Они напоминали Брайтон, перенесенный в пустыню. Я долго сидел, позевывая и растирая лицо. Я попытался встать. Я словно поднимал тяжесть. Наконец встал.
Посмотрел на дома вдали. В первый раз после нашей голодовки в кратере я подумал о земной пище. «Копченая свинина, — пробормотал я, — яйца! Хороший поджаренный хлеб и хороший кофе!.. Каким образом, черт побери, я доставлю все это в Лимпн?» Интересно, где я нахожусь. Во всяком случае, это какой-то восточный берег, когда я падал, мне померещились очертания Европы.
Я услышал шаги по отмели. Какой-то маленький круглолицый, добродушный человек в фланелевом костюме с простыней на плече и купальным костюмом в руках появился на пляже. Значит, я нахожусь в Англии. Он очень внимательно посмотрел на шар и на меня, затем подошел ближе. Ведь я походил на дикаря — весь грязный, заросший волосами. Но в тот момент я не думал об этом. Он остановился шагах в двадцати от меня.
— Здорово, земляк! — неуверенно окликнул он меня.
— Здравствуйте! — ответил я.
Ободренный моим ответом, он подошел еще ближе.
— Что это за штука? — спросил он.
— Не можете ли вы мне сказать, где я нахожусь? — спросил я.
— Это Литлстоун, — ответил он, указывая на дома. — А это Дандженес! Вы только что высадились? Что это за штука? Машина?
— Да.
— Вы приплыли к берегу? Наверное, потерпели кораблекрушение? В чем дело?
Я быстро соображал, стараясь определить на вид, что это за человек.
— Господи! — воскликнул он. — Ну и досталось вам! Я-то думал… Ну… Куда вас отнесло? Это что, вроде спасательной шлюпки?
Я решил придерживаться этой версии и, ничего не отрицая, сделал несколько неопределенных замечаний.
— Я нуждаюсь в помощи, — сказал я хрипло. — Мне необходимо доставить на берег некоторые вещи, которые я не могу оставить здесь.
Я заметил трех других добродушных молодых людей с полотенцами, в спортивных костюмах и соломенных шляпах. По-видимому, это были первые утренние купальщики из Литлстоуна.
— Помощи? — сказал молодой человек. — Охотно!
Он приготовился действовать.
— Что вы хотите?
Он обернулся и замахал руками. Трое молодых людей ускорили шаги. Через минуту они были около меня и стали забрасывать меня вопросами, на которые я не особенно охотно отвечал.
— После, после! — говорил я. — Я смертельно устал. Я весь в лохмотьях.
— Поднимитесь в отель, — сказал маленький человек. — Мы присмотрим за этой штукой.
— Не могу, — сказал я. — В этом шаре находятся два толстых бруска золота.
Они недоверчиво переглянулись и посмотрели на меня с любопытством. Я подошел к шару, наклонился, влез внутрь, и вскоре у них в руках очутились ломы селенитов и сломанная золотая цепь… Если бы не усталость, я бы расхохотался, глядя на них. Они походили на котят около жука. Они не знали, что с этим делать. Маленький толстяк наклонился, поднял за конец один лом и со вздохом опустил. Все сделали то же самое.
— Это либо свинец, либо золото! — предположил один из них.
— Скорей золото! — сказал другой.
— Несомненно, золото, — подтвердил третий.
Все посмотрели на меня, а потом на судно, стоявшее на якоре.
— Несомненно! — воскликнул маленький человек. — Но где вы его достали?
Я был слишком утомлен, чтобы лгать.
— Я достал его на Луне.
Они переглянулись с изумлением.
— Послушайте! — сказал я. — Я не стану теперь ничего доказывать. Помогите мне перетащить эти слитки в отель. С передышками двое из вас смогут перенести один лом, а я поволоку цепь. Когда я немного поем, я все расскажу.
— А как же быть с этой штукой?
— Она не испортится и здесь, — сказал я. — Ничего, черт побери! Пусть лежит тут. Когда начнется прилив, она поплывет.
Потрясенные молодые люди послушно подняли мои сокровища на плечи, и я, чувствуя свинцовую тяжесть в ногах, повел всю процессию по направлению к видневшемуся вдали приморскому бульвару. На полпути на помощь подбежали две маленькие девочки с лопатами и худощавый, громко сопевший мальчик. Кажется, он вез велосипед и сопровождал нас справа на расстоянии двухсот ярдов или около того; вскоре это ему надоело, он сел на свой велосипед и покатил по гладкому песку по направлению к шару.
Я оглянулся ему вслед.
— Он не тронет шар, — сказал коренастый молодой человек, успокаивая меня, и я охотно дал себя успокоить.
Утро было хмурое, и сначала на душе тоже было пасмурно; но скоро Солнце прорезало серые облака горизонта и залило блеском свинцовое море. Я почувствовал себя бодрей. Вместе со светом Солнца появилось сознание огромной важности всего, что я сделал и что мне еще предстоит сделать. Я громко рассмеялся, когда передовой зашатался под тяжестью моего золота. Вот изумится весь мир, когда я займу в нем подобающее место!
Если бы я не был так утомлен, то меня очень позабавил бы хозяин литлстоунского отеля: он стал метаться, не зная, как согласить золото и почтенных носильщиков с моей оборванной и грязной одеждой. Но в конце концов я очутился в настоящей земной ванной комнате с теплой водой для умывания, в новой одежде, правда, очень тесной, но, во всяком случае, чистой, одолженной мне маленьким толстяком. Он дал мне, кроме того, бритву, но я не решался коснуться своей густой и щетинистой бороды.
Я сел за английский завтрак и ел не торопясь, с аппетитом — хроническим многонедельным аппетитом. Затем я собрался отвечать на вопросы моих четырех молодых людей и рассказал им всю правду.
— Хорошо, — сказал я, — так как вы настаиваете, то я скажу вам, что добыл это золото на Луне.
— На Луне?
— Да, на Луне, там, в небесах.
— Что вы хотите этим сказать?
— То, что вы слышите, черт побери!
— Что вы только что вернулись с Луны?
— Вот именно! Через космическое пространство — в этом шаре.
При этих словах я сунул в рот добрый кусок яичницы.
И тут же решил при втором полете на Луну захватить с собой ящик яиц.
Я ясно видел, что они не верили ни одному моему слову, но, очевидно, считали меня чрезвычайно респектабельным лжецом. Они переглянулись, а потом уставились мне в рот. Они, видно, надеялись раскусить меня, глядя, как я солю яйца, и придавали особое значение тому, что я ем яйца с перцем. Золотые слитки странной формы, под тяжестью которых у них сгибались колени, гипнотизировали их. Они лежали предо мною, эти слитки, стоившие много тысяч фунтов, и их так же невозможно было украсть, как дом или участок земли. Когда я взглянул на полные ожидания лица, склонившиеся над моей чашкой кофе, я понял, сколько подробных объяснений я должен дать, чтобы мне поверили.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});