должны были быть внесены в списки (
War Service Register) для несения трудовой повинности. В сентябре 1915 г. военное министерство издало циркуляр № 129, по которому мужской труд должен быть замещен женским везде, где это возможно.
Но несмотря на объявление трудовой мобилизации, правительство оказалось неготовым к массовому использованию женского труда. Весной – летом 1915 г. в парламенте неоднократно обсуждалось то, что трудоустраиваются только незначительная часть женщин, записавшихся в регистрационный военный список. Так, в ответе Министерства промышленности на запрос парламентариев по поводу использования труда зарегистрированных женщин приводились следующие данные: «Общее число женщин, записавшихся к 18 июня 1915 г., составило 87 241. Трудоустроены 2332. Профессиональную подготовку прошли 342 женщины: по сельскохозяйственному труду и вождению» [1]. К концу сентября 1915 г. диспропорция между зарегистрированными и трудоустроенными сохранялась: «Зарегистрировалось 110 714 женщин. Трудоустроено 5511» [2]. Такая ситуация объяснялась несколькими обстоятельствами. Во-первых, первоначально женщин стремились трудоустраивать в соответствии со сложившимися стереотипами о применении женского труда. Так, в правительственном докладе, представленном в парламент 27 апреля 1915 г., приводились следующие данные: «Общее количество трудоустроенных за неделю женщин, из числа зарегистрированных для специальной военной службы, составило 440 человек. Они были распределены следующим образом: сельскохозяйственный труд – 41, помощницы продавцов – 15, кожевенные работы – 27, механики и металлисты – 42, домашнее хозяйство – 103, текстильная промышленность – 23, работницы типографии – 26, химическая промышленность – 10, пищевая, табачная промышленность – 31, транспорт – 12, клерки – 35, другие – 24» [3]. Чаще всего женщин направляли в сферу домоводства, в то время как для работ, связанных с военным производством (механики, металлисты, химическая промышленность), их привлекали значительно реже. Такой подход по определению должен был затруднять трудоустройство женщин. Во-вторых, сказывалось отсутствие необходимых знаний и навыков для работы в «мужских» отраслях промышленности. Трудовая мобилизация женщин подразумевала профессиональную переподготовку, но у соответствующих государственных служб не было ни опыта, ни специалистов, ни достаточного количества средств. Большую помощь оказали суфражистские общества, которые с первых месяцев войны стали открывать курсы профессиональной переподготовки женщин для освоения ими новых профессий.
Следует отметить, что правительственные меры не ограничивались созданием регистрационного военного списка и служб по трудовой мобилизации женщин для военных нужд: велась регистрация в государственной службе трудоустройства, в которую обращались многие люди. По официальным данным от сентября 1915 г., этой службой было трудоустроено 145 тыс. женщин [4].
Кроме того, чтобы иметь возможность широко использовать женский труд вместо мужского, правительство должно было урегулировать отношения с тред-юнионами, которые, опасаясь конкуренции, выступали против активного вовлечения женщин в промышленное производство. На переговорах в казначействе, состоявшихся 17–19 марта 1915 г., Д. Ллойд Джорджу, занимавшему в то время пост министра военной промышленности, удалось достигнуть договоренности, по которой тред-юнионы, связанные с военным производством, на время войны отказывались от забастовок, соглашались на решение трудовых споров в арбитраже и допуск женщин к «мужским» профессиям. На встрече с женскими организациями и профсоюзами в Министерстве труда 13 апреля 1915 г. было решено, что женщины во время войны будут получать оплату, равную той, что получают мужчины на государственных предприятиях, но при этом они должны будут освободить рабочие места после завершения войны. Таким образом, обе стороны, как мужчины, так и женщины, соглашались с тем, что расширение применения женского труда в промышленности – временное явление, связанное с чрезвычайными обстоятельствами военного времени. Впрочем, несмотря на достигнутые соглашения, мужские профсоюзы продолжали отрицательно относиться к появлению женщин в традиционно мужских отраслях и отказывались принимать их в свои ряды. В 1916 г. в докладе, представленном лейбористской партии, участники Фабианского общества, специалисты по рабочему вопросу С. Вебб и А. Фриман констатировали, что, за редким исключением (профсоюзов текстильщиков и железнодорожников), члены тред-юнионов сопротивляются принятию женщин [5]. Однако такая позиция обусловила рост женских профсоюзов: к концу войны почти четверть всех работниц были объединены в Национальную федерацию женщин-работниц (National Federation of Women Workers) [6].
Низкая организованность и незащищенность их труда в начале трудовой мобилизации приводили к настолько вопиющим случаям эксплуатации и нарушения фабричного законодательства, что они становились предметом обсуждения в палате общин. Так, в июне 1915 г. в парламенте неоднократно поднимался вопрос о нарушениях трудового законодательства в компании Лидса Greenwood and Batley Limited, имевшей государственный заказ на изготовление обмундирования и использовавшей в основном труд женщин и подростков. Стремясь к максимальной прибыли, администрация по 24 часа не выпускала рабочих из цехов, доводя их до голодных обмороков. Такие эксцессы вынуждали правительство увеличивать количество женщин – фабричных инспекторов и постепенно расширять их полномочия. Рост числа и влияния женских профсоюзов к концу войны также принес свои плоды: при введенном на время войны моратории на забастовки они отстаивали интересы своих членов, не допуская повторения подобных инцидентов.
Принятие закона о всеобщей воинской повинности в феврале 1917 г. способствовало еще большему распространению женского труда и его использованию практически во всех отраслях промышленности. В исследованиях приводятся различные данные о числе занятых в ней женщин. Так, в упомянутом докладе С. Вебба и А. Фримена указывается, что накануне войны в промышленности трудилось 5 млн женщин. К 1916 г. число работниц увеличилось на 1 млн [7]. Г. Брэйбон приводит другие сведения: в июле 1914 г. в промышленности работало 3 млн 276 тыс. женщин, в 1918 г. их количество увеличилось до 4 млн 807 тыс. [8] Согласно исследованию А. Марвика, в 1914 г. в Англии насчитывалось 5 млн 966 тыс. работающих женщин, в 1918 г. их количество достигло 7 млн 311 тыс. [9] Такие разночтения, возможно, связаны с тем, что авторы опираются на различные источники и принципы расчета: С. Вебб и А. Фримен приводят данные профсоюзов, Г. Брэйбон – официальную статистику, а А. Марвик включает в свои подсчеты Ирландию. В любом случае, приведенные цифры свидетельствуют о значительном увеличении доли женского труда в промышленности. В основном в ней были заняты замужние женщины, вернувшиеся к работе (во время войны существовала практика предоставления рабочего места мужчины, мобилизованного на фронт, его жене или другой родственнице), и молодые девушки, закончившие школы. Среди работавших на военном производстве встречались и представительницы средних и высших слоев (9 % от всех занятых женщин), которые начали трудиться из патриотических соображений после объявления трудовой мобилизации.
Во время войны женщины получили возможность занять ответственные посты в министерствах и на государственной службе. К тому же значительно выросло влияние и количество женщин – фабричных инспекторов. Если ранее они инспектировали только те производства, на которых были заняты женщины, то теперь, поскольку женщины работали в большинстве отраслей, сфера их деятельности охватывала практически всю промышленность. Создавались женские полицейские патрули, которые в основном обеспечивали дисциплину и контролировали работниц на фабриках по производству амуниции.