– А что, если исследования - не единственное...
— Должны быть, иначе они бы не нуждались в них так отчаянно. — Катон подмигивает. Я хмыкаю и через пять минут обрушиваю на него еще несколько вопросов. Он логично их отметает, и меня успокаивает. Теперь я снова чувствую себя уверенно, а также спокойно и уверенно.
Как он и знал.
Несмотря на то, что я не могу позволить себе любить Катона, он не дает мне причин не любить его. Он всегда рядом, обнимает меня, когда я слабею, заставляет меня смеяться и ценит мой интеллект. Он бросает мне вызов и подталкивает, при этом держит меня за руку.
Катона слишком легко полюбить.
Я знаю, когда Катон встретит свою пару, между нами все закончится, это уничтожит меня, потому что, как бы я ни старалась защитить свое сердце и душу, они уже принадлежат ему. Он украл их каждым нежным прикосновением, каждым дразнящим поцелуем и невинным взглядом. Он сделал меня своей, и даже не подозревает об этом.
– Что? Больше нет? – Он нахально ухмыляется, хвостом скользит по моей ноге, как будто он не может не прикоснуться ко мне, и я прижимаюсь к его боку. Ухмылка Катона медленно исчезает, когда он смотрит на меня и сглатывает.
– Талли, – шепчет Катон, протягивая руку к моему лицу и приподнимая его, пока ищет мои глаза. – Я…
Он замирает, и я моргаю, готовая броситься к нему. Я хочу рассказать ему о своих чувствах, чтобы он смог полюбить меня в ответ.
– Кат...
– Беги! – рычит он и начинает поворачиваться, и я слышу, как что-то летит по воздуху. Я кричу, когда Картон дергается и падает. Ужас охватывает меня, когда тянусь к нему, а из раны на его боку хлещет кровь. Я поворачиваю голову: в лабораторию вваливаются люди, одетые во все черное, их оружие направлено на нас. Позади них - открытый люк в полу, о котором я даже не подозревала.
– Не двигаться! – кричат они, но Катон рычит.
Его глаза полностью покраснели, когда Катон поднялся на ноги и шагнул ко мне, широко раскинув руки и выставив когти.
– Убейте его и заберите девчонку! – Это заставляет Катона взреветь еще громче, и он прыгает на них.
Оглядевшись в поисках оружия, я хватаю микроскоп и втыкаю его в ближайшего охранника, когда он тянется ко мне. Однако рук оказывается больше, и я замираю, когда раздаются еще три выстрела. Я в ужасе поворачиваю голову, и крик застревает у меня в горле, когда Катон отшатывается назад. Другой охранник делает шаг вперед и стреляет ему прямо в грудь, и Катон падает на колени. Он закрывает грудь руками, прежде чем падает на спину. Я обмякаю, глядя на Катона и дыру в его груди.
– Нет! – Крик вырывается из меня так громко, что мужчина, держащий меня, отпускает. – Катон! – но он не двигается.
Тела убитых им людей разбросаны вокруг, но они надвигаются на меня. Я не оставлю Катона здесь, не позволю ему умереть. Я брыкаюсь и отбиваюсь, чтобы добраться до Катона, едва замечая нападающих на меня мужчин. Однако они не хотят причинять мне боль, что является преимуществом. Я проскальзываю под чьей-то рукой, хватаю пистолет и направляю его ему в голову, затем падаю рядом с Катоном и прижимаю руки к ране в его груди. Его кровь покрывает мои ладони.
– Не смей, блядь, умирать, – рычу я. – Ты обещал, что всегда будешь рядом.
Катон не двигается, а потом меня снова хватают.
– Иди на хрен, отпусти меня! – Я кричу и брыкаюсь.
– Кто-нибудь, заткните ее, – рявкает охранник, а затем меня бьют чем-то твердым по затылку, я падаю вперед, и чернота вцепляется в меня когтями. Я пытаюсь бороться с ней, оставаться в сознании, потому что если я этого не сделаю, все кончено... Но это так тяжело.
Последнее, что слышу, перед тем как погрузиться в темноту, - это их голоса.
– Забирай исследования и оставь монстра, он мертв.
Я хнычу, и смотрю на Катона, когда кто-то перекидывает меня через плечо.
ГЛАВА 35
![]()
КАТОН
Я просыпаюсь со стоном. Боль от раны разрывают пополам не только мое тело, но и душу и сердце.
– Талия! – Я знаю, что кричу.
Я ничего не вижу, не могу дышать, и когда чувствую руки, я атакую. Погружаюсь в туман, мне нужно остаться в живых, чтобы спасти ее. Я обещал.
Я сопротивляюсь, даже когда меня швыряют на что-то твердое и ремнями затягивают тело. Извиваюсь и реву, кусаюсь и режу, в то время как с моих губ срывается только одно слово в отчаянном, мучительном вое.
Ее имя.
В дымке больше ничего не существует, только она. Ее крики, ее руки на мне и слова, как она умоляет меня остаться. Я борюсь, пока что-то еще не пронзает туман, помимо агонии моего разбитого сердца и израненного тела.
Чей-то голос.
Он знакомый и мягкий.
И не принадлежит Талли, но это человек.
Как ее зовут?
– Я собираюсь ее вернуть.
Я смотрю на знакомое лицо, пытаясь отогнать туман и вспомнить, почему я не могу напасть на нее — потому что Талли это не понравилось бы. Талли... моя вторая половинка. Агония настолько глубока, что разрывает меня изнутри. Моя пара, наверное, так напугана.
Дымка начинает возвращаться.
– Пара, – рявкает кто-то.
Суженная. Моя пара. Я снова чуть не реву. Где она?
– Я знаю, что ты там, Катон, и что ты меня слышишь. Я собираюсь вернуть Талию. Я собираюсь вернуть твою пару, чего бы это ни стоило. Но тебе нужно бороться с дымкой, я знаю, ты сможешь. Используй логику. Тебе нужно вылечиться и быть сильным, чтобы ты мог защитить ее, когда я спасу ее. Послушай меня, Катон. Ты нужен своей паре.
Ария, теперь я вспомнил. Подруга Талии. Ее слова доходят сквозь дымку, и я перестаю сопротивляться. Я вижу решимость и страх в ее глазах — страх за мою пару. Талия нуждается во мне. Это единственное, что заставляет меня подавить стон агонии, когда кровавая дымка начинает рассеиваться. Вместо этого я игнорирую агонию. Главное, - это Талия.
Мне нужно вернуть ее, и тогда я никогда больше ее не отпущу.
– Ты вернешь ее мне? – Мой голос больше похож на рычание, и я понимаю, что мои люди стоят вокруг меня, покрытые ранами от моих нападений. Я должен чувствовать себя виноватым, но все, что я чувствую, - это боль за утраченную половину моей души.
Моя пара.
– Я клянусь, – заявляет она. – Но мне нужна твоя помощь. – Она смотрит на Акуджи. – Вся ваша помощь.
– Ты ее получишь, – мгновенно отвечает Акуджи. – Я, да и все мы с тобой маленький человечек. Ты не справишься в одиночку. – Шагнув вперед, он берет Арию за руку, когда она смотрит на меня сверху вниз. – Позволь нам вернуть твою Талию.
Я чувствую множество ран на теле, некоторые менее серьезные, но все это не имеет значения.
Самое важное, - это она, моя Талия, и они отняли ее у меня.
Они хотят войны, и теперь они ее получат.
⁓
Я позволяю им перевязать мои раны. Они велят мне поесть, но я отказываюсь, желая сосредоточиться на разработке плана спасения моей пары.
Прислонившись к перилам крыши, чувствую как боль захлестывает меня. Я заслуживаю этого. Я позволил им подкрасться к нам. Позволил им забрать мою пару. Я заслуживаю гораздо худшего, и проведу остаток своей жизни на коленях перед своей парой, вымаливая у нее прощение. Но сначала мы должны работать вместе, чтобы вернуть ее.
К черту логику и к черту умную игру.
Люди хотят войны, и я устрою им ее, даже если Акуджи этого не хочет. Они забрали Талию. Они забрали единственного человека во всем этом мире, ради которого я готов убить. Я чувствую, как дымка подкрадывается ко мне время от времени, притягиваемая моей яростью, и я пытаюсь дышать сквозь нее. Мне нужно оставаться в сознание, зная, что Ария права — я нужен Талии.
Я игнорирую все и вся, даже обеспокоенные глаза моих людей и брата. Он пытается помочь мне, но я отталкиваю его. Я ненавижу слабость своего тела, потому что это мешает мне быть таким быстрым. Может быть, если бы я был быстрее и сильнее, они бы не ранили меня и не забрали ее.
