Читать интересную книгу Предатель - Стюарт Вудс

— Тебя беспокоит совет? Они будут ныть и стонать до тех пор, пока не узнают о прибылях, и тогда я опять стану героем в их глазах.

— Мне кажется, вы правы, Лео. Если бы я был на вашем месте, то я занялся бы всем этим основательно.

— Кое-что приходится перенимать у тебя, парень, ужимаюсь с бюджетом, как и ты.

— Вам не удастся сделать фантастику дешевой, — сказал Майкл.

— Я подумываю о том, чтобы притормозить фильм про Вьетнам, — сказал Лео.

— Почему?

— Ну, ты же знаешь, что творится на Филиппинах, я имею в виду политику.

— У них прошли удачные выборы, — произнес Майкл. — Победил нужный человек, похоже, коммунисты отступили. Возможно, настанут хорошие времена.

— Ты так думаешь?

— У вас есть какой-нибудь знакомый в Госдепартаменте?

— В общем-то да.

— Свяжитесь с ним, попросите, чтобы он поговорил с отделением на Филиппинах и выяснил, как там дела.

— Хорошая мысль. Я терпеть не могу прерывать работу над фильмом.

— Я тоже. Хороший фильм стоит маленькой заварушки на Филиппинах.

— Этот скандинавский сукин сын с ледяными глазами, Джонсон, звонил сегодня утром по поводу этих двух картин. Я не понимаю, что вселилось в этого ублюдка: он обычно меня во всем поддерживал. Почему он считает, что мы теряем деньги?

— Пошлите его к черту, — сказал Майкл. — Делайте те фильмы, которые хотите. В конце концов вы глава студии!

— Ты прав насчет этого, парень, — проникновенно произнес Лео. — Поэтому-то я никогда и не продам этого дела. Представляешь, иметь возможность делать то кино, какое ты хочешь и не спрашивать разрешения на это!

Он прошелся по кабинету и сел за стол.

— Представляю, — сказал Майкл. — Вы мне это почти устроили.

Лео залез в верхний ящик стола и вытащил маленький позолоченный револьвер. Он открыл барабан и показал Майклу, что он заряжен.

— Знаешь, что я сделаю, если кто-то вроде Джонсона будет мне указывать, какие фильмы снимать, а какие — нет?

Он приставил револьвер к виску.

— Лео… — произнес Майкл.

Тот нажал курок.

Майкл был уже на полпути к Лео, когда до него дошло, что пистолет не выстрелил.

— Хе-хе, — прохихикал Лео. — Дернулся, да?

Он протянул револьвер через стол Майклу. Майкл открыл барабан и вытащил патроны. Они выглядели как настоящие, только чуть легче, чем обычные.

— Мне их сделали пиротехники много лет назад. А это один из двух специально сделанных «Смит-Вессонов». Второй — у Эйзенхауэра.

Майкл вытащил из кармана шелковый носовой платок и аккуратно протер револьвер.

— Он прекрасен, Лео.

Майкл положил его на стол.

— Да, у меня есть и настоящие патроны, — сказал Лео и вытащил горсть боеприпасов, затем со звоном кинул их в ящик. — Если какая-нибудь сволочь сможет пройти мимо охраны и войти в здание, то я хотел бы, чтобы эта штука оказалась под рукой, понимаешь?

Он засунул оружие обратно в стол.

— Надеюсь, у вас есть разрешение на оружие, Лео?

— Конечно. Я бы мог носить его при себе, но я не такой параноик, как некоторые.

— Приятно слышать. Оружие небезопасно.

— Ты прав. Я хотел сказать, что я не такой уж любитель носить оружие, как Чак Хестон, но считаю, что человек должен иметь что-то для самозащиты.

— Ответственный человек — должен, — ответил Майкл. Он посмотрел на часы. — Пойду-ка я к себе в кабинет, надо посмотреть рекламу «За гранью».

— Дай мне знать, когда она будет готова, я тоже хочу посмотреть.

— Конечно, — ответил Майкл.

Он вышел из кабинета Лео, раздумывая о том, что будет, если не приходить и не хвалить время от времени чью-то работу.

Маргот протянула ему полученные по факсу сообщения.

— Люди ждут встречи в твоем кабинете, — произнесла она.

— Хорошо, — ответил Майкл, перелистывая бумаги.

— Как прошел просмотр? — спросила Маргот.

— По-моему, ничего. Лео приставил к виску пистолет, когда все закончилось.

Маргот рассмеялась.

— Позолоченный?

— Он у него один.

— Лео проделывает это всякий раз, когда хочет настоять на своем.

Майкл посмотрел на нее.

— Приходи в эти выходные, приготовишь ужин нам на двоих.

— Почему бы и нет? — ответила Маргот, улыбаясь.

Майкл много дней проводил с Амандой, но в ночь на субботу предпочитал Маргот.

Глава 52

Майкл вошел в «Беверли-хиллс-отель» через парадный подъезд и прошел в сад. Слуга провел его к домику номер четыре. Японец спросил, как его зовут.

— Я Майкл Винсент.

Человек поклонился и впустил Майкла в гостиную. В конце комнаты стоял обеденный стол, за которым сидело несколько человек. Все, кроме троих, были японцами. Гарри Джонсон встал и подошел к Майклу.

— Здравствуйте, Майкл, — произнес он, пожимая ему руку. — Спасибо, что пришли.

Майкл молча кивнул.

— Разрешите представить вам этих джентльменов.

Все за столом встали.

— Это, — Джонсон указал на светловолосого японца, — мистер Матсуо Ямамото, глава компании, которая носит его имя.

Японец поклонился.

Они обменялись приветствиями. Английский язык Ямамото был чересчур правильным.

— Это, — продолжал Джонсон, — консультант господина Ямамото, мистер Яшамура.

Полный, низкобровый мужчина, стоящий за Ямамото, поклонился, но ничего не сказал.

Было еще трое японцев, двое из которых казались управляющими; третий не выглядел деловым человеком.

Затем Джонсон представил еще двоих.

— Это Норман Гелдорф, представитель фирмы «Гелдорф и Винтер».

Гелдорф пожал Майклу руку, но посмотрел на него недоверчиво.

— А это господин Томас Провенсано, помощник мистера Гелдорфа.

Томми Про протянул руку.

— Очень рад вас видеть, мистер Винсент, премного наслышан о вас.

Джонсон указал на стул:

— Садитесь, пожалуйста.

Майкл сел и стал ждать, пока он снова не заговорит.

— Я пригласил вас сюда, Майкл, чтобы еще раз обсудить кое-какие вопросы, затронутые на совете.

— Гарри, но я не вижу здесь никого из членов совета, кроме вас, — сказал он.

— Да, Майкл. Но мистер Гелдорф является главным доверителем части в сорок пять процентов акций «Центуриона».

Майкл сделал удивленное лицо.

— Я не думал, что акциями владеет кто-то еще, кроме членов совета.

— Возможно, это то, над чем Лео Голдман хотел бы предложить вам подумать, — произнес Джонсон.

— Я считал, что Лео владелец контрольного пакета.

— Не совсем. Лео голосует, как владелец контрольного пакета, но, как вы теперь видите, он пользуется этими акциями по доверенности.

— Понятно, — сказал Майкл, сохраняя свой удивленный вид.

— Это собрание было созвано для того, чтобы проинформировать господ Гелдорфа и Провенсано о финансовом положении «Центуриона» в данный момент.

— Сейчас Майкл, господин Гелдорф и я представляем большинство голосов в «Центурионе» и считаем, что можем поделиться этой информацией с господином Ямамото и его помощниками.

— Лео об этом знает? — спросил Майкл.

— Нет, Лео сегодня в Нью-Йорке. Господин Гелдорф и я считаем, что обсуждение с господином Ямамото можно провести и без него.

— Да, я полагаю так будет лучше, — сказал Майкл.

Гелдорф впервые за всю встречу заговорил:

— Господин Винсент, по желанию доверителей, я являюсь управляющим, и мне хотелось бы знать ваше мнение о текущих производственных планах «Центуриона». Включая вашу работу, конечно. Мне хотелось бы услышать об их доходности для студии.

— Мое мнение? — спросил Майкл.

— Да, пожалуйста. Вы единственный в совете, кроме мистера Голдмана, кто занимается кинопроизводством, и нам интересно знать ваше мнение.

Майкл деланно заколебался.

— Майкл, — произнес Джонсон, — я прекрасно знаю о вашем отношении к студии в целом.

— Конечно, — сказал Майкл, — «Центурион» дал мне возможность успешно работать.

— Тогда уж поверьте мне, что ваша откровенность в суждениях по поводу производственных планов целиком в интересах студии.

Майкл посмотрел на Джонсона и Гелдорфа.

— Я могу быть абсолютно уверен в конфиденциальности того, что я вам скажу?

— Да, можете, — сказали Джонсон и Гелдорф одновременно.

Майкл посмотрел на свое отражение в полированном столе.

— У меня есть несколько замечаний, касающихся управления студией, — произнес он.

— Каких? — спросил Гелдорф.

Майкл прямо посмотрел на него.

— Из того, что мне известно об истории «Центуриона», следует, что его репутация и успех основаны на реальной цене и высоком качестве картин. Картин, которые получили львиную долю наград Академии и принесли студии большой доход.

— Это так, — произнес Джонсон.

— Но теперь, похоже, времена меняются, — произнес Майкл.