Читать интересную книгу Неподвижно летящая стрела - Диана Бош

21 января 2012 г. приговором городского суда г. Сочи Зеленский М.А. осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ к наказанию в виде 10 (десяти) лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

С приговором суда не согласен, поскольку он постановлен с нарушением ст. 297 УПК РФ и является незаконным, необоснованным и несправедливым…

Суд при вынесении приговора существенно нарушил нормы процессуального права…

Неоднократно мной были заявлены ходатайства о проведении дополнительного следственного эксперимента, в удовлетворении которых председательствующий необоснованно отказывал.

Считаю, что Зеленский М.А. не совершал убийства Старченко М.Г., не виновен и его необходимо оправдать в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ…

На основании изложенного и руководствуясь ст. 375, 379–384 УПК РФ,

ПРОШУ:

1. Отменить приговор городского суда г. Сочи от 21 января 2011 г. и направить дело на новое рассмотрение в другом составе суда.

«» 2012 года. Адвокат: Таганцев М.С.

в интересах осужденного

Зеленского М.А.

Секретно

агент Ефимов

АГЕНТУРНАЯ ЗАПИСКА №…

Источник сообщает, что, находясь в ресторане со Старченко Григорием Николаевичем, который пригласил источника отметить день рождения, будучи в сильном алкогольном опьянении, Старченко проговорился, что его сын на самом деле убит не был, а находится за границей в Австралии, куда он, Старченко Г.Н., отправил его, опасаясь за его жизнь.

На вопрос источника, за что его хотят убить, Старченко ответил, что сын проиграл в карты огромную сумму денег. Называется один миллион долларов.

Испугавшись, что наговорил лишнего, Старченко опомнился и больше к этой теме в разговоре не возвращался.

Принял оперуполномоченный ОУР

ст. лейтенант Сидоров

Заместитель начальника уголовного розыска города, читая данную записку, почувствовал, как у него встали дыбом не только остатки волос на голове, но и вздыбились все остальные, разбросанные пучками по телу.

— Как тебе ума хватило зарегистрировать такую агентурную записку?! — орал он на стоявшего перед ним навытяжку подчиненного. — Да если эту бумагу увидит какой-либо проверяющий из Москвы, на уши поднимут всех! Всю сочинскую полицию, следственный комитет и даже прокуратуру! Мало никому не покажется!

— Так я, товарищ полковник, считал эту информацию важной, поэтому поставил ее на свой контроль. Как лучше хотел.

— Идиот! В зад себе засунь эту бумажку, и чтоб я ее больше не видел.

Полковник нервно открыл флакон с таблетками и закинул в рот сразу две штуки.

— Если бы записка не была зарегистрирована, ее стоило бы сжечь, а пепел по ветру над морем развеять, чтоб и следа не осталось, — в сердцах сказал он, но уже более спокойно. — Но теперь поступим иначе. Пусть Сидоров перепишет ее примерно следующим образом: «Источник сообщает, что после того, как Старченко слегка протрезвел, он разрыдался и заявил, что все сказанное — его фантазии, вызванные сильными переживаниями из-за смерти сына. Он почти каждую неделю ходит к нему на могилу и разговаривает там с ним, как с живым».

Москва. Спустя пять месяцев

Машина неслась по свободной трассе, не встречая препятствий. Марк был уже за МКАДом, ехал в свой загородный дом. Он включил погромче музыку, открыл окно, впуская утреннюю прохладу, и с наслаждением откинулся. Крутя одной рукой руль, он меланхолично поглядывал по сторонам.

День обещал быть спокойным и размеренным. Обычный будничный день. И слава богу: последнее время очень не хотелось никаких потрясений.

Достав из бардачка шоколадную конфету, он развернул ее и меланхолично сунул в рот. Мысли его были заняты обдумыванием деталей написания надзорной жалобы, которую он собирался подавать в Президиум Краснодарского краевого суда. Его не устраивало, что кассационный суд оставил приговор Макару Зеленскому без изменений, снизив срок наказания всего лишь на два года — с десяти лет до восьми, а кассационную жалобу без удовлетворения.

На светофоре Марк остановился, лениво повернул голову направо. В глаза бросились крупный нос, короткопалые волосатые руки на руле, короткая стрижка с проседью. В джипе, остановившемся рядом с ним бок о бок, сидел отец Михаила Старченко Григорий. Вот недаром же говорят, что если где случайно и встречаться, то именно в Москве. Со всей страны люди приезжают и потом в многомиллионном городе друг на друга натыкаются. Фантастика, но факт.

Марк достал очередную конфету и машинально взглянул в сторону Старченко. И в этот момент мужчина наклонился так, что стал виден пассажир на переднем сиденье. Его глаза, нос, губы, лицо в профиль и затем анфас, когда парень на мгновение повернулся, — без всякого сомнения, это был «покойный» сын Григория Николаевича Михаил. Конечно, Марк не видел его живым, но за время проведения расследования насмотрелся столько самых разных фото и видео парня, что мог узнать его с закрытыми глазами на ощупь.

Джип тронулся, и Марк торопливо направил свой автомобиль следом.

Старченко набирал скорость. Марк старался от него не отставать. Но когда стрелка спидометра перевалила за сто двадцать и стала неуклонно подбираться к двумстам, сомнений не осталось: Старченко понял, что его заметили.

— Вадим? Кто у тебя сейчас на постах? Люди надежные? — прокричал Марк в телефон. — Мне позарез нужно остановить одну машину! Под любым предлогом! Двадцать третий регион, госномер сто сорок пять, буквы «эр-у».

— Понял, Марк Сергеевич, сейчас всех обзвоню.

— Да поскорее! — поторопил он и, уже отложив телефон, добавил: — Гонит так, что не дай бог перевернется. Ему, может, и все равно, а мне на тот свет не хочется.

У развилки шоссе Марк притормозил, не решаясь ехать на красный свет. Старченко-старший, не задерживаясь и едва не врезавшись в бензовоз, понесся дальше. Вероятно, страх быть пойманным оказался сильнее доводов разума.

— Уйдет же, уйдет, — ударил в сердцах по рулю Марк. — Вадим! За рулем автомобиля неадекватный человек. Сейчас создал аварийную обстановку на дороге, бензовоз едва не перевернулся. Останавливайте любыми силами!

— Понял, Марк Сергеевич.

Марк мысленно поблагодарил папу и судьбу, благодаря чему у него в органах ФСБ и МВД всегда было полно друзей. Не зря же говорят: «Не имей сто рублей, а имей друга — начальника ГАИ». Кто бы его сейчас слушал, если бы не связи?

На следующем посту ГАИ первое, что увидел Марк, был перевернувшийся и дымящийся автомобиль. Рядом стояли оба Старченко — отец и сын, с руками, закрученными за спину лихими молодцами-полицейскими.

— Ну, здравствуй, Миша, — сказал Марк, выходя. — И как тебе в покойниках числиться — понравилось? Не тесноват оказался саван мертвеца?

Спустя две недели.

Сочи, загородный дом Арсения и Альбины Зеленских

— Карина, неси блюдо, утку уже нужно вынимать! — крикнула Альбина.

— Бегу, бегу.

Карина стремглав, по-молодому понеслась в дом.

Дина проводила ее взглядом. За то время, что прошло с их первого знакомства, обе женщины на ее глазах подверглись нескольким метаморфозам. От растерянных и оглушенных горем до совершенно потерявшихся во времени и пространстве — особенно Альбина. Карина все-таки, хотя и сильно переживала, но не доводила себя до такого состояния, как мать Макара. А потом — обратно, в цветущих жизнерадостных женщин.

Только иногда по лицу Альбины пробегала тень, когда речь заходила о здоровье Макара. Предстояли две операции: нужно было исправить неправильно сросшиеся кости руки и удалить опухоль. Как объяснили врачи, стресс, сильнейшие переживания привели к тому, что у мальчишки не выдержала иммунная система. Но прогноз давали благоприятный: Макар быстро шел на поправку.

— Дина, а вы умеете готовить утку по-пекински?

— Нет.

— О, вам обязательно нужно научиться! Это такая вкуснятина, Марку Сергеевичу обязательно понравится!

— Нет, спасибо, — Дина поежилась, мысленно прикинув весь процесс. — Это слишком долго и хлопотно. Я не выдержу.

— Но почему? Может, вам только кажется, что все так сложно?

— Я люблю быстрые рецепты, — пояснила Дина. — А готовить одно и то же блюдо несколько дней — не по моему темпераменту. Эта несчастная утка у меня или протухнет, или засохнет. Я просто о ней забуду.

— Ну ладно, тогда будете к нам приезжать ее есть, — улыбнулась Альбина.

— Вот это с удовольствием!