горел, словно факел. С огромным трудом Вим сумел проползти по холлу к корме корабля. Он добрался до лестницы, которая вела в холлы палубы Б. Повсюду ему приходилось перешагивать через искореженные куски металла, обломки дерева, сломанную мебель и оторванные руки и ноги. Он перелезал через груды трупов, чтобы добраться до двери, которая вела на верхнюю палубу. Здесь царил еще больший хаос, если такое вообще было возможно. Заключенные дрались за спасательные жилеты, группа узников сводила счеты с ненавистным капо. Вим ориентировался по клубам дыма и капитанскому мостику, перекрывающему весь корабль. Моряки стреляли во всех, кто оказывался рядом. В слепой панике люди прыгали через поручни. До воды было двадцать метров, и многие просто разбивали головы о корпус корабля и мгновенно погибали.
Неожиданно раздался рев самолетных двигателей. Две другие английские эскадрильи «Тайфунов» и «Темпестов» атаковали корабли. Капитан Бертрам приказал поднять белый флаг, но пилоты не видели его за дымом и огнем. Заключенные с палубы в отчаянии смотрели на вспышки и взрывы на соседних кораблях.
Англичане разбомбили «Германию» и «Афину» – «Афину» просто расстреляли. На «Германии» заключенных не было, но на борту «Афины», которая стояла в гавани, в трюмах сидели две тысячи узников, которым оставалось лишь надеяться и молиться. Они уцелели, а вот охранников на палубе буквально скосило огнем. Самолеты вновь атаковали «Кап Аркону». На лайнер сбросили бронебойно-фугасные снаряды. Загорелось все, что еще не горело. Пушки и пулеметы палили безостановочно. Вим спрятался под металлической лестницей, которая вела на верхнюю палубу. Когда атака прекратилась, корабль был буквально завален трупами и частями тел.
Сбоку от корпуса висела спасательная шлюпка, готовая к спуску. В ней сидели эсэсовки и эсэсовцы, которые яростно отпихивали заключенных. Один из канатов перегорел, и лодка наклонилась вперед. Раздались громкие крики. Люди посыпались в море. Многие утонули сразу, а те, кому удалось вынырнуть, продержались недолго – температура воды была всего шесть градусов. Море кишело людьми. Кто-то плыл, кто-то просто держался на воде. Повсюду плавали трупы. Те, кто мог двигаться, старались ухватить куски дерева или что-то еще, за что можно было держаться. С палубы бросали двери, доски, мебель, но из-за огромной высоты это дерево не спасало жизни, а убивало тех, кто находился снизу. Вим понял, что прыгать за борт в его жалком состоянии будет самоубийством.
Он огляделся, но вокруг видел только солдат, которые палили вслепую. На глазах Вима застрелился охранник-эсэсовец. Другие выстрелами прокладывали себе дорогу к последним спасательным шлюпкам. Под дулами пистолетов они согнали моряков и заставили их спустить лодки. Одна из шлюпок накренилась, и все, кто был на борту, посыпались в море под громкие крики заключенных. Когда остальные шлюпки заполнились и места в них не осталось, эсэсовцы принялись драться и палить друг в друга.
Когда на разбомбленных кораблях творилось светопреставление, Джонни Болдуин и его товарищи аккуратно посадили свои «Тайфуны» на опушке леса в Плантлюнне. Было ровно 15:20. Все, кроме одного истребителя, вернулись на аэродром абсолютно целыми, что летчики и отпраздновали холодным пивом.
В трехстах километрах к северу две другие эскадрильи продолжали расстреливать все, что движется. Германский катер намеренно кружил вокруг корабля, стремясь снести головы сбежавшим заключенным своими винтами. Английский пилот, прицелившись, положил конец этой пытке. Несколько узников в море дрались за два спасательных круга. Первые пытались просунуть голову, но несколько пар рук им мешали. За тех, кому удавалось урвать спасательный круг, хватались другие, и все вместе шли ко дну, потому что круг не выдерживал веса множества людей. Никому не удавалось спастись. Через несколько минут все повторялось в другой группе тонущих заключенных, которые цеплялись за счастливчиков со спасательными кругами. Так спасательные круги «Кап Арконы» погубили огромное множество людей.
Катер снабжения, который пришвартовался к лайнеру прошлой ночью, уцелел. На нем от «Кап Арконы» отошли эсэсовцы, часть экипажа и скрипач Франциск Акос. У мелких спасательных шлюпок шансов было меньше. Оказавшиеся в море заключенные пытались забраться в них. Если на борту были солдаты, заключенных попросту расстреливали. Если они добирались до лодок, где сидели заключенные, но затем слишком долго оставались на одном месте, в лодку забиралось слишком много людей, и они шли ко дну. С берега на помощь спешили разнообразные суда, большие и маленькие, но на большинстве из них были эсэсовцы и солдаты, имевшие точные инструкции – спасать только немцев. Их было легко заметить в воде по спасательным жилетам.
Палуба лайнера пылала. Вин чувствовал, как от жара у него начинают трещать волосы. Действовать нужно было срочно. Либо прыгать, либо сгореть заживо. Он искал хоть что-то, что могло его спасти. Он увидел канат, который каким-то чудом не загорелся. Не мешкая ни минуты, он сорвал с себя одежду, вскочил на поручень и осторожно спустился по канату. В пяти метрах от воды канат кончился. Нужно было прыгать. Вим выждал несколько минут, пока не убедился, что под ним ничего и никого нет, оттолкнулся от корпуса корабля и отпустил канат. Пока он летел до воды, он ни о чем не думал. Ни о войне, ни о голоде, ни о доме. Ноги его коснулись воды, и он задохнулся от холода. Вим никогда не был хорошим пловцом. Плавать он умел, но последний раз плавал много лет назад в спокойном море близ Амстердама жарким летним днем.
Он не видел ничего, за что можно было уцепиться. Вим судорожно дергался в ледяной воде. Так долго не продержишься. Он чувствовал, что у него кончаются силы. Вим оглядывался вокруг, но видел лишь трупы среди обломков и изможденных узников, у которых не оставалось ни единого шанса на спасение.
Неожиданно, всего в пяти метрах от себя, он увидел проплывавший мимо пустой резиновый плот и попытался доплыть до него. Прошло немало времени, прежде чем он смог уцепиться за край. Собрав последние силы, он перевалился через бортик и увидел, что с другой стороны на плот забирается другой заключенный. Оказавшись на борту, они выловили кусок дерева и принялись грести, чтобы отплыть подальше от горящего корабля.
Они видели берег, но до него оставалось несколько километров. По пути они подбирали плывущих узников. Через четверть часа на борту было десять человек. Взять больше они просто не могли – иначе погибли бы все.
Над головой английские самолеты заходили на новые атаки. Треск пулеметов казался нескончаемым. На помощь англичанам пришли американские истребители из XXIV группы тактической авиации. Союзники стремились уничтожить на Балтике как можно больше кораблей. Вим греб как одержимый. От этого зависела его жизнь. Больше всего он боялся, что пулеметы союзников пробьют их плот. Ему даже в голову не пришло, что его могут убить.
Небольшие немецкие корабли вышли с базы в Нойштадте с приказом спасать немецких солдат. Вим видел, как заключенных, пытавшихся подняться на борт, безжалостно расстреливают. Это заставляло его грести еще сильнее – только так он мог согреться без одежды. Через полчаса они отошли от «Кап Арконы» на безопасное расстояние, но до берега все еще оставалось два километра. Двое узников на плоту были мертвы. Выжившие осторожно перевалили трупы через бортик и отпустили в море. Некоторые заключенные перекрестились.
Не успели они перевести дух, как сзади раздался мощный взрыв. В точном соответствии с планом фон Бассевиц-Бера топливные баки «Кап Арконы» взорвались.
Пламя вырвалось со средней палубы, корабль завалился на бок. Тысячи узников все еще находились на борту. Корабль не затонул, а так и остался на боку в силу небольшой глубины. Выжившие, кому удалось уцепиться за поручни или какие-то закрепленные на палубе предметы, пытались добраться до киля, который торчал над водой. Тысячи людей в трюмах оказались в ловушке, словно крысы.
Эсэсовцы приняли все меры, чтобы на борту выжило как можно меньше людей, способных рассказать обо всем. Были перерезаны все пожарные шланги, отключены системы пожаротушения и насосы, разбрызгивающие воду, сломаны противопожарные перегородки. Спасательных жилетов хватало только для охранников, остальные просто оставили на берегу. Большинство эсэсовцев покинули корабль вовремя. Их не интересовало, что будет с солдатами вермахта, моряками и фольксштурмистами.
Вим отчаянно греб к берегу, а британцы