Кем же была эта «дама в сером», чья личность достоверно так и не установлена? Кое-кто из окружения писателя считал, что это была Мария Кам, в то время как другие полагали, что ее звали Жизель д’Эсток, что именно эта уже упомянутая выше женщина своей развратностью приводила в возбуждение и удовлетворяла чувственность Мопассана. «Воспоминание о твоем теле страшно волнует мою плотскую память», – написал он ей.
Одному из своих друзей он так сказал об этой опасной нимфоманке: «Мне нравится в ней все. Ее духи пьянят, а когда они испаряются, запах ее тела еще сильнее возбуждает меня. Красота ее форм, поразительная соблазнительность возбуждают меня до безумия»[91].
Была ли той «дамой в сером» Мария Кам или Жизель д’Эсток, но ясно одно – ее эротические запросы способствовали распаду личности несчастного Ги. Увы, говоря о последних моментах его жизни, приходится употреблять именно слово «распад». Ничто, никакое лекарство, никакое лечение не смогли остановить этот фатальный процесс. В январе 1892 года Мопассан был помещен в клинику доктора Бланша. Там он и умер 6 июля 1893 года в возрасте сорока трех лет. В течение восемнадцати месяцев его разум пришел в полный упадок. От гордящегося своими мускулами атлета, веселого лодочника с берегов Сены, соблазнителя и победителя тысячи женщин, писателя с мощным стилем, жестоким юмором и богатым воображением остался лишь несчастный заика, не помнивший даже самого себя.
Но, к счастью, осталось его творчество, огромное, красочное, мощное наследие, достойное его учителя Флобера. Оно обеспечило Мопассану место в Пантеоне художественной литературы и увековечило его имя в памяти миллионов и миллионов читателей.
VI
Людовик XV,
горячий любовник
Людовик XV своей известностью больше обязан любовным подвигам, нежели результатам своего правления, которые достойны скорее осуждения в народной памяти. Унаследовав трон от прадеда, Людовик XV получил прозвище «Горячо любимый», но очень быстро утратил его и оставил бы после себя лишь плохие воспоминания, если бы французы, столь чувствительные к сердечным и альковным историям, не проследили за перипетиями его любовных похождений.
Однако его чувственная жизнь началась спокойно. Когда Людовик XV женился в 1727 году, ему было всего пятнадцать лет и он ни разу не вкусил запретного плода. Этот брак был удивителен со всех точек зрения: Мария Лещинская, молодая польская принцесса, была старше его на целых семь лет, но ни черты ее лица, ни формы тела не вызывали ни малейшего влечения. Кроме того, ее отец, Станислав Лещинский, недолго побыв королем Польши, был свергнут и вынужден бежать из страны. Этого «беглого» тестя Людовик XV принял и подарил ему герцогство Лотарингское. В этих условиях понятно, почему она упала в обморок от радости, когда отец сообщил об этой невероятной удаче.
Что же касается молодого Людовика XV, то надо отдать должное, он сохранил непорочность до свадьбы: ведь многие высокопоставленные придворные дамы сочли бы за честь сделать Его Величество мужчиной! Но молодой монарх решительно оставался целомудренным, следуя предостережению его духовного наставника аббата де Флери[92], ставшего его премьер-министром, а потом кардиналом: «Сир, остерегитесь, не приобщайтесь к женщинам!» И Людовик остерегался. Несмотря на то что внешность молодой королевы была непривлекательной, она понравилась мужу. Он признался одному из близких ему людей после первой брачной ночи: «В течение двенадцати часов, которые провел в постели с полькой, я почтил ее своим вниманием семь раз». Для дебютанта цифра многообещающая. Он мог бы привести известные стихи великого Корнеля:
Не надо мне два раза повторять,Чтобы подмастерьям руку мастера признать!
Видимо, это занятие пришлось монарху по вкусу, и он стал повторять его каждую ночь с такой настойчивостью, что супруге, не обладавшей его темпераментом, очень быстро это надоело. Но Людовик думал по-другому и так старался, что за несколько лет на свет появилось десять детей, что заставило королеву однажды воскликнуть от усталости: «Постоянно лежу, постоянно беременна, постоянно рожаю!»
Решив умерить проявления чувств слишком пылкого мужа, Мария придумала изобретательный ход: ссылаясь на свою всем известную набожность – ежедневно присутствовала на мессе, – она решила прекратить эти любовные игры… всякий раз, когда отмечался день какого-либо святого. А поскольку в календаре святых предостаточно, несчастному Людовику часто случалось натыкаться на закрытую дверь семейной спальни.
Последствия этой набожности Марии и преданности ее избранникам небесным не смогли не сказаться на поведении короля. Открывшиеся потребности необычайного темперамента и тяга к удовольствиям очень скоро заставили его перестать «отвлекать» жену. И Людовик начал любовную карьеру, отклики о которой дошли и до нас. И начал он, если можно так выразиться, по-семейному, потому что первыми пятью его любовницами стали… пять сестер де Майли, дочери маркиза де Неля. То ли он начал по старшинству, то ли это было случайным совпадением, но первой привилегию испытать супружескую верность Людовика XV получила старшая из сестер. Хотя Луиза де Майли вовсе не была красавицей: ее фигура и голос напрашивались на сравнение с гренадером, нежели со сказочным существом. Но король не придавал большого значения женской красоте, по крайней мере в то время. Но для первой измены жене Луиза де Майли обладала ценными достоинствами: она была застенчива, как и ее будущий любовник, не болтлива, что больше всего ценил Людовик. Кроме того, она была набожна, это, по мнению монарха, уменьшало серьезность греха, который он совершал с ней. И дама была замужем, но это детали.
И вот небольшие покои замков Компьень и Фонтенбло стали свидетелями преступной связи этой парочки. Связи преступной, но, несомненно, приятной для обоих партнеров, поскольку продлилась несколько лет. И если в течение этих лет Людовик проявлял постоянную страсть к Луизе, то только потому, что между ним и королевой всякая физическая близость отсутствовала. Однако его привязанность к любовнице, казалось, не выходила за рамки алькова. В своих отношениях с Луизой король не всегда был галантен и не очень щедр. Более того, пристрастившись к разнообразным любовным играм, он был ей не верен. Иногда он навещал некую молодую жену мясника в Пуасси, что свидетельствует о простоте его вкусов.
Но все это не мешало графине де Майли оставаться влюбленной в своего королевского любовника, что заслуживает некоторого уважения, потому что после жены мясника у короля были еще связи, на сей раз с дамами из света: жена министра, госпожа Амело; госпожа де Беврон, близкая подруга Луизы де Майли. Но самое страшное было еще впереди. По случаю замужества его старшей дочери Луизы Елизаветы с одним из сыновей испанского короля[93] Людовик познакомился с младшей сестрой Луизы, Полиной де Нель, и сразу же влюбился в нее. Почему? Как и старшая сестра, Полина не была избалована природой, если верить тому, что сказала про нее ее младшая сестра Гортензия: «У нее фигура гренадера, шея журавля и запах обезьяны». Конечно, у Полины был живой ум, а главное, она так кокетничала с королем, что результат не замедлил себя ждать. Чтобы видеться с ней так часто, как ему хотелось, Людовик решил поселить ее в Версале, но это запрещалось правилами этикета, поскольку она не была замужем. Какое незначительное препятствие! Для нее нашли покладистого мужа: Жан-Батист де Вентимиль был очень рад получить большое приданое, которое король дал девушке из собственных средств. И вот новая мадам де Вентимиль поселилась в Версале и ни секунды не сомневалась, что сможет заменить сестру в сердце короля. Полина уже видела себя официальной фавориткой и не скрывала этого: «Моя сестра была Лавальер Людовика XV, я же стану его Монтеспан», – заявила она по простоте душевной д’Аржансону[94].
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});