откуда вам знать такие тонкости? Вы обе не наемницами случайно были?
— Нет, что ты! — от неожиданности герцогиня рассмеялась. — По крайней мере я — обычная студентка, примерная ученица, гордость мамы-папы. Лара — не знаю, мы с ней не успели этого обсудить. Спрошу при встрече, если тебя это так волнует.
— Не хотелось бы в королевы сомнительную личность! — недовольно пробурчал Уинтроп.
Анника посерьезнела.
— За это можешь не переживать. Она не собирается возвращаться во дворец. Просит обеспечить ей безопасность, арестовав банду, и далее не трогать. Предоставить самой себе, так сказать.
Складка между бровями дознавателя не разгладилась, а стала еще глубже.
— Не говори мне, что она собирается самостоятельно искать заказчика собственной смерти, — скривился Уинтроп.
— Вообще-то я с ней согласна, — возразила герцогиня. — Мне кажется, ты и сам подозреваешь аристократию вместе с церковью.
— Только трогать их нельзя! — мрачно добавил ее муж. — Представляешь, что начнется, если вдруг всплывет подобный скандал?
— То есть покушаться на жизнь принцессы — это нормально, это в порядке вещей. Пытаться похоронить династию — а ведь к тому все и идет, сам знаешь — тоже рутина. Но вывести высокородных негодяев на чистую воду — как можно, скандал?! — возмутилась Анника.
— Нужны доказательства. Повесомее, чем это. — Уинтроп потряс в воздухе несчастной бумажкой с пожертвованием. — Это, собственно, вообще ничего не доказывает, кроме набожности и добропорядочности дарителя. Обыскивать дома знати нельзя, их самих — тем более. В храм меня и на порог не пустят с ордером. Они выше мирского. Попробуй я применить силу — меня отлучат от церкви, а нашим родовитым гиенам только дай повод. Следом полетит титул, должность, а может и голова. Мне еще нашего сына поднимать.
— Будем надеяться, что Ларе удастся больше, чем твоему ведомству! — поджав губы, пожелала герцогиня. — А еще — что мы уцелеем в смуту.
— До смуты не дойдет, — заверил ее супруг, но уверенности в его голосе могло бы быть и побольше. — За семь лет подыщем подходящую кандидатуру на роль принцессы, возможно, к тому моменту — королевы…
— Чем сыграем на руку заговорщикам! — подхватила язвительно жена. — Именно этого они и добиваются. Заглушить любые попытки реформ, подсунуть нужную девицу принцу, желательно бесплодную — чтобы династия точно прервалась. А затем посадят своего человека на трон. Им не нужны перемены, Мэд. Их не волнует вырождение магов. Им главное — традиции чтоб не трогали и их лично.
Вместо ответа Уинтроп подхватил супругу на руки и уселся в кресло, устроив ее у себя на коленях.
— Мне бы очень хотелось поймать их на месте преступления, — с тоской признался он после недолгого молчания. — Чтобы ух, какой скандал, статьи на первых полосах газет, сплетни в каждой гостиной и не отвертеться. Но как этого добиться? У них же на все посредники… подставные лица, наемники, просто неудачно попавшиеся под руку посторонние…
— Мне кажется, нужно просто подождать, — загадочно улыбаясь, предположила Анника, украдкой косясь на слегка помявшееся письмо.
Она знала наверняка: принцесса не станет сидеть сложа руки. И в провинцию, спасая свою жизнь, не поедет.
Не той Лариса породы.
Глава 24
После ареста Валета и его приспешников в столице стало поспокойнее. Разумеется, всех преступников облава не накрыла — вряд ли это вообще возможно, всегда найдется крыса-другая, что ускользнет из любой ловушки, но мне они уже не угрожали.
Пиковая дама исчезла.
А буквально на следующий день после громкого ареста мафиозного синдиката в дом семейства Оукстон нанялась новая горничная. Хорошенькая пухленькая блондинка, не слишком умная, но трудолюбивая. У нее и документы имелись, и рекомендации с прошлого места работы.
Кто бы мог подумать, что местрис Уинтроп так виртуозно умеет подделывать печати и подписи!
Парик удалось привести в порядок порцией любви, теплой ванночкой и ложкой оливкового масла. Вот что значит настоящее китайское качество — он и без дополнительной сеточки сел по голове, как влитой, и держался намертво. Впрочем, чисто на всякий случай я свернула волосы гулькой и зафиксировала шпильками насквозь. Намертво.
Живот пока что удавалось скрывать. Корсетов я не носила принципиально, но стройное тело принцессы в них не нуждалось. Стоило миновать токсикозу, и у меня откуда-то появились приятные округлости, которых раньше не было. Впрочем, гибкости и ловкости они не мешали.
Вскрыть сейф главы дома удалось через неделю. До того я старательно сливалась с мебелью, драила каждый доверенный мне уголочек и зарекомендовала себя с самой положительной стороны.
Чисто ради личного спокойствия. После ограбления я тихо исчезла и, разумеется, не просила характеристик для следующего места работы.
Их мне продолжала писать местрис Уинтроп.
Кажется, на тёплой должности герцогини ей остро не хватало адреналина и развлечений.
У Анники обнаружилась разветвленная сеть информаторов и осведомителей. Куда там Валету! Буквально в каждом приличном доме служили одна-две преданные ее светлости горничные. Они-то мне и помогали, сами того не зная. Свою личность я отказывалась раскрывать наотрез, так что приходилось использовать герцогиню как посредника. Письма с расписанием визитов, привычками и обыкновениями семейств приходили ей, а дальше пересылались мне.
Точнее, тетушке.
Местрис Фьюренцу отлично устроилась при пансионе. Ей выделили комнату, где она могла приводить себя в порядок или отдохнуть и даже переночевать при желании. Из сэкономленных денег она купила домик — на имя своей подруги, само собой.
Казалось, Анника способна фальсифицировать все что угодно, от печати посольства другого государства до королевской.
Домик попался идеальный — начиная с расположения на тихой окраине городка заканчивая высокой живой изгородью вокруг внутреннего дворика. Так что я могла не только проскользнуть в гости незамеченной, но и оставаться у Сильваны подолгу, в то же время не сидя взаперти. По крошечному саду много не нагуляешь, но террасы хватало для быстрой разминки, а по круговой дорожке, мощеной крупными булыжниками, можно было бегать часами, до головокружения.
Пузо не вылезало довольно долго. Я успела поработать и изучить шесть семейств из списка.
После громкого резонанса, который вызвал взлом сейфа мейстера Сенсетта, я изменила тактику. Мое вмешательство теперь невозможно было ни заметить, ни отследить. Я рисовала новые руны поверх старых и тщательно стирала их за собой. Кроме того, ничего не крала. Стоит исчезнуть одному документу — и всполошатся все заговорщики. Я воспользовалась свойством чернил «плыть» при нагревании и делала своего рода оттиск на чистом листе. Складывала две бумаги так, что текст оставался между ними, и проходилась ладонью, как утюгом. Раз — и получалась чудесная зеркальная копия. Читать, конечно, сложновато с непривычки, но я быстро приноровилась. На свет,