– Там что-то есть? – шёпотом спросил я японца.
– Есть, мастер, – утвердительно ответил он.
– Но они-то как определили? Линза в земле? Небольшой провал?
Он кивнул.
– Они следили за мной. Всё время, куда бы ни шёл. Прятались за углами. Думали, я не вижу. И вот я здесь страшно удивлялся, подпрыгивал. Палочку воткнул и ушёл.
Мы вышли в лесопильню.
– Что будем делать? – спросил я его.
– Подождём, – резанул меня взгляд узких, с неразличимой эмоцией, глаз. – Без денег, без окриков, делают трудную работу. Пусть делают. Достанут спрятанное – тогда посмотрим.
Мы вернулись к почти уже опустошённому возу. Я непроизвольно очень глубоко вздохнул. Почти половина тех штабелей, что мы с Давидом увидели недавно в порту, находилась теперь здесь. Я передёрнул плечами. Бесценные, длинные брёвна. Без сучков, с нулевым сгоном. Дуб, сосна, кедр, клён, липа. С воза как раз скатили последнее бревно, и оно, гулко вскрикнув, пало и покатилось по горке предшественниц. Дивный, ни с чем не сравнимый звук ударившегося о землю древесного ствола пролетел в высоком длинном цейхгаузе. И вместе со звуком этим я уловил отдалённый говорок:
– Вот этот юноша? Это он самый?
– Он и есть. Мистер Шервуд.
От стоявшей возле горки брёвен группки людей отделился и неуверенно подошёл важный, судя по манерам, и неизвестный мне человек.
– Прошу прощения за беспокойство, – вышколенно, почти нараспев произнёс он, – не имею ли я удовольствие говорить с бароном Шервудом?
– К вашим услугам, – сделал я полупоклон.
– Джордж Лэнгли, пайщик лесоторговой компании «Бристольский лес». Правление компании поручило мне умолять барона Шервуда о продаже нам привезённого ему леса в объёме наивозможном…
– Подождите-ка. Это что же, я разговариваю с владельцем «Бристольского леса»? Того самого, который за совершенно грабительские цены поставляет дерево для моей столярной мастерской в Бристоле?
– Прекрасная мастерская! И превосходная мебель!
– Но цены? Мне жена рассказывала – семьдесят восемь процентов себестоимости мебели составляет только цена за ваше дерево. Я не вполне понимаю, что это значит, но мой друг Давид Дёдли сказал однажды по этому поводу одно только слово: «грабёж».
– О, мой добрый барон. Вы позволите мне вас так называть? Комизм случая в том, что сейчас вы сдерёте с нас неимоверную цену за русский лес, если согласитесь продать хотя бы десяток мачтовых стволов.
– Вот как. Несколько дней назад Давид мне сказал, что каждый мачтовый ствол в Бристоле на строжайшем учёте. Их приходится заказывать на корабельных верфях в Амстердаме и ждать иной раз и до года. А вы хотите сразу десяток?
– За любые деньги, – ласково склонив на бок голову, сообщил Джордж.
– Послушайте, мистер Лэнгли. «Бристольский лес» – солидная компания. У вас есть корабли. Почему же вы сами не привезёте лес из России?
– Но откуда же мы его возим?! Неизменно из Петербурга! Но местные купцы никогда не дают хорошего леса! Сучья, конус! А хочешь заготавливать сам – немедленно натыкаешься на то, чему русские научились, побывав в нашей стране: за мужиков-лесорубов оплата плюс взятка, за отвод хорошей делянки оплата плюс взятка, за клеймение предпочтительных стволов оплата плюс взятка… за сани, за погрузку, за фураж, за разгрузку, за склад, торговый налог, гостевые! Отчего набегают-то эти семьдесят восемь процентов? А ваш лес – уже тут, в Англии. И без сучков, и с нулевым конусом! Я никогда в жизни не видел столько изумительно- прекрасного леса. Так много и сразу!
– Хорошо, – сказал я ему. – Завтра я еду в город, там у меня одно неотложное дело. Нужно пристроить троих крепких ребят матросами на корабль…
– Мы возьмём!
– Это приятно. В порту я сделаю подсчёты и, если останутся, продам вам… три мачтовых ствола. На полный корабельный комплект. Фок, грот и бизань. И приму у вас заказ на поставку леса категории «А».
– Это больше, чем я мечтал добиться при первой встрече, мистер Шервуд! Благодарю за беседу. До завтра!
Гость куртуазно раскланялся, подозвал кого-то, кажется, кучера, и вышел из цейхгауза. Я же торопливо нашёл взглядом Тая, кивнул ему и мы, стараясь не торопиться, прошли в лесопильню.
Землекопов мы увидели в лихорадочном волнении. Торопливо разматывая верёвки, Гобо и Баллин спускали их вниз.
– Не к чему привязывать! – скрипучим голосом говорил горбун. – У бочки нет никаких ручек!
– Ка-ак-нибудь! – торопил его Чарли. – Как-нибудь да привяжем!
Мы с Таем переглянулись. Вставили камень на место. Заразившись от землекопов их азартом, прошли в конюшню, сделали небольшие приготовления. И, ведя запряжённую в телегу лошадь, дошагали до гончарного двора.
До какой только возможно степени сделав равнодушный вид, я вошёл во двор и, не обращая внимания на оцепеневших от растерянности малышей, протянул Гобо кусок каболки с привязанными на концах крючками.
– Верёвки двумя петлями надеваете на края бочки?
Гобо кивнул.
– А они соскальзывают?
Он снова кивнул.
– Сцепите их вот этими крючками, тогда они не соскользнут.
Он полез в яму, вернее, Тёха осторожно спустил его туда. А Тай провёл вокруг ямы и куч свежей чёрной земли лошадь и остановил её головой к воротам, телегой у ямы. К этой телеге я привязал верёвки. Спросил у Гобо:
– Сцепил?
– Моо-жно! – из-под земли глухо крикнул он.
Тёха, лёжа на животе, протянул вниз руку и вытащил его на поверхность. Тай тронул лошадь… Миг, другой – и из ямы выплыла чёрная от покрывавшей её земли бочка. Быстро схватившись, мы с Тёхой выкатили её на край. Тяжёлая! А Чарли, Гобо и Баллин вцепились, как муравьи, в лежащее неподалёку бревно и потащили его к яме. «Быстро учатся малыши!»
«Гомм!» ударило в дно ямы бревно.
– И-и-щё е-есть!! – завопил Чарли.
И, пока мы с Таем вкатывали бочку на телегу, Тёха откопал вторую. Вытащив её и поставив торцом на телеге рядом с первой, мы неторопливо двинулись к каминному залу.
– Кто придумал следить за «ищейкой по золоту»? – дружелюбно спросил я у Чарли. – Не ты ли?
– Не я, – огорчённо вздохнул он. – Это Баллин.
Подъехав к каминному залу, я на минуту забыл о новой находке. Подняв голову, я смотрел, как русские моряки покрывают черепицей острую крышу над весёлым, желтеющим свежеструганными брёвнами зданием, которого вчера ещё не было. Над свеженькой, мокрой ещё кирпичной трубой поднимался прозрачный голубой дым.
– Черепицу с какого-то сарая сняли? – спросил я у Тая.
– Нет, – ответил он. – Склад есть, забитый до потолка черепицей. И дрова, в другом месте. Нужно идти смотреть, мастер.