Он хотел ее. Элли чувствовала твердость его плоти, прижатой к ее животу, и это ее настораживало. Ее здравый смысл боролся с не слишком пристойными побуждениями ее тела. Нельзя сказать, что слишком усердно.
Он пристально смотрел на нее, плотно сжав челюсти, грозный и неприступный. Элли ахнула, когда его жесткий палец пробежался по ее щеке. Она могла бы поклясться, что глаза его наполнились нежностью. Не зная, что он собирается сделать, девушка затаила дыхание на все время, которое потребовалось ему, чтобы заправить выбившуюся прядь волос ей за ухо. Его большой палец на мучительно долгий момент задержался на ее подбородке.
Элли понимала, что он собирается поцеловать ее, и не остановила его. Она хотела почувствовать тепло его губ, хотела удостовериться, так ли это невообразимо приятно, как ей помнилось.
Оказалось, именно так.
Его губы были теплыми и шелковистыми, они нежно прижались к ее губам, лаская, затем задержались на одно долгое мгновение и отстранились.
Краткость этого поцелуя разочаровала Элли. Ей хотелось гораздо большего. Он только напомнил ей о той страсти, что вспыхнула между ними раньше. О страсти, которая затаилась, скрутившись в тугую пружину, готовую в любой момент распрямиться.
— Зачем вы это сделали? — выпалила она.
Он удивленно покачал головой:
— Разве все должно иметь свою причину?
— Да, — машинально ответила она.
— Пойдем, лучше я покажу тебе мой сюрприз. Посмотрим, как быстро ты умеешь плавать. Поплывем наперегонки до берега.
— Что это будет за состязание? — сказала она, все еще пытаясь собраться с мыслями. — Я видела, как вы плаваете.
Уголок его рта насмешливо изогнулся.
— Я дам тебе фору.
Но он все равно выиграл. Элли выбралась на берег рядом с ним, дрожащая и уставшая после напряженного заплыва. Слабое тепло зимнего солнца не могло согреть ее. Она обхватила себя руками и принялась энергично растирать свое окоченевшее тело, стараясь вернуть чувствительность.
Он схватил ее за руку и повлек назад к скале.
Она с недоумением огляделась вокруг:
— Где же ваш сюрприз?
— Да вот, прямо перед тобой.
Примерно в пятидесяти футах от кромки воды выше по берегу, между зеленым холмом и скалой, приютилось небольшое строение. Если бы не узкая деревянная дверь и струйка дыма над крышей, его невозможно было бы разглядеть. Слишком маленькое для дома, оно, с его земляной крышей и стенами, казалось выросшим из склона холма.
— Что это? — спросила Элли.
— Вот так мои предки обычно отогревались после зимнего плавания.
Эрик отворил дверь, и поток горячего воздуха ударил в нее, словно из мехов кузнеца.
— Скорее, — сказал он, увлекая ее внутрь. — Не выстуди помещение.
Он нырнул в дверной проем, и она торопливо последовала за ним.
Жара была ошеломляющая. Удушающая. Элли показалось, что она ступила в костер. Сначала ей было трудно дышать. Насыщенный паром воздух был плотным и влажным. Но ее заледеневшая кожа мгновенно согрелась.
После яркого солнечного света ей потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к полумраку. Элли оглядела маленькую комнатку. Она напоминала круглую земляную пещеру. Потолок был низким — меньше шести футов, решила она, потому что Ястреб не мог стоять выпрямившись, — а расстояние между противоположными стенами не превышало восьми футов. Пол был вымощен большими плоскими камнями, а в остальном все выглядело так, будто каморка была выкопана в земле. Слева располагалась каменная печь, в которой навалены были камни. Прямо впереди, напротив двери, в стену были вделаны две доски — одна на обычной высоте, чтобы сидеть, а вторая немного выше. Возле двери стояли два больших ведра с водой.
— Для чего это? — спросила Элли.
— Какая нетерпеливая, — сказал Ястреб, покачав головой. — Надо бы подождать до конца, но я могу показать сейчас, если хочешь.
Она кивнула.
— Встань здесь. — Он отвел ее на середину каменного пола, где оказалось небольшое отверстие. — Закрой глаза.
— Зачем?
— Хочешь, чтобы я тебе показал, или нет?
Элли состроила гримасу и закрыла глаза. Она чувствовала его рядом, и все ее нервы напряглись от предвкушения в ожидании, что он станет делать. Какая-то часть ее надеялась…
— Готова? — спросил он.
Элли услышала смешинки в его голосе и заподозрила…
Но было слишком поздно. Спустя мгновение ведро холодной воды вылилось ей на голову.
Некоторое время она стояла в оцепенении, позволяя воде стекать. Небольшое отверстие у ее ног, по-видимому, служило водостоком. Сквозь завесу рассыпавшихся волос Элли слышала, как он покатывается со смеху.
— Прости, — сказал он. — Я не смог удержаться.
Теперь, когда первое потрясение прошло, Элли почувствовала, как освежающе подействовала вода. Было бы даже лучше, подумала она, если бы перед этим какое-то время посидеть в жаре. Элли отжала воду с волос и встряхнула рубашку. По крайней мере, теперь ее волосы и кожа не были залеплены стягивающей солью.
Взглянув на второе ведро, она спросила:
— Можно я?
Ястреб усмехнулся:
— Пожалуйста.
Ведро оказалось тяжелее, чем выглядело, и ей пришлось попросить пирата поднять его над головой, но в следующий момент поток холодной воды обрушился на него подобно весеннему водопаду.
— Ах, до чего же приятно! — Он указал на нижнюю доску, вделанную в земляную стену. — Садись. Через несколько минут тебе понадобится еще одно ведро.
Он был прав. Ее кожа уже высохла, хотя волосы и рубашка еще оставались влажными. Элли послушалась и уселась на скамью, ничуть не удивившись, когда он сел рядом. Это действовало странно успокаивающе. Сидеть вот так рядом с ним в спокойном молчании, наслаждаясь очищающим жаром. Когда стало невыносимо жарко, он плеснул кружку воды на раскаленные камни в печи, и помещение наполнилось поразительно холодным паром.
Под тяжелой копной ее волос скопилась влага. Элли собрала волосы в пучок наверху, завязав узлом, и откинулась назад. Она могла бы вот так уснуть. Удовлетворенно вздохнув, она произнесла:
— Просто райское блаженство. Так бы и не ушла никогда отсюда.
Капитан рассмеялся:
— Камни довольно быстро остынут. Но у нас еще есть несколько часов.
Элли открыла глаза, услышав что-то странное в его голосе.
— Я это не серьезно, — поспешно сказала она.
Он пронзил ее взглядом, от которого она начала плавиться, ясно давая понять, как именно они проведут эти несколько часов.
— А я серьезно.
Он не спускал с нее глаз, и Элли ощутила это странное волнение от его близости, от которого у нее по коже побежали мурашки.