— Ну, чего расселись? Приехали.
Мы принялись выглядывать из окон.
— А где лагерь? — спросил Володька, вглядываясь в яркую зелень леса.
Я тоже глядел и ничего не мог понять.
— Отец, ты куда нас завез?
— Лагерь. Выходим, не задерживаем. Мне еще обратно пилить.
Не сразу я разглядел среди высоких деревьев какие-то конструкции — натянутые веревки, перекладины, сетки. В глубине леса едва заметно проглядывали силуэты домика.
К автобусу подошел высокий крепкий парень, весь загоревший почти до бронзы. Лицо худое, нос острый, и такой же острый взгляд.
— Привет, молодежь! — произнес парень, улыбаясь широкой белозубой улыбкой. — Выходим, будем знакомиться.
Мы вывалили на поляну, уставшие и помятые. Осмотрел нас пристально, удовлетворенно кивнул.
— Меня зовут Владимир Федорович Молодов. Добро пожаловать в тренировочный лагерь имени Нестерова.
Запоздало вышел Кайрат Айдынович. Судя по его помятому лицу, он всю дорогу крепко спал.
— Молодов, принимай людей. Пересчитаешь?
— Что они, коробки с яблоками, чтобы их считать? Все здесь, куда они денутся?
— Тогда распишись.
Кайрат Айдынович протянул парню списки, тот одним движением расписался, вернул документы.
Кайрат Айдынович удовлетворенно кивнул. Потом повернулся к нам.
— Это ваш новый тренер. Он будет заниматься вашей подготовкой.
— Не только я один, — мягко поправил его Молодов.
— Не важно, — отмахнулся тот. И вновь обратился к нам: — Я же буду следить за общими показателями. Всех, кто отстает — будем отправлять назад. Домой, к мамочке.
— Кайрат Айдынович, ну что вы нагнетаете? Все у всех получится, — попытался смягчить Молодов.
Но Кайрат Айдынович не унимался:
— Без всяких оправданий, в этот же день — домой. Не справился — домой. Нарушил дисциплину — домой. Не слушаешься тренера или меня — домой.
Он еще некоторое время перечислял любые действиям, по которым полагалось домой, пока, наконец, не устал и не пошел прочь, чтобы выпить чаю и поесть.
Молодов улыбнулся, подмигнул нам. Тихо произнес:
— Все у вас получится.
Эта простая фраза вселила в нас, поникших и грустных, новые силы. Мы оживились, заговорили.
— А это что? — кивнул Володя, указывая на веревки, развешанные по деревьям.
— Это — дороги, — объяснил Молодов. — Вы будете тренироваться на них, отрабатывать разные способы движения по маршруту и орагнизацию страховки. Да это только малая часть, можно сказать, элемент интерьера. В северной части лагеря гораздо больше всего имеется. Да успеете еще все опробовать! Сейчас хватай сумки и пошли в казармы. Размещаться будем.
Слово «казармы» резануло слух, повеяло чем-то солдатским, неприятным. Но, как оказалось, все было не так плохо. Жилище наше представляло огромное длинное помещение. По центру тянулся коридор, слева и справа которого виднелись двери — комнаты.
— В каждой по четыре койко-места. Стройся! На первый-четвертый рассчитайся!
Многие оказались сообразительными и выстроились как нужно, чтобы подгадать своих друзей, чтобы заселиться с ними в комнату. Мы тоже не зевали и вскоре нас — Костю, Генку, Володю и меня, — уже заселяли в седьмую комнату. Молодов конечно же просек это, но лишь улыбнулся — мол, молодцы, быстро сориентировались.
— Сейчас — размещение. Потом ужин и отдых. А завтра начинаем усилено тренироваться.
— А что именно будем делать? — спросил Артем.
Он, как оказалось, попал в компанию к Костареву и еще парочке парней сомнительной наружности. Не понятно, то ли специально он так сделал, то ли ошибся с расчетами.
— Много чего, — ответил Молодов. — Проще сказать, чего не будем, хех! Упор на физподготовку. Она будет разнообразной. Отрабатывать будем все группы мышц. Техническая подготовка так же в приоритете. Есть у нас тут стены, имитирующие и скалы, и лед, и сыпучие поверхности — гравий, скальник, пыль. На всем специфика разная — будем тренироваться. Техника страховки…
— Мы умеем! — буркнул Генка.
— Знаю, что умеете, — спокойно ответил Молодов. — Дубинин в этом плане хорошо все знает. Заодно и покажете мне, что умеете. Много предметов будет у вас — знание гор, медицинская помощь, основы геологии. В общем, та же школа. Так что не думайте, что сбежали от нее сюда!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И что, в тетрадках тоже писать все будем? — проворчал кто-то из толпы.
— Нет, тетрадки нам не обязательны. Тетрадки в горы не возьмем, там они — лишний груз. Вот сюда записывать будем, — он постучал себя пальцем по виску. — Но конспектировать теорию — не запрещаю. Еще один немаловажный предмет — психологическая совместимость участников. Вот тут, ребята, держитесь. Сложный это урок. А может быть и испытание даже. Но не мне вас пугать, вижу есть у вас тот, кто с этим справляется лучше меня.
Все хохотнули, понимая, что Молодов имеет ввиду Кайрата Айдыновича.
Тренер хлопнул в ладони.
— На этом вводная часть закончена. По комнатам. Завтра предстоит сложный день вашей новой жизни.
«Еще одна новая жизнь? — улыбнулся я про себя. — Не слишком ли много для одного меня?».
Глава 21
Рывок
Молодов ни единым своим словом не соврал. Мы провели спокойную ночь в своих комнатах — уснули сразу, едва легки, потому что сильно устали за день пути. А уже с утра начались испытания.
Нас поднял в пять тридцать громогласный рев, раздающимся в коридоре. Как оказалось, это был гимн Советского союза. Только вот динамики были настолько старыми, что звук больше напоминал хриплые завывания загнанного зверя.
И первой проблемой стало посещение душевой комнаты. Там сразу же образовалась огромная очередь и давка. Добраться до умывальника не удалось — пришел Молодов и бодро скомандовал выходить на плац. Теперь слово «казарма» приобретало все больше свое истинное значение.
Зарядка. На удивление она прошла хорошо, и лесной чистый воздух тому способствовал. Разминка. Растяжка. Бег. Подтягивания. Приседания. Кровь разогнать по телу оказалось очень приятно, а прохладный утренний ветерок только взбодрил еще больше.
Потом все, кто не успел привести себя в порядок, поспешно двинули умываться — через десять минут ожидался завтрак.
Там, в душевой, я и столкнулся с Костаревым.
Он был в окружении своей свиты, которую успел за столь короткий отрезок времени вновь сформировать вокруг себя. Среди них был и Артем. Остальных я не знал, видимо они занимались в параллели. Чем же Костарев подкупил их? Тем, что знает того, кто вершит нашими судьбами?
Парни стояли особняком, чуть дальше своего лидера, словно были не с ним. Но я видел, как после каждой фразы Костарева они хищно и одобрительно ухмыляются. В этот момент они напоминали мне стаю шакалов.
Первым разговор начал Костарев. Весьма странно начал.
— Ты знал, что юридически мы находимся на территории, подконтрольной только Министерству обороны Советского союза? — произнес он. — Так что если здесь произойдет убийство, то расследовать его будут военные прокуроры?
— К чему это ты?
— К тому, что есть у меня один знакомый военный прокурор. Он такой рассеянный. И вряд ли сможет найти истинного убийцу. Если я, конечно, об этом попрошу.
— Ты смешон, — произнес я. Хотел добавить «и мерзок», но сдержался. — Своими глупыми детскими угрозами о том, что у тебя есть связи, ты вызываешь только смех.
Моя попытка спровоцировать Костарева не возымела успеха. Он хитро спросил:
— Думаешь, я блефую?
— Думаю, что тебе пора пить таблетки — что-то ты разбушевался.
А вот это подействовало. Костарев задышал чаще, ноздри его начали подрагивать. Так-то лучше, из равновесия я его вывел. Теперь осталось понять, что он намеревается делать. И опередить его.
— Хочешь поговорить?
— Хочу раз и навсегда решить наш вопрос.
— Разве он не решен? Думаю, уже все давно сказано и понятно.
— Мне не понятно! — сквозь зубы поцедил Костарев.
— Хочешь драться? Прямо здесь? Своих помощников тоже поможешь подсобить? Только имей ввиду, что бить я буду всех. Хоть раз, но синяк под глазом или другую метку оставлю. Догадываешься зачем? Вижу, что догадываешься. А вот твои ребятки что-то тормозят. Отметки и синяки — это доказательство того, что вы все тоже участвовали в потасовке. И белый билет для дальнейшего отбора. Вас всех отправят обратно домой.