— Тебе нравиться здесь работать?
— Мне нравиться работать здесь с тобой. Ты заметил, мы никогда не спорим, у нас не возникает размолвок. Это же отличные качества для напарников. Или коллег? Назови так, как больше понравится.
Она взяла в руки ключи.
— Или ты законченный одиночка?
Уже садясь в машину, Митч продолжил тему:
— Мне тоже нравиться, когда ты здесь, а одиночка ко мне не клеится.
— Клеится или нет, но ты упрямо придерживаешься какого-то образа отчуждения, который мне слегка не понятен. Что тому причиной никак не возьму в толк.
Машина двинулась вперед.
— Нет причины.
— Есть.
Митч сильнее надавил на педаль газа.
— Причины нет. Говорю же.
— Всё равно.
Энди продолжала прибывать в отличном настроении.
— Мы можем немного задержаться в городе сегодня?
— Задержаться? Зачем? Что ещё ты придумала?
— Хочу пригласить тебя на фильм? Или одиночки не ходят в кино?
Автомобиль резко затормозил.
— Больше не возьму тебя с собой в магазин. Цветочная пыльца ударила тебе в голову. Я хожу в кино, но редко. И сегодня я бы не отказался, но уже не хочу. В следующий раз, подумай, прежде чем обзываться.
— О-о, я совсем не имела в виду, то, что сказала. Шутка. Это была шутка. Ты слишком серьезен. Митч, прости. Прости, прости.
— Нет. Решено, едим домой. Должен доставить тебя туда, откуда забрал утром.
Энди нервно сложила руки на груди, откинувшись на спинку сидения.
Митч тихо засмеялся. Он ужасно любил, когда Энди пытается казаться сердитой.
— Я не вещь, чтобы меня увозить и привозить туда-сюда.
— Тогда, может быть, поедим обратно и сходим в кино?
Энди кинула в сторону собеседника разъярённый взгляд.
— Нет. Домой, решено! Сам ведь сказал?!
Машина медленно покатилась по дороге, минуя последние дома, и вырвалась на простор загородной трассы.
— Вот и хорошо. А тебе идет быть послушной.
* * *
Хелена приехала без предварительного звонка. Она просто вошла в дом, одарив Лору таким взглядом, что той стало не по себе.
— Ты, кажется, жутко устала. Хелена, что с тобой?
Думая о том, что подобная весть окажется шокирующей, Хелена лишь слабо улыбнулась. Говорить о плохом сразу же по приезду сложно.
— Мы поговорим позже. Сложности, Лора. Всего-то…
— Эта работа совершенно тебя измотала. Ведь так?
Хелена согласилась:
— Да. Верно.
За ужином она не проронила ни слова, почти ничего не ела и лишь иногда, внимательно всматривалась в окно, на убегающую вдаль ленту дороги. Потом, словно пробудившись, смотрела на всех странным взглядом, и всё повторялось по кругу.
Дом погрузился в ночь, во дворе запел сверчок. В открытом окне под порывами ветра шелестела листва. Последняя, ещё не опавшая листва уходящего года. Скоро и она окажется на земле.
Набросив плащ на плечи, Хелена вышла из дома. На порожках сидел Митч. Он оглянулся, подвинувшись.
— Тоже не спится?
— Да. Я не могу думать о сне.
— Ты что-то не договариваешь. Возможно, это слишком личное. Прости, что спрашиваю. Но, ты не похожа на себя.
— Отрицать не стану. Ты прав, на столько, на сколько это возможно.
Хелена глубоко вдохнула.
— Я, кажется, даже говорю теперь не так? Прости. Сказать придется, но это так сложно говорить вслух. Джек… он больше не приедет… Никогда. Вот и вся новость. Что-то произошло во время их последней экспедиции. Питер сказал, что они уже сообщили, что вертолет прилетел, чтобы всех забрать и всё. Больше ничего не известно.
Она быстрыми, но не уверенными шагами дошла до изгороди. Митч присоединился к ней спустя пару минут.
— Это точно?
— Питер сказал, что это случилось два дня назад. Конечно, начались поиски. Джек не приехал и не оставил сообщение. Всё пошло не так, и я сразу поняла, что-то случилось. Понимаешь, каждый его приезд был новым, разным, но существовала какая-то привычная последовательность событий и поступков. И вдруг, полное молчание. Сердце не обманешь. Я боюсь завтрашнего дня. Боюсь, что слова Питера подтвердятся. Мы так много сделали, чтобы справиться с его прошлой травмой, чтобы просто его вернуть в жизнь. Неужели в трубке больше не зазвучит его голос? Не знаю, как тебе объяснить. Жизнь потеряла смысл. Но самое ужасное, что я продолжаю жить. Я смотрю на деревья, цветы, слышу птиц, вижу красивые пейзажи, но они меня больше не радуют. Нет смысла во всем этом. Зачем жизнь посылает ещё одно испытание? Однажды, я уже теряла Джека, но всё же нашла. А теперь всё по-другому. Разве прошлого раза было недостаточно?
Хелена подняла голову вверх, посмотрев на небо.
— Не с кого спросить. Нет виноватых. Вчера в кабинете собственного босса я разревелась, как маленькая девчонка, у которой отобрали куклу. Со мной такое впервые, я не знаю что делать. Как себя вести, как всем сказать?
— Хочешь, я скажу Лоре и Энди сам?
Хелена поежилась от холода.
— Давай сделаем это вместе. Просто будь рядом.
Всю ночь лил дождь. Земля сполна напиталась водой. Даже сейчас, в открытое на кухне окно, доносились звуки, падающих в полную бочку с водой, капель. Они звенели, будто бы кто-то потихоньку играет на тонких струнах. Всё вокруг оживало.
Утром Митч вернулся из гаража, успев прогреть машину. Он собрался, как всегда, в город открывать лавку.
Лора что-то колдовала в летнем саду. На ветке огромной акации, сладко запела ранняя птица. Она отчего-то не улетела на юг с другими.
Включив плиту, Хелена что-то пробормотала себе под нос:
— Я включила конфорку, набрала воду. Я сделала всё как нужно…
Она произнесла это вслух, обернувшись на Митча.
— У Лоры сегодня отличное настроение. Может быть, не стоит его портить?
Сощурившись от ярких первых лучей солнца, что проникали в кухню через окно, Хелена озабочено вздохнула.
— Не говори ей пока. Наверное, лучше сказать позже.
— Ты сама ещё не веришь в то, что узнала.
— Я не хочу в это верить.
Она опять посмотрела на окно. На подоконнике, под лучами утреннего солнца нежился полосатый кот. Он лениво открыл глаза, посмотрев на Хелену, и снова уснул, тихо, издавая звуки, похожие на дребезжание.
Хелена настолько была погружена в свои мысли, что делала всё абсолютно автоматически, не придавая этому значения. Она достала кружки, насыпала в чайник заварку.
— Привычка очень опасная вещь, но она не сильнее меня. Сейчас попьем чай, и поезжай спокойно в город. Всё в порядке, Митч. Энди с тобой поедет, думаю?
Хелена договорила, ощутив тяжесть над бровями. Желание заплакать, никуда не исчезало.