиной. И если твой брат не угодит ей в брачную ночь, она, вне всякого сомнения, станет жаловаться и ему, и всем, кто согласится ее выслушать.
Заред откинулась на подушки и скрестила руки на груди.
— В таком случае я тоже стану жаловаться. Когда муж уложит меня в постель и мне не понравится, я так ему и скажу.
Тирл снисходительно улыбнулся:
— И с кем ты станешь сравнивать его искусство любви? С другими любовниками?
— Нет, конечно. Я… — Она охнула. — Думаешь, у леди Энн были другие любовники? Северну это не понравится.
— Эта горячая голова, твой братец, может убить ее, если она окажется не девственной, а Хью Маршалл, разумеется, еще и похвалит его за это.
Заред окончательно растерялась. Если Энн тоже невинна, откуда же так много знает о мужчинах и женщинах? Заред не совсем понимала, что имеет в виду муж, но чувствовала себя оскорбленной. Братья всегда относились к ней как к ребенку. А теперь и этот туда же!
Она отвернулась и попыталась сползти с кровати. Не станет она унижаться, задавая вопросы.
— Заред, — прошептал он, притягивая ее к себе.
Она принялась сопротивляться. Не хочет она ласк человека, который при ней толкует о других женщинах!
Он прижал ее к постели своим большим телом, но ее руки остались свободны, и Заред начала бить его по плечам и спине.
— Отпусти! — потребовала она. — Ненавижу тебя! Ненавижу, когда ты близко!
Он сжал ее голову ладонями и стал целовать в губы. Несколько мгновений Заред плотно их сжимала, но потом не выдержала: уж очень воспламенили ее его поцелуи. Он тихонько прикусил ее нижнюю губу, обвел языком и стал целовать глаза и щеки.
Ни один мужчина не касался ее так… и она жаждала большего. Заред совсем забыла, что перед ней враг, и приоткрыла рот. Именно она повернула голову чуть набок, чтобы целовать его еще горячее. Она больше не била его: руки сами собой обвили его шею.
Ее жизнь проходила в физических упражнениях и тренировках с оружием. Она не была чинной леди, проводившей юность за пяльцами с вышивкой. Заред выросла в седле с мечом в руках и привыкла много двигаться. Поэтому, ощутив желание, горевшее в крови, она ответила на него со всем пылом, который ей было дозволено проявить: проникла языком в его рот, обхватила ногами бедра и сцепила щиколотки. Тирл попытался отодвинуться, но она вцепилась в него изо всех сил и, когда он повернулся на спину, оказалась сверху.
Тирлу пришлось взять ее за плечи и оторвать от себя.
— Где ты этому научилась? — изумленно спросил он, едва сдерживая ярость.
Заред не сразу вспомнила, кто она, где находится и с кем. Она лежала на нем, обхватив его бедра: позиция, в которой он удерживал ее раньше. До чего же приятно лежать сверху, словно она поборола его и теперь наслаждается победой!
— Научилась? Чему именно? — улыбнулась она.
Не ответив на улыбку, он почти отшвырнул ее на другую сторону кровати и встал.
— Должно быть, у тебя был наставник. Кто это? Колбренд? Когда вы с ним были у пруда, ты делала больше, чем просто купала его?
Она так растерялась, что не сразу пришла в себя, и уже хотела взорваться, но снова опустилась на подушки.
— Ничему он меня не научил. Я сама все знаю.
Он сжал ее талию, оторвал от матраса и поставил перед собой.
— Пусть ты не желаешь быть моей женой, но если замечу, что хотя бы смотришь на другого мужчину, я… — Он осекся.
— Ты — что? — прошептала она.
Он отпустил ее и сухо приказал:
— Надень туфли и спускайся вниз. Ужин остынет.
Оставшись одна, Заред обняла себя и закружилась по комнате. Тяжелые бархатные юбки вихрились вокруг ног.
— Будете ужинать сейчас, милорд?
Тирл вздрогнул от неожиданности и поднял глаза от кубка с вином.
— О, Маргарет! Я не видел тебя. Она уже спустилась?
— Нет, — протянула Маргарет. — Думаю, ей трудно одеваться самой.
— От тебя ничего не ускользнет, верно?
Он улыбнулся женщине, которая служила его матери, еще когда обе были девушками. Мать Тирла умерла на руках Маргарет.
— Да, я не могла не заметить, что вы безумно в нее влюблены.
— Она ненавидит меня, — угрюмо признался он.
Маргарет громко рассмеялась:
— Она? Девушка, которая смотрит на тебя с таким желанием?
— Ты не слышала, что она мне наговорила. Да, иногда Заред желает меня, если я целую ее и осыпаю комплиментами, но этого же она добивается от любого красивого мужчины, — фыркнул он. — И даже от меня, которого считает уродом. Ты еще не знаешь главного. Ее фамилия — Перегрин.