— Гэвин Вэйлок! — хрипло прошептал он.
Вэйлок встал:
— Если вам так нравится, Гэвин.
— Но... но ты же уничтожен!
Вэйлок пожал плечами:
— Я мало знаю о том, что случилось. Обо всем я прочел лишь в газетах.
— Но...
— Почему вы удивлены? — Вэйлок спросил даже с некоторым раздражением.
— Вы забыли, что я Грэйвен Варлок?
И тут на Роланда снизошло просветление.
— Ты старший из суррогатов Грэйвена?
— Естественно. У Гэвина Вэйлока было семь лет, чтобы обеспечить себя суррогатами.
Роланд плюхнулся в кресло. — Почему я не подумал об этом раньше? — Он потер виски. — О, боже. Что теперь делать?
Вэйлок удивленно вскинул брови:
— Разве есть сомнения?
Роланд вздохнул:
— Увы, нет. Ты выиграл. Приз твой. Идем. — Он провел его в свой кабинет, открыл сейф, окунул древнее перо в пурпурные чернила и написал: «Грэйвен Варлок» и закрыл сейф.
— Ну вот. Ты в списках. Завтра я выдам тебе бронзовый медальон. Формальности пройдены. — Он осмотрел Вэйлока с головы до ног. — Я не испытываю к тебе особо дружеских чувств, но тем не менее предлагаю тебе стаканчик бренди.
— Я приму с удовольствием.
Сидели в тишине. Роланд откинулся на спинку кресла.
— Ты достиг своей цели, — тяжело сказал он. — Ты Амарант. Жизнь открыта перед тобой. Ты получил сокровище... — он сделал паузу, — ...но как ты получил его? Четыреста Амарантов сейчас должны прятаться по своим убежищам. Им нужно выращивать новые суррогаты. Некоторые могут за это время погибнуть, умереть... и без суррогатов это будет навсегда. Их жизни на твоей совести.
Вэйлок спокойно выслушал это.
— Всего этого можно было избежать семь лет назад.
— Сейчас это не причем.
— Возможно. Но нужно помнить, что любое повышение слопа оплачивается жизнью других. На моей совести будет лежать жизнь двух или трех Амарантов, о которых вы упомянули. Но каждый Амарант узурпирует жизнь двух тысяч человек.
Роланд Зигмонт горько рассмеялся:
— Ты считаешь, что не участвуешь в лишении жизни этих двух тысяч? То что ты стал Амарантом, отзовется и на Вержах, и на тех, кто ниже их. — Он махнул рукой. — Но ты не думай, что став Амарантом, попал в исключительные условия. Все далеко не так.
— Почему?
— Вместе с тобой получили статус Амаранта еще 1762 человека.
— Ну и что? Каковы сейчас льготы Амарантов?
Роланд нахмурился:
— Амарант может делать только то, что считает правильным.
Вэйлок встал:
— Я хочу пожелать вам спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил Роланд.
Вэйлок пошел на посадочную площадку, где оставил свой кар. Он поднялся высоко в небо. Под ним раскинулся Кларжес. Древний город. Богатый город. Современный город. Город, где было место далеко не всем.
Что теперь? Пожалуй, нужно отдохнуть и подумать. Самое подходящее место для этого — старый порт. Он рассмеялся. Он, Гэвин Вэйлок. Перед ним распростерлось будущее. Будущее без границ и пределов. Теперь не нужна борьба, напряжение, хитрости, планирование, расчеты, защита... А когда всего этого нет, зачем нужна жизнь?
Вэйлок ощутил минутное разочарование. Он выиграл, приз у него, но какой ценой? Что толку в выигрыше, если человек не может воспользоваться им так, как ему хочется? Амаранты такие же робкие и запуганные, как и Гларки.
Вэйлок подумал о «Стар Энтерпрайз», которая сейчас заправляется горючим и готовится к полету. Может, ему стоит совершить путешествие в порт Эельденбург и нанести визит Ренгольду Бибурсону?
XX.
1
Роланд Зигмонт провел еще один сумасшедший день на заседании совета, лишь к вечеру он мог придти в себя.
Поужинал он один, благодаря бога за тишину и спокойствие.
На первой странице «Бродсаст», газеты Гларков и Брудов прочел:
«Политика Бродсаст — это абсолютное равноправие между филами. И сейчас мы крайне встревожены тем, что в мир выпущено 1762 копии Амарантов.
Это абсолютные копии Амарантов, имеют же права, что и их прототипы.
Однако 1762 новых Амаранта означают уменьшение каждого фила и всего населения в целом на 17,62 процента.
По нашему мнению, Общество должно зарегистрировать копии Амарантов в Бруды. В противном случае налицо будет несправедливость и использование привилегированного положения в личных целях.
Роланд горько усмехнулся и раскрыл «Кларион», газету, отражающую мнение людей высших филов.
Город охвачен возбуждением. Еще бы! 1762 новых Амаранта вышли в свет. Мы согласны, что ситуация необычная. Но как можно восстановить справедливость? Новые Амаранты ни в чем не виноваты, так какое же мы имеем право лишать их высшего фила? Необходимо соблюдать благоразумие и будем надеяться, что такое произошло в первый и последний раз.
А каково отношение жителей Кларжеса к новому Гэвину Вэйлоку? Сказать трудно. Еще никогда пульс нашего народа не бился так нервно. Общего мнения по этому поводу нет. Ситуация неординарная. И не на высоте оказался Совет Амарантов во главе со своим лидером Зигмонтом Роландом.
Затем читали короткое сообщение:
— Актуриан задерживает выдачу текущих данных в связи со срочной обработкой новой информации.
...Весь вечер Роланд провел на встречах и заседаниях. Лишь в полночь он вернулся домой. Он открыл окно: ночь была чистая и холодная. Решение было наконец-то принято, на этот раз окончательное, осталось лишь уточнить детали... Роланд чувствовал облегчение.
А теперь спать, забыть обо всем на свете, отключиться — завтра ответственный день. Завтра многое решится...
Роланда разбудил странный звук — что словно что-то проникло в его комнату через открытое окно. Он встал, подошел к балкону. Вся улица была заполнена людьми, толпа медленно продвигалась к Эстергази сквер.
Позвонил телефон. Роланд снял трубку. На экране появился Олаф Мэйбоу, вице-председатель Общества Амарантов.
— Роланд! — кричал он. — Ты в курсе? Ты видишь, Роланд? Что нам теперь делать?
Роланд потер подбородок:
— Тут на улице огромная толпа, ты это имеешь в виду, Олаф? Я-то, честно говоря, абсолютно ничего не понимаю. Что все это значит?
— Толпа? Это лавина! — вскричал Олаф.
— Но почему? Какая причина?
— Ты не читал газет?
— Я только что проснулся.
— Посмотри заголовки.
Роланд нажал на кнопку видеотерминала:
— «Великий принцип вечности», — прочитал он вслух.
— Точно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});