Алиса вздрогнула и посмотрела в Лёшину сторону. Из его ружья шел дым.
— Фу, какая мерзость, — прокомментировал он, глядя на развороченную из-за дроби голову человека, который всего секунду назад хотел отнять чью-то жизнь, а теперь сам отправился в мир иной. — Никогда не привыкну к этому, — Алексей с грустью посмотрел на Алису. — Лисёнок…
— Что? — отстранённо спросила она.
— Ганс… он умер. Можешь опустить его.
— Да? Понятно...
— Ну, иди ко мне, — Лёха обнял Алису.
Через минуту та уже не сдерживала эмоций и громко ревела.
Безжизненная морда пса сладко зажмурилась. В последние моменты жизни он наслаждался, что провёл их на руках своего хозяина.
Ветер усиливался, придавая запаху крови и пороха морозной свежести. Огромная туша поверженного зверя ещё издавала тепло. Утром Алиса хотела принести его голову в качестве трофея, а теперь… теперь она хотела только похоронить Ганса.
— Ну всё, хватит плакать, — прошептал Лёша. — А то слёзы замёрзнут, ещё простудишься.
— Да, — рыжая всхлипнула и вытерла рукавом глаза. — Ты прав. Что теперь, Лёха?
— Теперь? Нужно отвести этого засранца домой и вызвать Барона, — Алексей кивнул в сторону связанного. — Думаю, ей будет очень интересно послушать, что здесь произошло. Поспешим. Иначе следы заметёт и мы точно заблудимся.
***
— Глаза, — прошипела Барон, — мне нужны его глаза.
— Ты хочешь вырвать ему глаза? — с испугом спросил Алексей.
— Я хочу в них посмотреть.
— Ах, — выдохнул Лёша, — тогда другое дело.
— Куда вы его дели?
— В подвале заперли. С ним сейчас Вилли развлекается.
Алексей сглотнул, вспоминая, что Вильгельм вырвал плоскогубцами два ногтя даже не задав ни одного вопроса. Из-за звуконепроницаемых стен никто, кроме того, кто вёл допрос, не услышал оглушающих воплей. Лёша не смог долго там находится, и под предлогом встретить Барона поспешил на свежий воздух. Он мог лишь гадать, что случится с беднягой и выберется ли он из погреба живым. Всё зависело от ответов, которые даст «крыса». И лучше, чтобы они понравились ушам Барона.
Блондинка скрылась в недрах здания. Лёха нехотя последовал за ней, но, не дойдя нескольких шагов до порога, услышал оклик. Лёша хотел как можно дольше избегать этого разговора и не хотел оборачиваться. Саманта была единственным человеком, чьего укора он не мог выдержать.
Медленными движениями железного дровосека, требующего смазки, Алексей обернулся. Он заметил под её глазами следы высохших слёз. Не в силах выдавить из себя и слова, Лёша молча смотрел прямо в её голубые глаза и тонул в них.
Первое, что сделала Саманта — влепила увесистую пощёчину. Затем крепко обняла, нежно гладя по загривку.
— Прости, — прошептал Алексей.— Пришлось действовать быстро. Не мог же я Алису одну отпустить?
— Это же медведь. Вы совсем спятили?
— Может быть, — ухмыльнулся Лёша. — Нормальные бы на такое не решились.
— Жалко Ганса. Он так любил Алису.
— И отдал за неё жизнь. Думаю, он и не против.
— Прекрати, — Саманта слегка толкнула его. — А то опять плакать буду.
— Пацана спасти удалось?
— Нет. Слишком много крови потерял. Утром хоронили.
Алексей словил себя на мысли, что перестал чувствовать что-то по отношению к чьей-то смерти. Он боялся, что тоже самое может случиться и с Самантой. Так они и стояли в обнимку, уставшие, но счастливые. Лёша от того, что уцелел, а Саманта – что уцелел он.
***
Сырость, плесень и полумрак — верный спутник всех подвалов. Одинокая лампочка покачивалась от порывов сквозняка и освещала привязанного к стулу пленника. С его лица то и дело стекали алые капли, заливая пол. Можно было подумать, что кто-то разлил вино.
Вильгельм над тазиком с ледяной водой обильно натирал мылом окровавленные руки и в этот момент вошла Барон.
— Он готов говорить, — кивнул Вилли в сторону полутрупа.
— Узнав о твоём предательстве, — начала Барон, после того как зарядила допрашиваему в глаз, — у меня был только один вопрос: почему? Почему ты решил нас кинуть? И не только ты, но и твой отряд. Надеюсь, вы придумали хорошую отговорку иначе я за себя не отвечаю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Когда после штурма самолёта мы взяли пленных, — пацан сплюнул сгусток крови со смесью острых осколков зубов, — ты отдала приказ их расстрелять. Прости, но на такую хрень никто не подписывался. Не хочу, чтобы дальше лилась кровь. Поэтому я решил пойти на крайние меры, а мои люди были не против.
— Как ты вышел на связь?
— Это оказалось не сложно. Перебирая радиоволны, однажды я вышел на один из их каналов, а что было дальше можешь догадаться.
— Что тебе обещали за предательство?
— Твой пост. По факту я был бы сучкой Гвина. Или как они любили говорить — вассалом.
— Спешу их разочаровать — меня пока сместить не выйдет. Да и у тебя сейчас для подчинённого не сильно презентабельный вид. Скажи мне, радость моя, почему я не могу сдёрнуть тебя на верёвке и всех твоих дружков?
— Потому что ты меня знаешь, в отличие от остальных убитых тобой, — пацан понял, что попал в цель и оскалился. Во рту зияли тёмные дыры и из них текла кровь. — Барон, я готов выкупить свою жизнь.
— Валяй.
— Я могу организовать с ними встречу. Благо они готовы к переговорам. Что скажешь? Ты же сама понимаешь, что силы неравны, и рано или поздно за нас возьмутся всерьёз.
Блондинка колебалась. Слишком много крови пролилось, чтобы так просто закрыть на это глаза. С другой стороны, её могло пролиться ещё больше.
— Хорошо. Учти, если это ещё одна выходка, то твоя смерть будет не из лёгких. Организованную засаду я легко предвижу.
— Я же не самоубийца, — улыбнулся пацан.
Хитрость
Подъем дался тяжелее, чем предполагалось, хотя возвышенность казалась не такой уж высокой. Алексей оглянулся. От подножья холма до самого горизонта простирались бесконечные топи, окутанные утренним туманом. Вязкие зелёные озёра замёрзли и присыпались снегом, давая возможность пройти по ним. Но безопасность такого маршрута была ошибочной — в любой момент лёд мог треснуть, поэтому Алексей старался идти по суше.
Переведя дух, Лёша продолжил подъём. Саманта уже ожидала его на самой верхушке, перед обрывом. Девушка была полностью поглощена видом, напрочь забыв об осторожности.
Алексей резко схватил Саманту за руку, выведя её из забытья.
— Я же просил вести себя осторожно, — хмурился Лёха.
— Прости, просто такого угрюмого вида я ещё не видела. Чем-то напоминает Вильгельма, — Саманта улыбнулась. — К тому же земля выглядит прочной, так что тебе не о чем беспокоиться, — девушка заметила тень страха на лице Алексея. — Лёша, чего ты так боишься?
— Высоты, — ответил он, глядя в пропасть и неспеша отвёл Саманту. — В детстве свалился с дерева и после этого развилась акрофобия. Ничего не могу с этим поделать.
— Здесь нет ничего постыдного. Многие люди боятся высоты.
— Но ведь я раньше не боялся, — развёл руками Алексей. — Не будем о грустном. Если верить карте, то этот холмик находится в самом сердце топей. Хороший ориентир. Если пройти ещё столько же на север, то там будет густой лес.
— А сколько мы прошли?
— Километров пятнадцать. Может больше. Неплохо для одного дня, учитывая где мы идём.
Они присели на поваленный ствол дерева. Его внутренности начали гнить, но уставшим выбирать место для отдыха не приходилось. Оба задумчиво смотрели на топи. Где-то вдалеке, за горизонтом, человечество продолжало бороться за выживание. Но не в этих местах. Сложно было представить, что должно произойти, чтобы привычный порядок вещей здесь пошел вспять. Эти края были свидетелями зарождения первых государств и их краха. Великих людей и их не менее великого ухода в небытие. Кровопролитных битв, от которых осталось не мало вооружения на дне вязких вод. Когда-то люди переживут «Момент Х». А бескрайние болота так и останутся, продолжая нести только им понятную службу.