– Ты же задумалась! И не только ты.
– Было поздно… Раньше я тоже была рада особенной стать. В итоге пару месяцев продержалась. Знаешь, что было самим мерзким? Влияние это неотключаемое. Подойдешь к любому парню, заговоришь – и все. Они как под гипнозом. Бери – не хочу. Постоянно мысль мучила: а без этого в мою сторону вообще бы посмотрели? У них свои симпатии, мечты. Может, влюбленность тайная. А тут я со своими вампирскими наклонностями. Потом я свою первую Тень вычислила. Связанного с ней человека попыталась спасти, но… не вышло. Тогда-то меня и накрыло. Прибежала к Юре, наговорила всякого… Что надо все менять или позволить Теням устроить конец света. Жертвовать одними, чтобы другие жили счастливо, – подлость и лицемерие. Зачем спасать такой мир? Пусть навернется, не жалко! А я больше ни к кому не подойду, ни у кого энергии не возьму и ото всех подальше закроюсь. Выговориться хотела. А он взял и поддержал…
Значит, не зря Катерина ему претензии насчет девушек предъявляла!
– Сначала я одна в фиолетовом городе жила. Остальные ко мне позже присоединились. – Камилла немного повеселела. – Я и не ожидала! Мы верим, что Тени – ключ ко всему. Охотники – чужие в мертвом мире и знают ничтожно мало. За энергетической темной стеной не были ни разу. Тени веками ведут какую-то игру, и мы влезли в нее, толком не понимая условий. А должны понять. Может, тогда и придумаем, как вернуться домой на других условиях.
Я в смятении отвела взгляд. Юра ей не сказал… И у меня язык не повернется признаться Камилле, что я выполнила свое обещание. Спросила Эфа об охотниках и получила ответ, который ей не понравится… Аналогия про оторванную голову хоть и перебор, но очень в тему. Новая не вырастет. Если ты уже умер, живым не станешь.
– Ну и правильно, – прошептала я, надеясь, что так голос меня не выдаст. – Зачем тебе все эти традиции и браки навязанные.
– Это не брак, а партнерство, – пожала плечами Камилла. – Жить проще, и не так одиноко. Любовью тут не пахнет. Впрочем, бывают и исключения. У моего отца, например.
Вот уж не думала, что в Катерину можно влюбиться… Угораздило беднягу!
– Она была такая… – в ее голосе зазвучали романтические нотки, – такая… необыкновенная.
Необыкновенная? Катерина?! Ну не может человек за каких-то двадцать лет так измениться. Камилла метнулась к тумбочке с телевизором. Вытащила из стопки расставленных в ней книг толстый альбом и плюхнулась рядом со мной, бодро подпрыгивая на диване. Похоже, энергии я ей многовато передала…
– Вот, – она пристроила альбом у себя на коленях и с трепетом раскрыла, – это Марийка.
С фотографий на меня смотрела хрупкая блондинка с завораживающе красивыми серебристо-серыми глазами, похожими на подтаявшие жемчужины. Да и помимо этого сходство с Юрой откровенно бросалось в глаза. Значит, Камилла приходится ему сестрой только по отцу. Хотя он и сам говорил, что Катерина ему не мать.
А Марийка… Марийка была талантливой танцовщицей и обожала выступать. Щедрая на эмоции публика мощно подпитывала ее энергией, добирать другими способами не приходилось. Связанных с Тенями людей Марийка никогда не убивала, до последнего пытаясь спасти. За это однажды и поплатилась собственной жизнью…
– Она бы оценила то, что мы делаем. – Камилла со вздохом захлопнула альбом и отложила его в сторону. – А для моей мамы я сплошное разочарование. Неудача неудач. Девица безмозглая с глупыми прихотями. Не то что Ангела.
– А что Ангела? – заинтересовалась я.
– Как что? Великий будущий охотник и вообще вероятный лидер. Воплощение идеальных качеств, редкое сочетание решительности, напора и холодного ума. И вообще умница и пример для подражания. Тьфу…
– Лина не тьфу, – вырвалось невольно. – Просто ты ее плохо знаешь.
– Пофиг. Я давно не расстраиваюсь по этому поводу. Мне было легче уйти. В конце концов, дочка мечты у мамы уже была.
– Погоди! – ошарашенно моргнула я. – Так это Катерина ее удочерила?!
– Ага. – Камилла усмехнулась. – Сдается мне, я знаю твою подругу намного лучше, чем ты.
– Она говорила, что росла в приемной семье, – растерянно пробормотала я, – и что ее родители погибли в автокатастрофе.
– В сражении с Тенями они погибли, когда ей тринадцать лет было. Мама настояла, чтобы именно мы ее забрали из Польши. Что-то она в ней сразу увидела… Ангела сначала на русском плохо говорила. Читала еле-еле, писала вообще кошмарно. Ошибка на ошибке. Ну, Юра ее и взялся учить, да так увлекся, что она уже через год школьную олимпиаду по языку выиграла. В общем-то, благодаря Ангеле он и понял, чем заниматься хочет.
Понятно, почему Лина его придирчивым называла и советовала мне учить синтаксис получше… Уж ей ли не знать!
– Но потом, – прошептала я, чувствуя себя ужасной сплетницей, – они из-за чего-то поругались.
– О, мягко сказано! Когда я ушла, Ангела… не очень меня поддержала. А уж когда девочки начали подтягиваться, она и вовсе в выражениях не постеснялась. Высказалась и про позорище, любителей прятаться в кусты и их идейных предводителей…
Ничего себе припечатала.
– Получается, что только Юра тебя и поддержал… – осторожно выговорила я. – Почему этого хватило, еще и позволило другим девочкам присоединиться?
– Ну-у-у, – Камилла определенно удивилась моему вопросу, – к нему сложно не прислушиваться. Среди охотников есть некая иерархия, по силе. Ритуал ритуалом, но наследственность тоже важна. Наша семья самая старая и могущественная.
– Погоди! Первый охотник что, ваш прадедушка?
Она кивнула. Господи, боже! Выходит, Юра – прямой потомок блондина из видений? Ну конечно! Вот почему я вижу их, оказываясь рядом с ним!.. Вот откуда у него дневник Таисии и такой интерес к событиям прошлого.
– Слушай… – Камилла прикусила губу. – Можно один… личный вопрос?
Личный?.. Я заранее залилась краской.
– Не сочти, что лезу не в свое дело… – Она смущенно улыбнулась. – Но мне очень любопытно. У Ангелы сроду подруг не было. Самый неконтактный человек, которого я знаю. Всегда «в себе». Вечная дистанция, эмоций ноль, ответы односложные. Ни шанса ближе подобраться не давала. Как вы умудрились подружиться?
Уф… Не про Юру.
– Так вышло, – пожала я плечами, толком не зная, что ответить. – У факультета познакомились, разговорились. С тех пор и дружим.
В голове пронеслись события прошлой осени. Злосчастная лужа, мой феерический полет. Лина с мокрыми волосами, вся в каплях дождя. И все равно красивая и уверенная. Наши разговоры по дороге ко мне домой обо всем на свете. О моем детстве, о капюшоне пальто с заячьими ушками, о том, как преподавательница по античке, зачитывая строчки про «грудь, вскормившую тебя», живописно хватается за свою – размера эдак пятого…
– То есть Ангела тебе… понравилась? – последнее слово Камилла выговорила с заметным сомнением.
– Ну да…
– Чем?
В ее глазах застыло недоверчивое изумление.
– Всем, – отрезала я.
Она была такая… смелая. Сильная, уверенная в себе, загадочная. В ней было все то, чего мне так не хватало.
– А почему ты называешь ее другим именем? – продолжала допытываться Камилла.
– Она сама им представилась, – неохотно пробормотала я, мечтая сменить тему.
Лина предельно четко объясняла, почему ко мне подошла и назвалась иначе, но делиться этим не хотелось. Внутри что-то скреблось и требовало сохранить все в тайне. Камилла, видно, уловила мое настроение. Притащила шоколадок, конфет и сладкий чай, заявив, что это – специальная диета при потере энергии. Кто бы стал отказываться… Я с удовольствием навернула полкило конфет, заела шоколадкой и уже без удовольствия запила приторным обжигающим чаем, попутно расспрашивая Камиллу об охотниках. Выяснилось, что они чувствуют Теней благодаря той самой концентрации, о которой сегодня упоминала Лина. Это дает им возможность отличать живое от не очень живого. Ясно, почему Леймана до сих пор не нашли! Он-то жив, просто темной энергии хапнул от своей почившей Тени. С возрастом охотники теряли способность поглощать чужую энергию жизни и к пятидесяти годам вынуждены были перебираться в мертвый мир насовсем. Куда-нибудь, где безопасно и можно продолжать борьбу с Тенями. Замок Катерины представлял собой именно такое убежище. Ничего себе пенсия…