платок грязной тряпкой. Сложнее будет эту грязь убрать, если она не заслужена. Нет, мой друг, не нужно спешить с обвинениями, тем более что пока Рэй и Руфь воспитывают из Дениса Стража Дионисия, мы можем во всём спокойно разобраться. Да и давно пора заняться своими прямыми обязанностями. Общаться с людьми и спасать мир. Сейчас ещё не очень поздно, думаю, что мы вполне можем наведаться к Вере Владимировне и узнать, какого же такого чёрта она видела ночью в своём окне. И объяснить ему, что нехорошо за бабушкой подглядывать.
- Какого, какого… - недовольно засопел Дима. - Рыцаря тевтонского в рогатом шлеме! Бапка! Лясты, пляфки, крук!
- Тогда уже сразу спасательный жилет и баллон с кислородом! – усмехнулся бывший крестоносец и устало потёр виски.
***
Хозяйка отнеслась к позднему гостю весьма настороженно, но когда Александр напомнил ей, что силы зла шалят именно ночью, немного успокоилась. Огромный трёхкомнатный дом поражал своей добротностью и ухоженностью. Твёрдая рука чувствовалась тут во всём, от салфеток на серванте до недавно покрашенного крыльца. И только небольшие огрехи в этом удивительном порядке явственно свидетельствовали о том, что к кипучей и деятельной натуре Веры Владимировны уже давно добавилась старческая близорукость. А вот следов проклятия или нечистой силы здесь не было. Совсем. Как и домового.
- Скажите, баба Вера, - с простецкой улыбкой обратился к старушке Шаман, - а вам здесь дети помогают убираться или уже внуки?
- Что ты, что ты, Сашенька, кругом сама! В каждый след сама! Сынка моего Бог прибрал ещё в восемьдесят девятом году, а детишек он после себя не оставил...
- В восемьдесят девятом? - аккуратно удивился Александр. - Уж простите за вопрос, но сколько же вам сейчас лет?
- Да пора мне, зажилася уже! Муж с сыночком заждались, чай, на том свете то! А я вот, ровесница победы, всё топчусь и топчусь по земле, всё никак в неё дороги не найду! А у меня и ноги уже отказывають, и не вижу ничаво! Раньше-то я от ограды видела, кто в рюмочную днём ходить, а теперь приходится каждого прохожего спрашивать, кто идёть и к кому идёть. Совсем глаза никудышные стали!
- Ровесница победы - и всё делаете сама? И дом, и огород? Вот это да! Теперь таких людей уже не сыскать! Крепких, жизнерадостных и самостоятельных! - тонко вплетённый в речь комплимент сделал своё дело, и лёд недоверия растаял окончательно.
- Ну в огороде-то мне племяш помогаеть, сестре моей, Любкин сын. Любка-то тоже уже ушла, ещё при Меченом, вот я за родственником и присматриваю! Нет, он парнишка хороший, работящий, вот только горькую пьёть без меры, да. Мы, конечно, раньше тоже пили, но не так, как они нонеча! Пьёть и пьёть, а ведь ему всего сорок шесть лет! - бабушка зажала себе рот уголком платка и покачала головой.
- Баба Вера, - обрадовался её молчанию Шаман, как утопающий радуется спасательному кругу, - дело к полуночи, я сейчас проверю ваш дом изнутри, потом снаружи и, пожалуй, пойду. А вы ложитесь спать и ничего не бойтесь. Всё будет хорошо.
Охая и причитая, что гость даже не напился чаю, старушка проводила Александра по комнатам, последила за шариком на нитке в руках у шамана и закрыла за ним дверь сеней на засов. А потом проследила в щель, как он дошёл до калитки.
- Дима, ты тут? - вслух позвал друга Шаман.
- Тут я, ухи мою тишиною! – ответил из темноты кот и мгновением позже вышел на залитую лунным светом дорожку, отряхивая с огромных усов снег. - Ох и говорливая старушенция нам попалась! Строчит, как пулемет!
- Так-то, товарищ комиссар, она моложе и тебя, и меня! - усмехнулся Шаман и отступил в тень. А вслед за этим луна спряталась в облака, и мир окончательно погрузился во тьму.
В засаде друзья просидели до самой зари, но так никого и не дождались. И в мире людей, и в Междумирье было удивительно тихо и безлюдно. И бездушно. Чёрное небо незаметно стало серым, а потом, когда кончился снег, тёмно-синим с бесконечной паутинкой звёзд. Где-то на соседней улице загавкал пёс, и ему ответил озорной щенок, чередуя свой неокрепший звонкий лай с радостным повизгиванием. Выпавший за ночь снег засеребрился в лучах освобождённой от облачного плена луны, и вслед за ним засветились в темноте кошачьи глаза.
Александр медленно поводил затёкшими за ночь плечами и почувствовал, как сердце забилось сильнее, разгоняя горячую кровь по телу. Дима в очередной раз вернулся из Междумирья, с сожалением посмотрел на Машин дом и тяжело вздохнул.
- Я, кажется, понял, почему сегодня никто не пришёл, - подумал он и ещё раз громко вздохнул. - Дружище Пух сказал, что баба Вера обычно ложится спать после полуночи. А пугать приходят, с её слов, ровно в полночь. То есть, до того как она ляжет спать. Сегодня старушка легла раньше. Вот никто и не пришёл.
- Логично! – вслух усмехнулся Шаман. - А где живёт её любимый племянничек?
- Дак прямо тут и живёт! – кивнул кот побелевшей от снега головой на стоящий напротив покосившийся домик. Потом задумался и продолжил говорить под насмешливым взглядом друга: - Так значит, он просто посмотрел в окно, увидел, что нет света, и не отправил к тётушке чёрта, или кто там у него на этот случай?
- Да, всё просто и банально. Он единственный родственник и наследник большого прекрасного дома. Мотив есть. Нет доказательств, как и в случае с Виталием, но это уже дело наживное. А сейчас нам пора домой, мистер Пинкертон. Сегодня наша засада была эталонно глупой. Но ничего, ошибки - это ступени к успеху. Хотя давненько мы так эпично не лажали!
***
В тёмной глиняной кружке работы неизвестного современного гончара заваривался любимый Александром чай со смородиновыми листьями.
- Я гляжу, ты полюбил Машин подарок! – кивнул Дима на кружку и блаженно вытянулся на диване, прямо поверх аккуратного лоскутного пледа ручной работы.
- А ты к своему тоже прикипел, - тепло улыбнулся Шаман и отхлебнул большой глоток любимого напитка. - Представь, мне лет восемьсот подарков не дарили, да и то последним презентом был дар убивать мелкую живность одним взглядом! А