Читать интересную книгу Блатной романс - Семен Майданный

Кто еще хоть как-то контролировал ситуацию, так это Виталий Ефремович. Почти с применением силы отняв у растерянного мистера Смита латунный ключик, директор брокерской конторы шмыгнул вон из зала и впрыгнул в лифт. Лифт поехал вниз медленней, чем тает мороженое.

Общий расклад, ради которого Виталий Ефремович завязал быковать и обернулся «честным» брокером, был таков. Гусев открыл фирму «Семь слонов», где он был учредителем, а Виталий Ефремович – директором. Бабки скопом со счетов комбината перегонялись в «Семь слонов» по щадящим кредитным договорам. На эти бабки за гроши скупались акции у работяг. И когда «Семь слонов» скопила двадцать один процент, нашедший заокеанских покупателей и имеющий тридцать процентов Гусев отбыл в Испанию, где и получил черными три четверти реальной стоимости комбината. Пока на заблокированный до конца сделки счет. Легально же светилась только последняя четверть денег, а столь низкая цена Виршевского нефтеперерабатывающего оправдывалась криминальными буднями Виршей.

Виталии Ефремович за свои труды должен был получить два зеленых лимона. Он состриг бы и больше, но внешне шибкая рохля Гусь оказался малым не промах. И в какие-то моменты Ефремыч даже начинал реально дрейфить, что Гусев сам его кинет.

Сквозь стеклянную стенку опускающегося лифта брокер понаблюдал за мечущимися по этажам верными ему охранниками… Наконец, к великому облегчению, доехал. Выпрыгнул на первом этаже и подскочил к камере хранения.

– Пожалуйста, побыстрее! – дерганый Виталий Ефремович протянул ключ лакею в ливрее.

Могло получиться так, что неправедный быкоброкер отвалит с незаработанными деньгами. Могло получиться так, что останутся наказанными только гендиректор комбината и мистер Смит. Но не получилось. В последние дни директор брокерской конторы «Семь слонов» был очень осторожен, даже с бабами чуть ли не в бронежилете трахался, а тут маху дал.

Если бы Виталий Ефремович был не так заморочен произошедшим в конференц-зале и внимательней следил за действиями лакея, он бы обнаружил, что вместо чемоданчика из тридцатой, как указано на брелоке при ключике, ячейки ему достался баул из девятнадцатой.

Не сказав «спасибо», Виталий Ефремович схватил чемоданчик и поковылял на выход. Поспешно, будто зад скипидаром намазан. А потный от страха лакей скосил глаза вниз под прилавок, где уютно разлегся мужчина среднего роста с внушительным пистолетом наголо. Немного утолщенный на кончике шнобель и серая сталь во взгляде.

– Я все правильно сделал? – заискивающе промямлил лакей.

– Ты вообще молоток. Откуда такие только берутся? – распрямился в полный рост Сергей, весь такой циничный и авантажный, вынул из потной ладони лакея ключик, сам без скрипа открыл тридцатый ящик и забрал оттуда чемодан с не занесенными ни в чью налоговую декларацию долларами.

Ничего от бизнеса, это была очень личная месть. Даже скудных сведений от сплетницы Эпифани хватило Шраму, чтобы просечь – он столкнулся с самым запредельным забиванием болта на понятия. Ради зелени бычара опустился до того, что лег под барыгу. Этот вроде бы беспощадный противник – Виталий Ефремович, оказывается, не крышевал, а шустрил под Эдуардом Александровичем Гусевым. Бычаре – бычье попадалово.

Пистолет Сергей убрал в карман, но погрозил лакею, дескать, я со ста метров белку в глаз бью. Лакей сделал рожу, дескать, вы меня не знаете и я вас не знаю. За что тут же на месте получил от Шрама премию в сто баксов.

– «Ништяк», я – «Лесоповал», – скомандовал Шрам в кулак. – Всем отбой. Уходим!

А Виталий Ефремович чесал на выход, смакуя горький мед победы. Увы и ах, правда с криминалом в Виршах всплыла на всенародное обозрение, как дохлая кошка в пруду. Но зато договор подписан и бабки получены. И кроме того, этот гнусный, ненавистный неуловимый Храм наконец вляпался дальше некуда – выходы из «Невского Паласа» перекрыты верными людьми.

Но тут внагляк на пассажирский вход в отель зарулила «девятка» с заляпанными грязью номерами. Штатные отельные охранники, похожие на таксистов пятидесятых годов, и лакеи, похожие на французских маршалов, дрыснули в стороны из-под колес. Как одуревшая курица, кудахтнул в сторону и брокер. Чемодан отлетел прочь, распахнулся и усеял пол старыми газетами. А «жигуль» визгливо притормозил посреди вылизанного с мылом вестибюля, и откуда-то со стороны в него впрыгнул искомый ненавистный Храм.

И «жигуль» с места ракетно рванул вперед. Не жалея радиатора, вышиб ажурную решетку на противоположном входе в отель и сквозь витринное стекло отвалил к едрене фене. Чихая сорванным глушаком на все окружающие улицы.

Все дело в том, что Шрам давно мечтал ПРОЕХАТЬ насквозь жлобски навороченный «Невский Палас».

Глава 19

За семь бед лишь один, один ответ.Кто ответил, того давно уж нет.Ну а с нас кто тогда спросил,Если в целом хватает сил?Кто нас простил?

– Знакомьтесь, господа. Сергей Федорович Шрамов! Евгений Ильич Фейгин!

Мужчины пожали друг другу руки, типа безмерно рады встрече, «Опасный мальчик», – с одного взгляда понял ответственный работник комитета по культуре. Евгений Ильич сел сразу, а Сергей еще галантно придвинул ореховый стул Алине. Это происходило в кабаке «Квебек», не последнем заведении такого рода, где порцаика стейка в зависимости от соусов и гарниров стоила от пятнашки до четвертного бакинскими. А за пузырь хорошего пойла вынь да положь сотку и не жужжи.

– Друзья Алины – мои друзья, – понес вежливую пургу Евгений Ильич, – и я с превеликим удовольствием истратил бы на этот кабак целый вечер, но государственные интересы зовут. Поэтому нельзя ли ближе к телу?

Шрам смотрел, как этот напыщенный кровосос ерзает руками по скатерти, трет руку об руку, перекладывает меню, и загадочно улыбался. Повод ерзать у ответственного работника комитета по культуре был немалый. Когда Алина вызванивала чиновника, она по настоятельной просьбе Шрама сказала, что «в Питер из богатой золотом и цветными металлами Сибири приехал человек, некогда бывший приятелем фотографа Горбункова, живо интересующийся всем, с фотографом связанным».

Вообще-то сам Евгений Ильич мог и не быть засвечен в пресловутых эрмитажных списках. Вообще-то теоретически он даже мог быть их ньшешним хозяином. Но хоть краем носа обязан был слыхать. И уж всяко такому знатному игроку на закулисном рынке Питера было совершенно ни к чему, чтобы кто-то вскрыл еще один экземпляр списков, как катала, вскрывающий трех тузов, когда два уже вышли в отбой. И здесь Сергею Шрамову предстояло повести игру очень тонко, притвориться, что тоже каким-то боком причастен к тайне и типа имеет все понты раздувать щеки.

– Друзья Алины – тоже мои друзья, – выдержав холодную паузу, наконец открыл рот и Шрам. – Я бы сейчас действовал совершенно иначе, не узнай случайно, что среди интересующих меня людей оказались друзья Алины. – Эти слова можно было истолковать и как угрозу, и как предложение о сотрудничестве.

Непривыкший кривить душой Сергей гадал, надолго ли его хватит плести такие ажурные словесные цепочки? А вот Евгений Ильич от услышанного забеспокоился еще крепче и положил перед собой вилку накрест с ножом. А чего тянуть, если собеседник сразу так себя ставит?

Неприметный похмельщик у стойки раздавил окурок в пепельнице, в один глоток убрал доселе мусолимую рюмку «Арманьяка», расплатился без сдачи и отвалил на выход. Не прозевавший эту домашнюю заготовку Сергей в свою очередь уронил вилку на пол и кивнул официанту, чтоб заменили.

– Осетрину по-домашнему, – закрыла внушительное меню Алина. Сегодня она была в платье цвета неспелых персиков. В ушах подмигивали камушки, вокруг лодыжки белым угрем обвился серебряный браслет.

– Лосось под клюквой, – сказал Сергей официанту, тоже в прикол заказывая в мясном ресторане рыбу. – И двести «Абсолюта».

– «Абсолют» – курант? Лимонный? – из манерности распахнул халдей блокнот и занес карандашик над чистой страничкой.

– Без гнилой краски, – неуважительно поморщился Сергей.

– Мне к рыбе какое-нибудь красное сухое, – расправила перед собой салфетку Алина.

– Французское, грузинское? – оборвал запись Сережкиных пожеланий на середине халдей.

– Испанское, – подумав, решила девица.

– А мне минералки бутылку, – виновато показал на умышленно дешевенькие наручные часы «Сейко» Евгений Ильич. Типа, государственные дела подстегивают.

Сергей посмотрел за спину Евгения Ильича и захотел на весь зал жестко выматериться. Специально выписанный на подстраховку его боец Шатл как ни в чем не бывало водил вымытым пальцем по строчкам меню за крайним столиком и захлебывался слюной. Тогда Сергей еще раз уронил вилку.