— Приходится, — тяжело вздохнула девушка. — Они то монету заглотят, то камень какой. Чего я только не пережила, пока растила их: я вверх ногами трясла, и пальцы в кровь раздирала, пытаясь челюсти разжать, и об стену пару раз Темку приложила, когда он в пять лет заглотил статуэтку из золота… Это сейчас они уже более или менее взрослые, а раньше страх один был: ползать-то они начинают точно также как и наши, человеческие, дети, а вот взрослеют медленнее. И жрут все подряд, проглоты, — мать глянула на девчонок зло. — Тесто тоже съедайте!
Те недовольно скуксились, но продолжили выковыривать начинку.
— Давно Вире говорю, что их мясо надо научить есть. А то рыбой — не прокормишь, а он все нос воротит…
— В смысле? — не поняла я и уже с опаской глянула на девчонок: а вдруг это дети убийцы, как в фильмах?
— В прямом. Видела сколько у меня кур во дворе? Это я пыталась развести у себя скотину. Иногда так запеченную курочку хочется, как в детстве мама делала… — мечтательно протянула девушка. — А в итоге оказалось, что кур этих убивать никто не хочет: мне — страшно, а муж говорит, что это не гуманно… Слово-то еще какое выдумал! Лишь бы ничего не делать!
Я отложила пирожок и отставила чай в сторону — не хватало еще раз подавиться.
— То есть как это «не гуманно»? Он что ли мясо не ест?
Оля покачала головой.
— Ни грамма, — подтвердила она. — Кура для него слишком тупа, свинья — грязна, баран — воняет, а у коровы глаза слишком милые… Тьфу, — сплюнула девушка в сторону. — Замаялась я с ним. Иногда мне еще мяска из деревни принесет, а потом сидит, смотрит как я ем и морщится!
— Дракон — вегетарианец что ли? — усмехнулась я, решив не уточнять как умственные способности куры могут помешать ее съесть.
— Не поняла, — призналась Оля.
— Ну это тот, кто мясо не ест.
— Да, да он самый, — закивала она. — Что за мужик мяса не ест вообще? — возмутилась она, покачав головой и подложив на тарелки девочкам еще по куску пирога. Те слушали и ели, ели и слушали. Прямо как мой Алек.
То есть не мой Алек.
— И эти такие же. Тоже кривятся при виде мяса. Видимо, на отца насмотрелись, — тяжело вздохнула девушка и повернулась обратно ко мне. — А ты почему не ешь? Не вкусно?
— Вкусно, вкусно, — заверила я ее. — Просто я наелась.
— Ну смотри… У меня еще уха есть, семга запеченная и сельдь.
— Мне семгу! — у девочки постарше тесто от пирога упало обратно в тарелку.
— И мне! — повторила младшая, поднимая руки вверх.
— Нет! Вы недавно завтракали, — нахмурилась девушка. — Доедайте тесто и идите уже на улицу.
— Не буду тесто! — возмутилась старшая, отодвигая тарелку.
— И я не буду! — поддакнула младшая.
— Семга!
— Семга!
Девочки заканючили, и вскоре Ольге пришлось сдаться. Она подошла к печи, отодвинула заслонку и извлекла оттуда двух больших рыбин с золотой корочкой.
— Считайте это обедом! Я больше ничего готовить не буду! — заявила она, поставив две тарелки перед дочерями. Обе рыбины были размером с младшую девочку, поэтому у меня были сомнения, что эти худышки смогут съесть за раз по такой рыбьей туше даже, если они маленькие прожорливые Дракончики, но девчушки схватились с воодушевление за вилки и начали выковыривать мясо.
— Будешь? — поинтересовалась Оля, увидев мой взгляд. — У меня еще три рыбины запечены.
— Нет, спасибо, — покачала я головой. — Лучше расскажи, что с сыном? Неужели ты совсем не переживаешь, если он на вид девятилетка?
— Переживаю, конечно, — вздохнула Ольга. — Очень сильно. Но, что я могу со своего острова? Вот Вирю и отправила на поиски, а он только повод ищет вернуться, говоря, что Темка как наиграется, сам на порог явится. Он у нас летать пару месяцев назад научился. Раньше все по острову носился, да плавал около скал, а теперь вот крылья окрепли, и он решил, видно, мир посмотреть… — печально сказала Оля. — И наплевать ему, что я места тут себе не нахожу. И Виря такой же — тоже не хочет его искать. Говорит природа у них, Драконов, такая — свободу они любят! А то, что он пацан пацаном — не важно. Раз огнем плюется, значит защититься сможет…
Под конец своей речи девушка чуть ли не плакала. Я ее слушала, и сама начинала переживать за неизвестного мне Темку двадцати двух лет от роду.
— Радует только то, что его сокровища в отцовской пещере остались. Вот что-что, а за ними он точно рано или поздно явится, — уже бодрее закончила свой рассказ Оля, обратила внимание на дочерей и поспешно вытерла обоим грязные рты. — Да и что это за отговорка такая: природа у них такая? Я вон с Вирей уже тридцать два года живу на этом острове и хоть раз бы мне его надолго выгнать удалось! Прилип как банный лист и все рядом вьется. Вообще на «свободу» не похоже!
— Тридцать два? — удивилась я.
— Ну или чуть больше, — пожала плечами Ольга.
— Извини, конечно, но выглядишь ты не больше, чем на двадцать, — заметила я, ошарашенно на нее глядя.
Она была этакой маменькой с округлыми боками и пышными формами, но при этом оставалась юной девушкой с розовыми щечками, юными глазками да губками бантиком. Пока она не начинала говорить и утирать рты своим деткам, ее возраст определялся в районе восемнадцати-девятнадцати.
— Это все из-за жизни с Вирей, — улыбнулась смущенно девушка, обрадовавшись комплименту. Я хмыкнула: в моем понимании при жизни с мужем не молодеешь, а стареешь… — Я как с ним жить начала, та стареть и перестала. Он ведь Дракон и живет около тысячи лет. И я, как его Искра, старюсь такими же темпами, как и он, — похвасталась она, похлопав себя по щечкам довольно.
А вот об этом бонусе жизни с Драконом меня никто не предупредил! Я только и слышала об ужасающий тварях да людоедстве. И хоть бы один предложил не стареть и жить вечно!
— То есть ты можешь прожить тысячу лет?
— Конечно, — кивнула она. — Как и ты… Кстати, а ты уже своего Дракона нашла? — полюбопытствовала девушка, поставив локти на стол и положив голову на раскрытые ладони прямо напротив моего носа.
Я смутилась.
— Какой еще Дракон? — отмахнулась я. — Мне бы обычного парня найти…
— Зачем тебе обычный парень? — растерялась девушка. — Есть же Драконы! Ой, если ты себе еще никого не нашла, давай мы с Вирей тебя нашему другу представим! — обрадовалась она. — Такой хороший парень: красавец хоть куда, смышленый и сильный. А крылья… ммм… видела бы ты эти крылья! — мечтательно протянула она. А я ужаснулась быть просватанной Дракону.
— Нет-нет, — поспешно ответила я. — Не надо. Я лучше как-нибудь себе жениха из человеческого племени выберу.
— Но зачем? — никак не могла понять девушка.
— Драконы — страшные… — аккуратно заметила я, а Оля рассмеялась.
— Кто? Эти цыплята? — поинтересовалась она, кивнув на своих детей, которые также разулыбались шкодливо после смеха матери.
— Ну не эти конкретно… — смутилась я.
— Поверь мне, Драконы вообще не страшные! Среди людей намного страшнее есть. В нашей деревеньке, где мы жили с родителями и Леной, сколько отморозков водилось! И ладно бы только пьяницы, так ведь и убийцы были!
— Как ты можешь так говорит? Драконы убили твоего отца! — возмутилась я.
Оля тут же прекратила улыбаться.
— Это были не Драконы, а сосед, который здоровался и улыбался с нами каждый день, — мрачно ответила она. — Драконы в тот ужасный день никого и пальцем не тронули. По крайней мере я такого не видела.
При воспоминании она погрустнела и прекратила веселиться. Она затихла и ушла в собственные мысли.
— Это был ужасный день, — покачала она головой через некоторое время. — Я тогда тоже думала, что Драконы — монстры, натерпелась я тогда ужасу… Сначала отца убили, потом меня вытащили и к столбу привязали в поле. Явились Драконы, стали биться за меня, а потом один из них схватил меня в лапы и полетел. Я думала он меня съест, а он меня здесь запер, лег около башни и стал ждать…. Через некоторое время я поняла, что в жизни не видела существа добрее и безобиднее. Я его скалкой луплю, а он улыбается. Сначала думала дурак, а потом привыкла…