Вадим знал, что вепсов бессмысленно отправлять на выполнение задания против своей родни, они вряд ли станут применять силу. Десятник, подозвав Валуя, приказал именно ему обезвредить кангашцев. Бородач во главе десятка новгородцев быстро скрылся в лесу. Несколько минут ожидания, и голос филина раздался над лесом – Валуй подал условный знак – мол, все в порядке. По знаку Вадима сводный отряд двинулся дальше. Они прошли несколько сотен метров, и в стороне от дороги, у большого камня заметили надежно упакованных дозорных вепсов.
– Уважаемый нойда, – обратился Вадим к Капсу, – распорядитесь оставить троих человек сторожить этих кангашцев.
Шаман покосился на связанных вепсов, заметно поморщился, но просьбу новгородского десятника выполнил. Он отрядил троих сторожей и жестом указал им на пленных сородичей.
К самому Кангашу они подошли уже почти впотьмах. Вадим подозвал Валуя, Юски и приказал им действовать согласно разработанному плану.
– Часовых не убивать, – напоследок строго наказал десятник, памятуя о просьбе нойды, – и главное – тихо!
Вепс и новгородец растворились во тьме. Вадим уловил негромкие голоса раздаваемых ими команд, а затем услышал, как воины двинулись к ограде деревни. Десятник знал со слов вепсов, что Кангаш окружен невысоким забором из бревен и теса. Имел ворота шириной в одну телегу. В деревне было всего двадцать с небольшим дворов, и где живет главный обвиняемый он тоже знал. Теперь Вадим ждал только, когда его люди откроют ворота, и он сможет завершить освобождение друга.
Вадим и нойда Капс стояли на окраине ивняка во главе десяти вепсских воинов и ждали. «Давай, давай», – колотило сердце. Вадим напряг слух. Донесся встревоженный лай собак, затем резкий визг и жалобное поскуливание. И в следующее мгновение Вадим различил едва уловимый скрип петель, а потом ухнул филин – Валуй подал условный сигнал: ворота открыты. Превозмогая боль в бедре, Вадим заспешил вперед. Капс с воинами двинулись следом.
– Молодцы, – негромко похвалил десятник Валуя и новгородцев, видя, как трое воротных стражей лежат в рядок, аккуратно запеленутые, со связанными руками и кляпами во рту.
– Где Юски? – спросил Вадим.
– Ушел к дому Порки, – тихо ответил Валуй.
– Ты ведь тоже знаешь, где он живет, – обратился десятник к шаману.
– Да, – едва слышно произнес он.
– Веди.
Когда они как тени прокрались к жилищу Порки, их встретил Юски и доложил, что дом полностью окружен. Вадим знал, что вепсы не запирали свои дома даже ночью, поэтому он тихонько, приоткрыв дверь, первым вошел внутрь. За ним проследовали Валуй и еще четверо новгородцев…
* * *
Всю семью кангашского старосты скрутили мгновенно, не дав им даже пискнуть. Вадим лично засунул кляп в рот Порки, приложив его при этом пару раз по ребрам.
– Ну что, курва, дождался?! Пипец тебе! Давай их всех во двор!
Когда троих связанных пленников вывели во двор, Вадим подтолкнул Порки к шаману.
– Он? – грозно спросил десятник.
– Да, – выдохнул Капс.
– А ну, ребята, будите этот сонный муравейник и зажгите факелы, да побольше! – приказал Вадим.
Вепсы из Каргийоки, во главе с Юски, принялись исполнять приказ.
– Просыпайтесь! Выходите на двор!
– Вставайте!
– Пора вставать! Давай, двигай!
Некоторые вепсы имели в Кангаше родственников, поэтому то тут, то там слышалось:
– Кум Эркки, выходи, это я… Брат Пилста, просыпайся!
Новгородцы запалили с десяток факелов. Во дворе дома Порки стало светло.
– Где Паша? – спросил Вадим.
Порки потупил взор, тяжело дыша. Вадим решил ускорить допрос. Он съездил ему в живот от всей души. Вепс согнулся, а его жена дернулась в крепких руках новгородца и тихо заплакала.
– Где Паша? – повторил десятник. – Не прикидывайся, что не понимаешь по-словенски.
– За домом… в скотнике, – превозмогая боль, ответил староста.
– Валуй! – коротко приказал десятник, кивнув ему головой.
Двое новгородцев во главе с бородачом бегом направились за дом.
На улицу стали выходить разбуженные вепсы и, потирая сонные глаза, непонимающе таращились по сторонам. Юски, коротко покрикивая, сгонял их к дому Порки. Двое кангашцев, решив, что на них напали, выбежали в исподнем с охотничьими рогатинами наперевес. Но были тут же сбиты с ног и скручены. Послышались бабьи вопли и детский плач…
Через минуту двое новгородцев привели Павла, бережно поддерживая его за локти.
– Пашка, – воскликнул Вадим, кидаясь к другу, – живой!
– Вадя! Ну наконец-то…
Вадим сгреб друга в охапку. Павел застонал.
– Дружище, ну как ты?
– Терпимо, – вяло ответил друг, – только не дави так сильно.
– Тебя били?
– Ребро, кажись, сломали, – пожаловался глава рода.
– Братцы, держите его, – попросил десятник, передавая друга на руки своих воинов.
Глаза Вадима прищурились, скулы заходили ходуном.
– Вадя… не надо, – попросил Паша, предчувствуя расправу.
– Надо, Пашка, надо, – зло проговорил Вадим, что-то ища взглядом.
Наконец он заметил грабли, прислоненные к забору. В доли секунды, не обращая внимания на боль в бедре, он оказался подле Порки с сельхозинструментом в руках.
– А ну-ка разойдись, – прорычал он, делая увесистый замах.
Державшие пленника двое новгородцев едва успели отскочить, как грабли с треском разлетелись о спину Порки. Тот сгорбился и, взвыв от боли, упал на колени. Вадим отбросил обломок, подскочил к старосте и врезал ему ногой под ребро.
– Сука! – выдохнул Вадим, понимая, что ударил раненой ногой. – Вот сука…
Он покачнулся и едва сам не рухнул от охватившей его боли. Валуй успел вовремя, он поддержал десятника, не дав ему упасть.
Тем временем в Кангаше уже никто не спал. Двое вепсов принесли длинную скамью, на которую усадили Вадима и Павла. Нойда Капс сел рядом.
– Давай, нойда, – обратился к нему Вадим, – твой черед, действуй.
Капс трижды стукнул посохом, призывая всех к тишине.
– Слушайте, люди Кангаша! Недобрую весть принесли мы в ваш дом, – громко начал шаман, – Порки преступил наш древний закон! Нарушил волю богов и совета рода, – Капс указал на связанного старосту, – он похитил и силой удерживал главу нашего рода…
– Издевался над ним, – не утерпел и вставил Вадим.
– Истязал его, – грозно продолжил шаман, – вина его в том очевидна. Но кто пособлял ему?! Разве не вы?!
Кангашцы гневно зашумели, – мол, не мы это.
– Мы знаем, что у Порки были пособники, – продолжил нойда Капс, – и покуда вы не укажете их, те, кто лежит сейчас перед воротами Каргийоки не будут погребены по закону, а будут оставлены на поруганье диким зверям. И духи предков не примут их!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});